– Ты знаешь, что тот англичанин, с которым ты весь обед флиртовала, и есть тот, кто убил тигра?

От слов отца Джия смутилась.

– Это правда, Киара? – спросила она.

Я кивнула.

– И почему женщинам нравятся мерзавцы? – бросил резко отец, выходя. – Как только поправишься, поедешь со мной благодарить его.

От услышанного так и подскочила в кровати.

– Зачем это, папа?

– Он спас мою дочь, значит я у него в долгу. А Эдмонд Марэ никогда ни у кого не остается в долгу, тем более перед англичанами.

Открыл дверь и вышел.

– Киара, ты как? – спросила Джия, подходя ко мне. Одета она была в модное, восточного шелка платье с заниженной талией мятно-зеленого оттенка, отчего ее глаза казались еще ярче. – Это правда, что сейчас сказал отец? Эдвард Фейн спас тебя от тигра?

– Да, это был он, – отвечаю и смотрю на нее.

– Он очень красив, – говорит, немного погрустнев. – И молод, в отличие от мистера Томпсона.

Сердце сжалось, я взяла тонкую руку сестры.

– Как все прошло?

– Все плохо, – отвечала Джия дрогнувшим голосом. – Мистер Томпсон не отходил от меня ни на шаг, садился рядом, даже предложил приехать к нему в гости на виллу под Сайгоном.

– Он, наверное, толстый и с плешью на голове?

Сестра грустно улыбается моим словам и качает головой.

– Да нет, выглядит неплохо. И не дашь пятьдесят два. В целом произвел приятное впечатление. Но все равно, Киара, он такой старый, всего на два года младше отца.

Джия достала из сумочки платок и поднесла к глазам, а я бросилась обнимать ее и осыпать поцелуями.

– Джи! Не плачь, прошу тебя! Хочешь, ты выберешь себе мистера Фейна? Если он тебе так понравился. Только не плачь.

Хрупкие плечи Джии мелко дрожат, от слез потекла тушь. Я не перестаю ее целовать, пока она наконец не начинает смеяться.

– Киара, перестань! Перестань! Ты словно маленькая обезьянка!

– Не перестану, пока не прекратишь плакать! – упрямо заявила я.

Лицо Джии все раскраснелось, прическа растрепалась. Мне так хотелось, чтобы она была счастлива!

– Лучше расскажи про то, что с тобой произошло возле леса? Как мистер Фейн спас тебя?

Я отвела глаза. Сестре же он тоже понравился. Но Джия успела заметить мой взгляд и нежно убрала прядь с моего лба.

– Английский лорд? Хм, неплохо. Будешь приезжать ко мне в Нью-Йорк?

Меня всю объял трепет и страх от этих слов.

– Что ты! – воскликнула я, отстраняясь и вспыхивая до корней. – Мы и не разговаривали толком, а ты уже говоришь о таком!

И я рассказала Джии все, что произошло.

– Но почему ты сразу не заговорила с ним по-английски или на французском? – дивилась сестра.

– Не знаю. Я растерялась, и потом мне просто понравилась эта его настойчивость в общении.

Джия задумалась. Это история произвела на нее сильное впечатление.

– Да уж. Вот он удивиться, когда узнает, кто ты на самом деле. Но Киара, это же встреча, как в романах!

Но я не разделяла ее энтузиазма.

– Не знаю, вдруг он решит, что я намеренно его обманывала?

– Да брось ты. Если мужчине по-настоящему нравится женщина, он будет готов простить ей многое, – успокоила сестра.

Мы болтали с ней до поздней ночи. Джия рассказывала про прием, о гостях, о том, что ходят тревожные слухи с Вьетнама о бунтах и убийствах французских офицеров.

– Адмирал Бушар сказал, что всех преступников уже казнили, – продолжала Джия. – Может наконец-то они успокоятся.

– Будем надеется, – я пожала плечами. Меня мало волновали всякие бунты, политика и финансы. Зато я с живым интересом слушала об Эдварде Фейне.

– Вы ведь с ним много говорили, правда, Джи?

– Ну да, – подмигнула сестра, – я ведь еще тогда не знала, что ты его уже присмотрела для себя. Если честно, я надеялась, что понравлюсь ему достаточно, чтобы он спас меня от мистера Томпсона.

Я замерла.

– И что думаешь?

Джия рассмеялась, хватая мою руку.

– Ох, Киара! Ты совсем не умеешь скрывать свои чувства. Да ничего. Он был со мной очень вежлив и внимателен, интересовался бывала ли я в Англии и люблю ли играть в крикет. Предельно галантно и сдержано, как умеют, пожалуй, только английские аристократы. Еще мне показалось, будто они с Даниэлем недолюбливают друг друга.

Это удивило меня.

– С чего ты взяла?

– Ну когда отец представил их друг другу и брат протянул руку, мистер Фейн далеко не сразу пожал ее, словно брезгуя.

Как интересно. Отец говорил, что его младший брат учился вместе с Даниэлем. Возможно, они знали друг друга в Англии? Мысли кружились в голове словно сонные мухи. Луна уже зашла за реку, в воздухе пахло сандалом и корицей, когда мы наконец уснули, прижавшись друг к другу.

***

– На следующей неделе едем в Вьентьян, – заявил отец на следующий день. – Губернатор устраивает матч по игре в поло. Соберется вся знать.

Он сидел за высоким резным столом и курил по обычаю сигару. Даниэль стоял рядом и читал какие-то бумаги.

– Отец, ты вложил почти все деньги с продажи риса в акции General motors? – спросил он. – Но так никто не делает, нельзя все яйца класть в одну корзину.

Отец затянулся и сыто хмыкнул, дело было как раз после завтрака.

– Это самые надежные бумаги. Остальными очень скоро можно будет только подтереться.

Даниэль округлил глаза и опустился в кресло напротив отца.

– Ты что-то знаешь, папа?

Отец кивнул, но прежде, чем продолжить, перевел взгляд на нас с сестрой.

– Можете идти. Это не для женских ушей, – бросил он.

Мы выбежали в сад, облегченно выдыхая.

– Чем сегодня займемся? – спрашиваю Джию.

– Поехали к Тале? Она недавно вернулась из Парижа, может расскажет чего интересного? – предложила тут же она, не раздумывая.

– О! У нее же очень много классных пластинок! Будем сегодня танцевать чарльстон, – обрадовалась я, сделав знакомые па ногами. – Только надо незаметно ускользнуть от Пеи.

И мы со всех ног бросились по своим комнатам, одеваться в гости. Пришла Парамит, помочь мне.

К тому времени я стояла в растерянности в одних чулках перед распахнутым шкафом Пестрый ворох платьев громоздился на кровати. Все одного и того же модного фасона, так называемые платья-чехол, длинные в пол или чуть прикрывающие колени с круглыми вырезами, пышно отделанные пайетками, бисером и кружевом.

– Чаонинг Киара, машина готова, – сказала лао.

– Парамит, что больше идет? Чайная роза или бледно-голубой?

Она задумчиво уставилась на два шелковых платья в моих руках и, улыбнувшись, произнесла:

– Госпожа так прекрасна, будто лотос в пруду, ей пойдет любой наряд

– Ты просто не хочешь говорить, – нервничала я, хоть мне и польстили ее слова.

После недолгих колебаний остановилась на платье оттенка чайной розы, расшитое бисером и кристалликами. Нитка жемчуга, черные стрелки. Жаль, что отец не разрешает нам с сестрой постричься коротко, пришлось распускать волосы, чтобы шляпка-колокол хорошо села.

Вошла Джия, одетая в белое платье и с красной помадой на губах.

– Готова?

– Да, сейчас, – продеваю серьги.

– Госпожа, сумочка, – напоминает Парамит, и протягивает мне ее. Тут только я замечаю браслет на ее запястье.

– Парамит, что это? – удивляюсь.

Та смущенно улыбается. Джия подходит к нам.

– Что там?

– Джи, посмотри, у Парамит, кажется, появился жених.

Длинные черные ресницы юной лао затрепетали, а щеки налились прелестным румянцем.

Наши с сестрой лица расплылись в улыбках.

– Кто же он? Кто смог украсть сердце прекрасной Парамит? – спрашивает Джия рассматривая браслет. Ничего особенного, простая безделушка с рынка, но для простого работника с плантации стоящая несколько месяцев тяжелого труда.

– Это Донг, – наконец признается Парамит. – Он уже ходил к родителям, отец одобрил, и я приняла подарок.

– Ох уж этот Донг, – многозначительно свищу я.

Перед глазами сразу встал высокий поджарый парень с решительным взглядом черных глаз. Они с Парамит станут самой красивой парой на плантациях.