Корабль тоже перестал разговаривать по-русски. Он вообще перестал общаться звуковым способом.

Но Женя успел заметить, что Арвид прилепил себе на висок серый датчик размером с пятирублевую монету.

«Наверное, он так с кораблем общается, — подумал Евгений. — Так быстрее, наверное». И тут Женя вдруг зевнул в голос, не удосужившись вежливо прикрыть ладонью рот.

Женя, как и Арвид, отложил политес в сторону.

Может, в этом была виновата пресловутая «горловина». Может, она испускала, как выражаются фантасты, «пси-излучение».

Женя успел додумать эту мысль до середины, а потом одним махом провалился в сон.

И ему приснилась Пальма-де-Мальорка. Набережная, дворцы, пальмы, море, яхты и все остальное, что положено на Пальме.

Честно сказать, Женя уже давно не видел таких приятных снов.

— Просыпайся, соня, — услышал он голос пилота-навигатора, шедший как бы прямо из Средиземного моря.

Женя открыл глаза и заморгал. Он даже испытал некоторое сожаление, — уж больно хорошо было на Пальме.

Он посмотрел на передний экран, прежде звавшийся «лобовым стеклом».

Посмотрев, Евгений обнаружил, что Солнце стало ужасно огромным, и жжет его даже сквозь фильтр, заботливо поставленный кораблем. Великолепное сияние лохматого оранжевого чуда скрывало от взгляда все остальные космические объекты. Женя зажмурился.

— М-пятый, прибавить фильтр, — сказал Арвид кораблю. — Гостю дискомфортно.

— Сделано, — коротко ответил корабль.

Стало легче.

— Шедар, — торжественно и с заметным горделивым оттенком в голосе произнес Арвид. — Альфа Кассиопеи. Это по-вашему, Жень.

По-нашему произносить не стану — у тебя музыкальный слух не очень, ты не отличишь соловьиного свиста от свиста соловья-разбойника.

— Сам вижу, что Шедар. Будто я Шедаров не видал, — разозлившись, сказал Женя. «Опять шутковать начал, — подумал он». Заодно с раздражением на Арвида, Женя необъяснимо (после недавнего отличного сна!), — почувствовал вялость и разбитость.

— Десять минут скакали в надпрострастве, — сказал Арвид, взглянув на наручный «Ролекс», который постепенно, но неумолимо превращался в обтекаемый футуристический прибор, видимо, местной сборки.

— Корабль, — произнес Арвид. — Рекреацию для гостя. Он должен быть бодрым, свежим, полным сил. Как марафонец перед стартом.

— Если вы уже устали — сели-встали, сели-встали. Не страшны нам Арктика с Антарктикой, — заявил «Малыш-5». — Выполняю.

— Ты эти хохмы брось мне уже, — довольно жестко потребовал Арвид. — Мы в столичной системе, не забывай. А вовсе не на Земле.

— Виноват. Слушаюсь. Приступаю к восстанавливающему массажу гостя, — ответил корабль.

И приступил.

Очень скоро Женя действительно почувствовал себя как марафонец, еще не пересекший стартовую черту и поигрывающий тренированными мускулами.

«Хороший массаж, ешкин кот, — подумал он. — Вот уж действительно — высокие технологии».

— Альв-ноль, — довольно буднично и даже, как показалось Евгению, нудновато, — стал рассказывать Арвид, — столица конфедерации Альв; одновременно — название планеты, на которой находится столица. Столица занимает две трети территории планеты. Остальную треть занимают природные парки. Планета — третья от звезды, как и ваша… Столица знаменита парящими ботаническими садами, самым глубоким бассейном для ментодайверов — до 305-ти слоев подсознания… еще… самым большим в конфедерации зоопарком… единственным, кстати, где содержатся взрослые огнедышащие драконы. Отловить их на Земле-6 стоило большого труда.

— Что, у нас? — изумился Женя.

— Не у вас. Это шестая итерация Земли, а ваша — вторая…

Женя, видно, перебрал впечатлений, и ему было лениво спрашивать, что такое «итерация».

— Говори дальше, — предложил он Арвиду.

— Самая большая мезосферическая библиотека. Пси-центр для тренировок гениев, естественно, лучший. Останки древней крепости со стенами высотой 532 метра, — туристический сайт номер четыре… — тут голос Арвида приобрел интонации экскурсовода, которому все осточертело.

«Видать, и он умаялся. И нанервничался», — понял Женя.

— Арвид. Ты, наверное, устал, прыгая через червоточину.

— Ты прав, — хрипловато ответил Арвид. — Это довольнотрудное занятие. Как ваши выражаются, — не в тапки срать.

— Может, поспишь? — предложил Женя.

— Может, поспите, командор? — эхом отозвался корабль.

— Галактический шуруп. С удовольствием, — согласился Арвид, немедленно поворачивась на бочок на своем невидимом ложементе. — Я быстро. Полтора часа, не больше.

И Арвид, к удивлению Жени, захрапел.

Храпел он довольно громко.

«Ну и прекрасно, — подумал Евгений. — Осмотрюсь-ка я тут пока».

— Эм-пятый, — сказал он, подражая Арвиду. — Можешь сделать еще пару-тройку экранов? По бокам и сзади. Чтобы полный обзор был?

— Только пилот-навигатор вправе вносить изменения в конфигурацию, — скучным голосом отозвался корабль. — Вы, уважаемый гость, не хотите ли, в свою очередь, тоже прикорнуть? Пока пилот-навигатор не проснется. Ведь вам предстоит двухдневная экскурсия по системе; для вашего слаборазвитого мозга новой информации будет, я боюсь, слишком много… Значит, перед этим надо хорошенько отдохнуть!

«Ах ты гадина», — подумал Женя.

Вслух же сказал литературно:

— Спасибо, я уже выспался, придурок.

Корабль промолчал.

Женя подошел к переднему и единственному экрану. «Попросить бы корабль сделать поворот на 360, медленно. Но вредина же опять скажет, что это в компетенции только пилота-навигатора».

Женя решил пользоваться тем, что есть.

— Включу-ка я, на всякий пожарный, еще один фильтр. Мало ли, — забеспокоился корабль.

Женя стал смотреть.

Треть площади обзора занимал Шедар, величественный оранжевый гигант. Корона звезды напоминала ауру наконец нашедшегося Бога. Сама поверхность Шедара переливалась на все лады, покрытая волшебным муаром. То и дело Шедар выбрасывал в пространство протуберанцы, этакие руки ребенка-великана — пощупать пространство, познать его, подарить свет или сжечь. Это было завораживающе и страшновато; и в тоже время гипнотически привлекательно.

Женя долго не мог оторвать взгляда от А-Cas, Альфы Кассиопеи. Благо три фильтра позволяли.

Шедар был совсем не похож на родное Солнце.

Сквозь протуберанцы короны, к удивлению Жени, ничего не боясь, туда и сюда сновали космические корабли. Они словно презрели законы физики и каждый раз восставали из пепла, как фениксы.

Это Евгений увидел, когда нашел сенсор, дающий увеличение выбранного участка.

Но, сколько не увеличивай, а планет в поле обзора Женя не нашел.

«Видимо, самые ближние к звезде — звезда сожгла. А остальные можно увидеть только с боковых и заднего экранов. Арвид, помнится, говорил, что их планета — третья, как и у нас. Хорошо бы взглянуть хоть одним глазком, пока он дрыхнет».

Тут Женино внимание привлекла абсолютно невероятная штука, похожая на плезиозавра с крылышками, бесстрашно нырнувшая в самый большой протуберанец, и вынырнувшая с другой стороны невредимой.

Потом…

Потом Женя увидел бабочку!

Женя навел на бабочку увеличитель.

Увеличитель указал расстояние — около семи тысяч километров от корабля. Видимо, увеличитель тоже соблюдал политес ради гостя. И из любезности показывал метрические единицы Земли.

«Прямо как Булгаков, когда писал о Римской империи», — мысленно усмехнулся Женя.

Бабочка была ненормальных размеров. Как бесстрастно довел до сведения Жени увеличитель — около десяти километров, считая от угольно-черного брюшка до кончиков перламутровых крыльев.