– Самсамыч.

Они чокнулись и выпили.

–Давай, давай на тушеночку налегай, – Груша пододвинул поближе банку и еще разлил по стаканам из фляжки.

–Не, не, не. Мне хватит. У меня завтра первый рабочий день, – попытался прикрыть стакан рукой Самсамыч.

–Так, мы же за кавалерию не выпили. «Я ведь обидеться могу», —обиженно произнес Груша.

– Ну, если только за кавалерию, – обреченно согласился Самсамыч.

Они чокнулись и выпили по второй.

– Ты давай, давай тушеночкой ее, тушеночкой. Она быстро нейтрализует алкоголь, – пододвинул ему свою банку майор. – А я тебе, друг Самсамыч, сейчас кое-что покажу.

Груша встал, подошел к шкафу и открыв его, стал что-то доставать с легким звоном: «Только не смотри пока. Я скажу, когда».

– Теперь можно, – радостно объявил он.

Самсамыч оглянулся. Груша стоял с гордым видом, а на ногах у него, прямо на треники были надеты высокие, до блеска начищенные хромовые сапоги с серебристыми шпорами и маленькими, золотистыми колесиками на конце. Майор прошел по комнате. Колесики мелодично зазвенели в такт шагов.

–Это я к выпускному параду, по случаю окончания академии пошил у одного известного сапожника.

Груша вернулся к столу. Отвинтил крышку на фляжке и налил еще по полстакана.

– Третий тост. Обязательный в кавалерии. Еще с гусарских времен: «За бабс!», – Поднял он свой стакан.

– Нет. Я больше не буду. Мне уже много, – отодвинулся назад Самсамыч.

–Ну, что я зря сапоги надел, что ли, – с упреком произнес Груша и взяв стакан Самсамыча, отлил из него немного в свой, – Ну, хотя бы чуть- чуть выпить надо.

Кавалерийские традиции соблюдать, это святое. Или ты меня не уважаешь?

– Уважаю, уважаю, – вздохнув, согласился Самсамыч, беря стакан.

Они выпили. Самсамыч поднялся, чувствуя, что захмелел и неуверенной походкой пошел к двери.

–Ты, куда, -окликнул его майор, – Мы еще за твою медицины не выпили. Был у нас в полку один доктор. Прекрасный кстати ветеринар. Никто его перепить не мог. Кони его очень уважали.

– Груша, я хирург. Я не ветеринар, – обернулся Самсамыч и показал ему свои руки, – У меня руки не должны дрожать. Можно я пойду спать?

–Можно, – с сожалением покивал в ответ Груша, – А все равно, хорошо посидели.

–Хорошо, – согласился Самсамыч и вышел за дверь.

***

В восемь утра, Самсамыч подошел к проходной клиники. В это же самое время, ворота автоматически раздвинулись и через них на территорию проехал черный представительский лимузин, а следом за ним дорогой внедорожник. «Наверное випа привезли», – подумал Самсамыч, прикладывая брелок к считывателю турникета. Но какое же было его удивления, когда, подойдя к хирургическому корпусу, он увидел с десятка два черных, почти одинаковых лимузинов, припаркованных напротив входа, а из внедорожника, который подъехавшего к главному входу, вылез чуть полноватый мужчина, с одутловатым лицом в зеленом кителе, полувоенного образца. Он медленно поднялся по лестнице и оглянувшись на следом идущего Самсамыча, посмотрел на него каким-то тяжелым, бычьим взглядом.

– Здравствуйте, – растерявшись от неожиданности произнес, чуть запнувшись Самсамыч, узнав в смотревшем на него, известного на всю страну телеведущего политических шоу.

Телеведущий взглянул на него и зевнув, отвернулся и прошел через автоматически открывшуюся дверь внутрь. Самсамыч подождал немного и прошел следом. Телеведущий уже стоял у дверей лифта в сопровождении плотного вида санитара в белом халате, из-под которого выглядывали ноги, одетые в синий камуфляж и солдатские берцы. Они вошли в кабину лифта, двери бесшумно закрылись и на информационном окошке над его дверью забегали номера этажей, мимо которых проезжал лифт. На цифре девять, он остановился.

«Странно, а почему на девятом? У випов палаты кажется на четвертом, – подумал Самсамыч, вспомнив вчерашнюю экскурсию профессора Климовича.

Поднявшись на второй этаж, он поздоровался с дежурившим у входа, уже другим капитаном. Тот козырнул в ответ и провел его в конец коридора, открыв дверь с табличкой «Совещательная». Здесь в несколько рядов стояли стулья, на которых сидело человек десять мужчин и женщин в белых медицинских халатах, молча уткнувшись в смартфоны.

– Присаживайтесь на свободное место, – указал рукой на стул капитан. – Профессор сейчас подойдет.

– Здравствуйте, – тихо произнес Самсамыч, присев на край стула.

Народ молча посмотрел на него и покивав головами, снова вернулся к смартфону.

– Ну, что товарищи, быстро проведем летучку и за работу, – вошел в комнату в распахнутом халате профессор. Он присел за стол, стоящий перед рядами стульев, и оглядел выложенные в два ряда одинаковые папки. Взяв одну, он протянул ее в сторону сидящих, – Доктор Иртеньев. Ваш наряд на сегодня.

–Здесь, – привстал со стула бородатый мужчина в очках и подойдя к профессору, забрал папку, – Могу идти в операционную?

– Нет, подождите. – Климович обвел взглядом сидящих и остановившись на Самсамыче. Улыбнувшись ему, он сделал знак рукой, чтобы тот встал.

– Хочу представить вам коллеги, нового члена нашего коллектива, доктора Самсонова. Прошу любить и жаловать. Поприветствуем его.

Народ в зале негромко поаплодировал, и профессор вернулся к раздаче папок-нарядов.

Когда последний из хирургов дневной смены ушел, Климович подозвал к себе Самсамыча и протянул ему папку с надписью крупными буквами САМСОНОВ.

– Троих тебе пока сегодня выбрал. Ознакомься.

Самсамыч открыл папку и прочитал фамилию первого, генерал Пупин. Немного удивившись, он открыл дело второго. Депутан Мильштейн. Третьим был, как раз тот самый телеведущий, встретившийся ему сегодня у входа, Владимир Пометов.

– Я не понял, – вопросительно посмотрел на профессора Самсамыч, – Вы мне, что випов даете? Я с импортными нейростимуляторами совсем мало работал. И кандидатская у меня по отечественным.

– Извини. Не стал тебя вчера в детали нашего госзаказа посвящать. – Профессор встал из-за стола и взяв Самсамыча под локоть подвел его к окну. Внизу, к стоящим на парковке черным лимузинам, выходя из дверей клиники, направлялись солидного вида люди, кто в дорогих костюмах, кто в генеральских мундирах. Водители, вылезали из авто, услужливо открывая перед ними задние двери.

– Они, все эти, которые на машинах сюда приехали, теперь и есть наш основной контингентом.

– Что они-то же наркоманы и алкоголики, – удивленно посмотрел на профессора Самсамыч.

– Вряд ли, – пожал плечами профессор. – Просто они раньше навставляли себе в мозги импортных стимуляторы. А теперь концепция в стране изменилась в сторону импортоземещения. Вот им с самого верха и приказали поменять на наши.

Профессор достал из кармана небольшой пластиковый пакет, в котором лежал нейростимулятор и вытянул руку к окну, чтобы лучше видно было, – Но эти, конечно, уже более современные, чем те, которые ты ставил у себя в райбольницы бомжам и пьяницам.

– А внешне очень похожи, – произнес Самсамыч, разглядывая чип в пакетике.

– Эти трех функциональные. Так мне разработчики объяснили. – Профессор убрал в карман пакетик и протянул руку Самсамычу. – Ну, коллега, а теперь за работу. Поднимайтесь в операционную, там уже ждет ваша бригада.

***

Уже к двум часам, Самсамыч закончил операции, заполнил все формуляры отчетности и сдал их в регистратуру. Все прошло без отклонений. Единственное, хоть и операции проходили под общем наркозом, телеведущий Пометов, все время обзывался нецензовая в бессознательном состоянии Самсамыча и даже раза два плюнул в ассистирующую ему медсестру. В принципе на таком оборудовании, он смог бы еще прооперировать несколько человек до конца смены, но профессор Климович попросил его, поприсутствовать в качестве ассистента наставника у двух молодых врачей, недавно принятых на работу в клинику.

– Прекрасно, прекрасно, – протянул Самсамычу руку Климович, когда он зашел в конце смены в его кабинет, – Вы действительно один из лучших нейрохирургов в этой области. Не зря мне вас рекомендовал профессор Смоленский. Кстати, я с ним сегодня говорил по телефону. Он просил передать, что ждет вас в среду, обсудить материалы вашей диссертации. Так, что по средам теперь у вас будут библиотечный день. Я оформлю это приказом.