Если бы не обстоятельства, я бы улыбнулся и даже порадовался, что все решили объединиться против общей угрозы. Однако войско человечества встало прямо на пути ладьи, двигавшейся примерно в километре от задних рядов. Нужно было что-то делать, и делать максимально быстро.

— Жди меня здесь, — бросил я Исполнительнице Желаний, однако она дёрнулась, схватив меня за руку. — Ну, чего ещё?

— У тебя нет шансов против ладьи, — сказала она. — Не в таком состоянии. Это твоё первое столкновение с противником подобного масштаба. Если хоть что-то пойдёт не так, хоть один артефакт сработает не так, как хотелось, ты умрёшь.

— Тогда передай Немезиде, что я её люблю, — всё-таки улыбнувшись, ответил я, высвобождая руку.

Рассекая воздух, я рванул к формациям людей, постепенно окружавшим пешек Судей. Когда они остались позади, остановился, нервно вздохнув. Будь у меня время, закурил бы. Надеюсь, Нем простит меня за риск, на который просто придётся пойти, если хотим победить. Но я не могу оставить надежды всех живущих в Атмосе без внимания. Благое дело, а следовательно, и хорошее оправдание.

Большим мальчикам — большие игрушки, да? Что ж, ладья. Давай-ка испытаем тебя на прочность. В третий раз запустив руку в пространственный карман, я достал оттуда камешек. Один из артефактов-активаторов протокола Фантом, оружия последнего шанса. Понятия не имею, вспыхнут ли записанные руны, ибо теперь, без ощущения времени, я не могу их перевести. Единственное, что я помнил — протокол должен сработать даже с одним камнем, если им воспользуется лично Хранитель. Я или Анна, соответственно. По идее, Фантом должен был отмотать время назад, к моменту, когда события, приведшие к уничтожению моей планеты, только-только начали случаться.

Суть протокола — спасение мира Гео. Если пали бы Хранители, то выжившие высшие существа обязаны были прибегнуть к нему. Моя воистину безумная идея сейчас состояла в переписывании активировавшихся рун прямо на ходу, едва процесс окажется запущен. Так, в теории, я смогу на некоторый период вернуть себе контроль над временем. Пока сила, заложенная в артефакт, не иссякнет. Для того, кто играл со смертью неисчислимое количество раз, такая авантюра могла показаться плёвым делом.

Но я всё равно нервничал. Изменение рунописи во время действия магии, ещё и ориентируясь лишь по памяти, без полного контроля. Страшно, чёрт подери. В случае провала в идеале ничего не произойдёт, магия просто сама себя уничтожит. В худшем же варианте я потеряюсь во времени, и буду проживать свой последний день из раза в раз, пока не пройдёт вечность. Однако, если всё выйдет как надо, то у меня получится нивелировать наличие хроноускорителей ладьи, да ещё и получить преимущество.

— Ох, думаю, будет больно… — пробормотал я, зачитывая заклинание. Письмена вспыхнули тёмно-зелёным светом, а пространство вокруг обрело знакомый серый оттенок. Тело и уже пострадавший за сегодня магический контур засияли вместе с рунами, но вместе с этим в меня будто всадили миллиарды игл, не пожалев ни времени, ни сил. Крик замер в горле, не воплотившись в звук. Лишь сила воли остановила мой вопль.

Замерли пешки Судей, замерли люди, гномы и Исполнительница, превратившаяся в тёмную точку, парившую в воздухе. Однако ладья, будто наплевав на мои действия, решительно топала вперёд. Наконец-то я увидел её глаза — щели на уровне крыши, пропитанные чернотой, без единого проблеска сознания или жизни. Но смотрели они явно на меня, заприметив главную и самую страшную угрозу. Дерьмо. Мне нужно ещё немного времени.

Я продолжил читать, надеясь лишь на свою память да удачу. Руны изменялись, вырисовывались новые, сгорали старые. Камень затрещал, едва выдерживая заключённую в нём мощь. Терпи, дорогой. В те же мгновения ладья приблизилась меньше чем на сто метров, и её руки поднялись, чтобы прихлопнуть назойливую муху. Ладно, большой мальчик. Если бы не истинная сила Хранителя, у моей идеи не было бы и шанса. С ней же вероятность успеха составляла… Ну, процентов тридцать, если быть оптимистом, и около десяти, если реалистом.

С последним словом камешек оказался полностью покрыт рунами, и они тут же погасли, выполнив свою задачу. Получилось. Это я понял по замершим в паре метров от моего тела ладоням по обе стороны. Они даже закрыли серый свет местного солнышка! Ещё бы мгновение, и поминай, как звали. Обретя возможность двигаться, я отлетел назад, осматривая колосса. Действуем как можно быстрее. Всё-таки времени, во всех смыслах, у меня немного. Пока тело справлялось с невыносимым давлением со всех сторон, мозг судорожно обрабатывал различные варианты.

Всё-таки это искусственное вмешательство в континуум. Долго даже я не продержусь.

— Сокровищница Соломона, — выдавил я, и позади открылись сотни порталов. Без единого звука из них вышли новые и новые клинки, которые пока не спешили атаковать ходячую крепость. — Гимн металла.

Магический контур вздрогнул, пропуская через себя очередную тонну энергии. Чары, заключённые в призванном оружии, получили определённую последовательность действий. Сейчас, сейчас. Изо всех сил стараясь не выплеснуть органы вместе с душой, я вытянул руку вперёд. Ещё раз окинул взглядом колосса, выделяя стыки между конечностями. О боги, если бы он сражался со мной в честном бою, такие щели выцелить бы не вышло. Да что там — даже в идеальном моём состоянии наша битва заняла бы час, большую часть из которого я бы ковырял защиту и пытался справиться с хроноускорителями.

— Подавись, — процедил я, спуская снаряды с цепи.

Бам. Бам. Бам.

Со скрежетом они вскрывали металлический корпус ладьи, обнажая спрятанные под ним внутренности. Множество механизмов, пропитанных магией. Но не простой. Искусственное происхождение крепости на ногах выдавал и запах. Весьма знакомый мне благодаря работе, известный каждому, кто сражался в реальном бою. Запах смерти. Вот откуда мощь, удивившая даже одиннадцатитысячелетнего Хранителя. Души насильно поместили внутрь машины, а их энергия через изуверские ритуалы питала весь внушительный корпус.

Захватывать, завоёвывать и подчинять. Вполне в духе Судей. Получить несокрушимый кулак, способный раздавить любое сопротивление, заплатив при этом не такую уж и высокую цену. Уверен, в расходный материал для создания ладьи они записали всех жителей миров с разрушенными весами.

Оружие проникало вглубь фигуры Судей, стремясь нанести как можно больше повреждений. Но не это было моей конечной целью. Помните, как разрывались клинки о щит девочки Кати? Это дало мне идею. Ведь магию, а тем более зачарование, крайне легко изменить. Скажем, если раньше всё это волшебство на стали служило лишь для непосредственной атаки, то теперь оно выступало в роли бомбы замедленного действия. Пробив броню, клинки оставались внутри, ожидая своей минуты.

Когда всё, что было, отправилось внутрь ладьи, меня прорвало. Кровь потоком хлынула из ушей, носа и рта. Зато теперь огромный колосс был похож на вскрытую консервную банку, в которой оставили несколько ножей. Я едва удержался в воздухе, а уж заклинание, заставившее время замереть, попросту испарилось. Колосс хлопнул в ладоши, но нужной цели в них не оказалось. Вернулись звуки, удары мечей о доспехи, разрывы заклинаний, воинственные кличи людей и гномов. Но я будто отправился под воду — всё стало таким приглушённым, а пространство вокруг закружилось.

Я стремительно отправился вниз, из последних сил сжимая кулак. Получив команду, застывшие в двигающихся механизмах ладьи клинки взорвались, выжигая её внутренности изнутри. Колосс взвыл, в мгновение ока перемещаясь на пару километров назад. В моих глазах это смотрелось довольно комично. И размыто. Очень размыто. Видимо, хроноускорители позволяли ему и это. Впрочем, вряд ли от них что-то теперь осталось.

Через мгновение рванула и та часть оружия, что я оставил на его ладонях. Разорвать броню прямыми ударами не получилось, но расстановка разнокалибренных клинков полукругом позволила уничтожить «батарейки». Земля довольно быстро приближалась, и я даже хмыкнул, выпуская новую порцию крови в воздух. Забавно. Великий Палач умрёт от простого падения. Кому расскажешь — не поверят.