— А когда ты в последний раз ела? — Достал сковороду, кастрюлю из шкафа и поставил на плиту.

— В тот день, когда умерла Таня. Таня, надо же организовывать похороны! Точно, позвоню в ритуальные услуги, они вроде бы круглосуточно работают. — Пошла за телефоном.

— Даша, сядь! — Я опустилась обратно на стул. — Таню сегодня похоронили. Я все организовал. — Наливая воду в кастрюлю, сообщил он.

— Как похоронили? А я, почему я ничего об этом не знала? — Смотрела, не моргая на его спину.

— Тебе и так тяжело. Из больницы ты сбежала, на звонки не отвечала…

— Она вообще-то моя лучшая подруга была… — Это я уже говорила не Игорю, а самой себе. — Даже не попрощалась с ней.

— Она тебя уже за это простила. Потом сходим на кладбище. — Вода уже кипела, и Соколовский запустил спагетти.

— Давай помянем её, а? Сходи в магазин, купи чего-нибудь.

— Чай попьём. — Поставил сковороду на огонь и налил масла.

— Скучный ты Игорёша.

— Лучше подумай, что с Иваном делать. — Высыпал креветки на сковороду и те зашипели. Слил воду с кастрюли.

— У него никого нет.

— А ты?

— А, что я, кто мне его даст?

— Оформишь опеку, захочешь, можешь усыновить. — Влил сливки в креветки.

— Там тоже не все так просто.

— Вижу цель, не вижу препятствий. — Бросил щепотку соли в сливки.

— Ты думаешь, я справлюсь?

— Конечно. — Выложил спагетти к креветкам и стал все перемешивать.

— Чтобы усыновить, нужен муж, вроде.

— Можем пожениться. — Натер сыр.

— Это предложение выйти замуж?

— Может и так. — Поставил две тарелки на стол с дымящейся пастой.

Запах был обалденный. У меня разыгрался аппетит. Живот заурчал. Взяла вилку и стала наматывать вермишель, не дожидаясь, когда Игорь нальет чай и усядется есть.

— Очень вкусно. — Закрыла глаза от удовольствия.

— Хм. — Усмехнулся он, глядя на моё довольно лицо. — Приятного аппетита.

— Шпашибо. — Всё, что могла сказать с полным ртом горячей еды.

Мы закончили с ужином, допили чай. Соколовский помыл посуду. Я бы и сама помыла, но силы хватило только держать вилку.

— Ладно, уже поздно, я поеду. — Взял с вешалки куртку, стал одеваться.

И тут меня переклинило.

— Разве ты не за этим сюда приходишь? — Стала снимать с себя одежду и бросать её на пол. — Иди ко мне, буду расплачиваться. — Я стояла в одном нижнем белье.

— Даша, ты в своём уме? — Таращился на меня Игорь.

— Сколько ты уже терпишь? Больше года? — Спустила бретельки бюстгальтера.

— Оденься! — Прорычал он. Цепляясь глазами за каждый сантиметр моего тела.

— И не подумаю. — Обнажила грудь.

— Иди. Спать. — Соколовский терял самообладание. Глаза стали тёмно-зелеными.

— А ты уложи. — Игриво начала стягивать свои трусики.

Игорь втянул воздух в себя, что даже я это услышала.

— Даша… — Повесил куртку, сделал несколько шагов ко мне. — Сейчас ты примешь душ и ляжешь спать. Поняла?

— Ты же доктор, ты должен меня вылечить. — Расстегивала пуговицы на чёрной рубашке.

Игорь повёл меня в ванну. Запихнул в душевую кабину, но я его не отпускала.

— Дай хотя бы раздеться.

— Скорей.

Соколовский скинул с себя одежду. И передо мной предстало красивое мужское тело, на груди завитушки, дорожка из них шла вниз. Я прошлась по ней глазами, а там уже был вздыбленный пенис внушительных размеров. Он шагнул ко мне и закрыл за собой дверь.

— Даша, просто моемся.

— Ты уверен? — Запустила пальцы в его кудряшки и стала ласкать соски.

— Уверен. — Убрал мои руки со своего тела.

Было видно, что это ему далось с трудом. Борьба с собой велась колоссальная.

Не могла понять, зачем мне это. Что, кому хотела доказать? Забыть Рому, стереть его из памяти? Уже не получиться. Так что же тогда? Такой ответ организма на стресс? Возможно. Обхватила рукой его член, который твёрдый, как будто высечен из камня. Игорь закрыл глаза и выругался.

— Мне остановиться? — Сделала несколько движений вверх и вниз.

— Да. Я не хочу, чтобы ты завтра об этом пожалела. Вот когда решишь стать моей, тогда между нами что-то и будет.

— А как ты узнаешь, что я решила стать твоей? — Продолжала ласкать его. Каждое касание, как удар тока для Игоря. Я даже завидую его выдержке.

— Узнаю. И тебе нельзя сейчас сексом заниматься. — Сунул в руку мне бутылочку с шампунем он. — Мойся. — Выдавил себе на ладонь гель для душа и стал растирать его по своему телу. Быстро ополоснулся и вышел.

— Полотенце чистое висит ближе к зеркалу. — Крикнула ему и стала пенить волосы.

Я вошла в комнату, Игорь уже сидел на кроватке одетый.

— Останься со мной. Не уезжай. — Подошла и встала перед ним, замотанная в полотенце.

— Мне тяжело находиться с тобой рядом.

— А мне тяжело одной.

Соколовский притянул меня к себе и уткнулся мне в солнечное сплетение. Я запустила руку ему в волосы.

— Ложись, будем спать.

Послушно скинула с себя полотенце и легла под одеяло. Игорь лёг рядом, раздеваться не стал. Положил меня на бок и обнял. Я легонько потерлась о него, как будто поудобнее решила устроиться.

— Да-ша… — Шумно втянул опять он воздух.

— Всё, уже сплю.

Проснулась от того, что Игорь раздвинул шторы и впустил солнечный свет. Вчера был снег, сегодня солнце. Вчера я приставала к Соколовскому. Боже, как стыдно. Села на кровать, натянула на себя одеяло.

Зелёные глаза сверлили меня. Как будто хотели сделать дырку.

— Не смотри на меня так, мне, правда, стыдно. — Щёки начали пылать.

— Одевайся, жду тебя на завтрак.

— Хорошо.

Игорь вышел, я сделала все свои дела и пришла на кухню. Яичница уже была разложена по тарелкам.

— Присаживайся, будем завтракать, сейчас налью кофе.

— Ты уедешь? — С какой-то грустью спросила я. Оставаться одной совсем не хотелось.

— Да, очень много дел надо сделать. На работе уже не был несколько дней.

Соколовский сел напротив и приступил к еде. Хотела извиниться за вчера, но поняла, что сейчас не время. Пусть поест.

— Я помою. — Взяла у него тарелку. — Не делай из меня беспомощную.

— Спасибо. Пойду собираться.

— Я провожу. Ты прости меня за вчерашнее. Сама не знаю, что на меня нашло. Обещаю, больше такого не повториться.

Игорь не сводил с меня взгляд. Потом поцеловал в щёчку.

— Звони, если станет грустно.

— Договорились.

Он не успел выйти за порог, а мне уже стало так тоскливо и одиноко. Все воспоминания обрушились разом.

Весь день пролежала на кровати. Несколько раз посещало желание сходить и купить вино. Хотелось забыться.

К вечеру решила, что не буду ломать жизнь Игорю. Люблю я Рому, а Игорь не заслужил, чтобы с ним так поступали. Он достоин настоящей любви. Надо его отпустить, а не привязывать к себе.

Собралась и пошла в магазин. Набрала в корзину всяких бутылок, с разными градусами. Хорошо, что Соколовский старший, как и обещал, переводит каждый месяц мне определенную сумму на карточку. Хоть я и не хотела их брать, но пусть платит, раз мне жизнь сломал.

Игорю написала эсэмэску, что у меня все хорошо, я ложусь спать. Телефон отключила, чтобы никто не мешал мне забыться.

Достала первую попавшуюся бутылку, это оказалось виски.

— Вот ты сегодня меня будешь лечить от депрессии. — Ткнула пальцем в бутылку.

Налила полстакана. Отпила этой коричневой жидкости.

— Фуу… Редкостная гадость.

Но уже через несколько минут, мне стало так хорошо, что я перестала относиться к виски, как к дряни.

— Лекарство же тоже не вкусное.

Взяла бутылку и ушла в спальню, села на кровать и стала пить уже из горла.

Пила, пока меня не вырубило. Потом я просто легла на спину и уснула.

Все последующие дни были похожи на предыдущий. Узнала, как болеют с похмелья так, что хочется выпить снова.

Писала Игорю сообщения, что у меня все хорошо. На звонки не отвечала, дверь не открывала. Лишнее это.