До того осмелел, всюду свой нос суёт, вмешивается. Лису прямо в глаза слепой обозвал – никакого сладу!..
Совы очкастые и филины лупоглазые стаями по ночам слетались.
Сядут вокруг норы и глазами хлопают. Видит око, да клюв неймёт.
Собрались они раз на совет.
Что ж это такое?! Ишь вздумал! Что, если все хомяки, суслики, зайцы, птахи и мыши малые начнут клетки носить! Конец тогда. Хоть в воду.
Стали совы и филины Хому уговаривать клетку продать.
А он ни в какую!
– Она мне, – говорит, – дороже жизни. Жизнь нынче дорога. Очень.
А какой-то чужой Филин, не из рощи, крик поднял:
– Это моя клетка! Я в ней в тепле сидел! Меня три раза в день кормили! Она с воза упала, дверца открылась, а я, глупый, и вылетел!
– Так тебе и надо, – заметил Хома, – не вылетай раньше времени.
Жил бы себе Хома припеваючи в клетке всю жизнь, да ребята отняли.
Они ещё маленькие, они не понимали, что Хоме клетка ой как нужна.
Шёл он однажды через поле, слышит крик:
– Клетка идёт! Где? Где?.. Вон-вон! Сама идёт, на ногах!
Оглянулся Хома, мальчишки к нему бегут.
Он – от них. Но с клеткой побегай, тяжело всё же.
А мальчишки всё ближе. Открыл Хома дверцу и дал дёру.
Так Хома клетки лишился. А новую, как ни искал, не находил. Такое не часто случается.
– Уж если тебе повезло с клеткой, – сказал ему лучший друг Суслик, – сидел бы в норе и не высовывался. Сам виноват!
Как Хома куда-то ходил
Однажды под вечер Хоме вдруг стало очень грустно.
Ему стало очень жаль себя почему-то. Так жаль, хоть плачь.
Бывает, правда?..
Вышел Хома из норы и пошёл куда-то. Идёт Хома, не разбирая дороги.
Встретился в поле лучший друг Суслик.
– Ты куда, Хома?
– Куда-то, – ответил Хома.
И пошёл дальше.
– Это далеко, наверное, – забеспокоился Суслик. – Стемнеет скоро. Не ходи.
Не послушался его Хома.
Встретился в роще Заяц-толстун.
– Ты куда? – спросил. – Куда глаза глядят?
– Нет, – ответил Хома. – Просто куда-то.
– На ночь глядя? – неодобрительно сказал Заяц. – Вернись домой. Утром пойдёшь.
Но Хома и его не послушался.
Встретился возле ручья старина Ёж.
– Хома, ты куда? – встревожился он.
– Куда-то, – ответил Хома.
– А ты хорошо знаешь дорогу? – испугался за Хому старина Ёж.
– Совсем не знаю, – сказал Хома.
– А куда ж ты идёшь? Ночь на носу. Вернись!
– Решил пойти куда-то, иду!
Кто его только ни останавливал, кто ему только ни сочувствовал, кто ему только добра ни желал! И щёголь Зимородок, и доктор Дятел, и Барсук озабоченный. И даже подслеповатая старуха Лиса. Она огорчалась, что из их мест такой жирный хомяк куда-то уходит.
Кулик его по пути к себе зазывал, своё болото хвалил:
– Там дальше нет ничего!
А Хома шагал и шагал напрямик куда-то.
Может, в леса дремучие, бескрайние. Может, далеко, в далёкую даль. Может, ещё куда-то.
Темнеть стало…
Шёл Хома мимо сарая на краю деревни. Курица-хохлатка его увидала.
– Куда, куда, куда, куда?.. – заголосила она.
Остановился Хома, сомневаться стал.
«А может, мне и правда домой вернуться? – подумал. – Никто не советует куда-то идти. Что я, умнее всех! Утречком выйду и наверстаю, а?»
– Идти или не идти? – крикнул Хома в темноту.
С луга у реки Коростель откликнулся:
– Спать пора, спать пора!
И повернул Хома обратно.
Вернулся в свою нору и спать лёг.
А утром никуда не пошёл.
Как Хома невежливым был
Как-то Хома Лисе «здравствуйте» не сказал.
– Нехорошо, – заметил лучший друг Суслик.
– А зачем я ей буду «здравствуйте» говорить!
– Все так говорят, – убеждал его Суслик.
– Ну, а если она мне не нравится? – не сдавался Хома.
– Всё равно. Так уж принято. Нравится не нравится, а «здравствуйте» Лисе скажи.
– И Филину?
– И Филину.
– И Волку, если он объявится?
– А Волку тем более. Наконец-то ты понял, – обрадовался Суслик.
– Нет, я не понял, – упрямо сказал Хома. – Я им, значит, «здравствуйте», а они себе здравствовать будут?
– Ну да, – кивнул Суслик. – У них здоровья прибавится, дольше проживут.
– А я не хочу! – крикнул Хома. – Чем они дольше жить будут, тем я протяну меньше. Сцапают – и привет! И тебя запросто могут.
– Ты так считаешь? – забеспокоился Суслик.
– Конечно. Вон птицы-стервятники, я слышал, по триста лет живут. А почему? Им все «здравствуйте» говорят!
– Змеи тоже долго живут, – задумался Суслик.
– Вот видишь? Кто прав?
И порешили они не здороваться с коварной Лисой, с Филином-полуночником, с очкастой Совой, с хвостатой Гадюкой. А с Волком – тем более, если он вдруг объявится!..
Трудно стало жить Хоме и Суслику.
Хищники им проходу не давали, обиделись. Чуть куда выйдешь, гонять начинают. Даже когда сытые.
Чудом Хома и Суслик от когтей и зубов спасались.
– Что же делать? – заплакал Суслик.
– Не знаю, – заплакал Хома.
Плачут они, друг у друга слёзы вытирают.
Думали они, думали… Ничего не надумали.
Пошли у доктора Дятла совета просить.
Дятел на дереве сидел, дерево от короедов и жучков-точильщиков лечил.
– Здравствуйте, – поклонились ему. – Помоги нам.
– Привет, – буркнул он.
Переглянулись Хома и Суслик. Расцеловались на радостях. И домой потопали.
– А чем помочь-то? – крикнул удивлённый Дятел.
Но они его уже не слышали, далеко отошли.
– С полуслова нас понял! – восхищался Хома. – Мудрый он, Дятел.
– С приветом, – согласился Суслик.
И стали Хома с лучшим другом Сусликом всем хищникам при встрече «привет» говорить.
И те их гонять перестали. Ну, конечно, когда сытыми были.
А вскоре в Ближней роще ни с того ни с сего злющий Филин скончался. Все считали, от старости.
Но Хома-то с Сусликом знали, от чего.
– Это только начало, – ликовал Хома, – поживём подольше, ещё не то увидим!
Как Хома страшные истории рассказывал
Любил Хома страшные истории. Жизнь уж очень страшна вокруг. Шакалы там, хоть их пока нет. Филины. Ястребы тоже не дремлют. Когти точат…
Ох, как любил Хома страшные истории! До ужаса – у тех, кто его слушает.
Если сам рассказываешь, не так страшно. Особенно, если ты дома. В безопасности.
Очень любил Хома о страшном рассказывать. Когда дома был.
В роще попробуй расскажи! Или в поле!
Все вокруг ушастые, слышат хорошо.
Рассказываешь вот о Лисе, а над тобой Ворон вьётся и поёт весёлую песенку – вроде он Жаворонок.
А на самом деле не поёт, а подслушивает.
И если что скажешь плохое про Лису, Ворон тут же Лисе обо всём прокаркает.
Лиса ему за это – косточку. За труды. А Хоме теперь – ходи и трясись. Сцапает!
А того Лиса не понимает: о ком же страшные истории рассказывать, как не о хищниках?
