Бросился следом и провёл сразу тройку ударов. Уклонился назад, увернувшись от его лапы, и сделал хук снизу так, что у того зубы щёлкнули. Тварь попыталась взлететь, но я поймал его за ноги и дёрнул вниз на себя.

От чего получил два мощных удара по плечам, отчего у меня колени подогнулись. А потом ещё и пинок в грудь, и вновь припечатался к камню. Оттолкнулся и схлестнулся с ним в рукопашке. Удар на удар, мы махали руками и когтями, уклоняясь и принимая удары, будто проверяя, кто сдастся первым.

Встретились две твари в лесу. Худшие из худших, существа, хищники этого мира, которые не позволят другому охотиться на своей территории. И кто-то из нас сгинет, так как это место слишком тесно для двух оживших кошмаров человечества.

А забавная правда в том, что такие жуткие твари, как я, нужны этому миру. Такие, как я, не чужды миру, мы его неотъемлемая часть и нужны, чтобы оградить его от ещё большего ужаса, как то, что было передо мной.

Миру необходимо зло, чтобы оградить его от ещё большего зла. Такова правда.

А для нас правда была такой, что мы были очень злы.

И очень голодны.

Глава 384

Нечеловеческие крики разлетались над долиной, спрятавшейся среди лесистых гор. У каждого, кто их слышал, волосы становились дыбом, холод пробегал по спине и сердце билось быстро-быстро. Трещали деревья, гремели удары, дрожала земля. Вибрировала, а иногда и заметно подскакивала, будто кто-то бил по ней гигантским молотом.

У замка, простоявшего века, одна из башен заметно задрожала, после чего с грохотом обрушилась вниз. Старость взяла своё, но немало лепту в это внесло сражение, которое происходило где-то в лесу.

Люди выходили из домов, со страхом глядя в ту сторону, откуда раздавались нечеловечески звуки. Иной раз на фоне ночного неба можно было заметить, как разлетаются в разные стороны деревья и поднимается в воздух комья земли.

Чтобы там не происходило, оно вряд ли принесёт что-то хорошее деревне.

Среди тех, кто был на улице оказалась и девушка-проводница, молода и румяная, но со взглядом закалённым и твёрдым, который мог дать фору любому последователю Вечных.

— Надо предупредить, — негромко сообщила она бармену, который стоял подле неё. — Предупредить, что происходит. Живо.

И тот, слегка поклонившись, юркнул среди людей, будто тень. Никто и не заметил, как он скрылся — все смотрели на страшную битву, которая сейчас гремела в лесу.

* * *

Меня протащило по земле так, что за собой я оставил борозду, достаточно глубокую, чтобы провалиться туда по пояс. Спина болела, руки болели, всё болело. Но желание убивать было гораздо сильнее боли и даже не собиралось утухать.

Наоборот, боль будто подстёгивала, заставляла браться на тварь раз за разом, позабыв даже жалость к себе. И даже сейчас вмятый в землю, побитый, я практически сразу же вскочил и бросился твари навстречу.

Мы сошлись в центре разгромленного леса, заваленного землёй и переломанными стволами деревьев. Я резко ушёл влево, уклонившись от его удара, и тут же влепил ему ответку с левой прямо в корпус. Да такую, что захрустели кости, проминаясь под кулаком, и тварь улетела в ближайшее дерево. Протаранила его нахрен и влепилась в другое, застряв в нём — только ручки да ножки и торчат.

Тебе помочь, сука, выбраться?

Я разбежался и влетел в него с двух ног, заставив вылететь как пробку из бутылки. Вскочил на ноги, взял короткий разбег, подпрыгнул и едва тот встал, обрушился на него камнем сверху с замаха просадил ему прямо в его большую башку.

Не долго думаю, схватил его за ноги и, словно перекидывая его через себя, выдернул и ударил его плашмя об землю. Влепил так, что он в землю головой ушёл, оставив после себя остался внушительный кратер. Деревья вокруг накренились аж.

Но это было всё с переменным успехом. Не успел я оглянуться, как ублюдок дёрнул на себя ноги, вырвав из моих рук и тут же разогнул, отправив меня в полёт. Я пролетел метров пятьдесят и ещё столько же прокатился по земле охреневая от боли в груди после такого удара.

И едва я встал, кряхтя, тот врезался в меня всем телом со скоростью пули. Протащил по земле и оставляя в ней гигантскую борозду, будто поезд сошёл с рельс. Мой бедный хребет затрещал от такой нагрузки. А следом я прохватил ещё раз с ноги у летел к чёрт на куличики, ломая по пути деревья. И даже так он умудрился меня догнать, ударив меня в землю так, что я оставил в ней кратер.

Но я изловчился. Пока он вколачивал меня в землю, то вбивая кулаками, то пытаясь порвать когтями, поймал за руку, дёрнул на себя и с двух ног двинул так, что херосос улетел. Ринулся следом, подпрыгнул, поймал и бросил в землю. Земля пошла от такого удара волнами, будто жидкость, а я приземлился рядом, схватил его за ноги и начал лупасить по земле, будто кувалдой, которой пытался вбить ублюдком колья.

Земля вздрагивала, вибрировала, я бил им по деревья, не помня себя… И не помню, как мы поменялись местами, и уже он меня вколачивает в землю, снося всё на своём пути.

В том месте, где мы сражались даже и леса как такового не было уже. Почва вибрировала под ногами от каждого нашего падения, от каждой защиты и атаки. Наши удары ломали деревья, будто они были не прочнее хвороста и меняли ландшафт, как если бы он был мягче песка. Я уже и меч потерял, сражаясь, как обезумевший. Рычал, визжал и бросался на него только с одной целью — убить.

А ещё я чувствовал, как слабею. Неумолимо и быстро теряю силы.

И как бы этот бой не выглядел, как бы мы тут не крушили друг друга, было с самого начала ясно, что тварь сильнее меня. На мой удар приходилось его два удара. На мою атаку две атаки с его стороны. Я его вколачивал в землю пять секунд, а он уже меня десять. И каким бы я уровнем ни был и как бы тут не пытался его размотать, мои реальные силы заканчивались. Под конец я даже не мог отбросить его ударом от себя.

И он это чувствовал.

В какой-то момент его атаки прекратились. Весь исцарапанный, с разбитой головой, помятый, он начал медленно облетать меня по кругу с дьявольской улыбкой. Он будто чувствовал, что заставил меня максимально выдохнуться, и теперь можно пробовать атаковать иначе.

Я не сводил с него глаз, пытаясь отдышаться…

И тварь резко сорвалась с место на меня, раскрыв свою пасть так широко, что казалось, она хотела проглотить меня целиком.

Быстро, слишком быстро. Когда теряешь силы, ты теряешь абсолютно всё, включая даже скорость. Я замахнулся и почти попал, однако тот резко ушёл в сторону, будто испарился…

И оказался за моей спиной.

Его зубы сомкнулись на моей шее, разрывая кожу и шейные мышцы. Он дёргал челюстью в разные стороны, будто пытался вырвать клок, всё сильнее и сильнее вгрызаясь, пока я пытался его сбросить.

Я закричал, захрипел, заревел, дёргаясь в разные стороны и пытаясь сбросить его со спины. Со всей дури врезался спиной в дерево, сломав его. Прыгнул на землю, впечатав его в грунт, но тот повис мёртвой хваткой.

Я почувствовал, как мне становится всё хуже и хуже. Ноги начали подкашиваться, и на сознание навалилась сонливость. Я боролся, метался, пытался сорвать этого алкоголика-вампира со спины, но чувствовал, как с каждым шагом мне становится всё хуже и хуже. Как коленки уже начинают дрожать и нет сил бороться…

А потом на мои глаза попался меч.

Из последних сил я ринулся к нему, упал на колени схватил, поставил его перед собой клинком вверх, как кол…

И резко дёрнулся вниз, пропустив клинок чуть выше моего правого плечо ровно туда…

Где была его голова.

Визжащий рёв огласил всё округу о прямом попадании, и хватка зубов тут же ослабла, позволив мне резко дёрнуться вперёд и вырываться из его ипучих объятий. Но не для того, чтобы убежать — я отпрыгнул вперёд, развернулся и уже сам прыгнул на упырка, вцепившись ему в шею зубами.

И уже он зарычал, пытаясь вырваться, пока я всё глубже и глубже вгрызался ему в шею зубами. Чувствовал, как пульсируют его мышцы, как я их прокусываю всё глубже и глубе. Дёрнул несколько раз на себя, будто пытаясь вырвать клок, и начал высасывать его кровь вместе с Ци.