Я повернулась. Рома был уже одет.

— Доброе утро. — Слегка коснулась пальцами его щеки.

— Доброе утро. Ты сонная, само воплощение нежности. — Взял моё запястье, и поднёс к своим губам мой объект обожания.

— Я в душ и готова ехать. — Уже на бегу прокричала.

— Только сначала завтрак. И это не обсуждается. — Заглянул в ванную комнату босс. — Или может утренний секс сперва? — Изогнул одну бровь, и уголок губы пополз вверх.

— Рома, мы опоздаем. А если быть точнее, то я. — Закусила губу.

— Опаздывать это плохо Нечаева. Но гораздо хуже возбудить и сбежать. — Соколовский уже стоял вплотную ко мне. Взял меня за руку и положил на свой агрегат.

Его голос гипнотизировал. Ослушаться я не могла. Покорно начала легонько поглаживать возбужденную плоть. Рома прикрыл глаза. Даже показалось, что он немного шатается. Было интересно наблюдать за его реакцией.

— Дарья Сергеевна, радуешься, что взяла власть над генеральным директором? — Низким, сексуальным голосом поинтересовался мой кредитор.

Его руки жадно гладили мою обнаженную спину, спускались на ягодицы, нежно сжимали их.

— Роман Георгиевич, можно хоть в этом побыть первой? — Кокетливо хихикнула я. Пальцы расстегнули ширинку и проникли внутрь.

— Играешь со мной?

— Да, что вы, как я могу?

— Может сегодня устроим выходной? — Закусил мою мочку уха босс.

— Сегодня не могу. На работе дел много, ещё я сегодня хочу отпроситься на часа два. — Мой язык еле шевелится, все слова были произнесены с придыханием. Рома целовал шею, царапал кожу щетиной. Мозг отказывался думать в таких условиях.

Соколовский развернул меня к себе спиной. Его пальцы ловко проникли в меня, заставляя стонать.

Я начала тереться о Ромин член. Терпение уже было на пределе. Звук пряжки. Властная рука заставила нагнуться вперёд, и упереться руками в тумбу.

В следующую секунду я уже чувствовала внутри себя внушительный размеров мужской орган. Сначала Рома начал активно двигаться, заполняя меня собой. Затем замер.

— Дарья, подними голову. — Тяжело дыша попросил он.

Я послушно выполнила просьбу.

Подняв глаза, встретилась со своим отражением в зеркале.

Рома снова начал движение. Пальцы ласкали соски. Заставляя жадно хватать воздух. Низ живота ныл от возбуждения.

— Даша, хочу каждое утро видеть тебя такой. — Обхватил мой подбородок директор.

— Каждое утро не получится. Ммм… — Глаза закрывались, ноги дрожали.

Обхватила голову Ромы. Он не останавливался, только ускорялся. Продолжал целовать шею, ключицы.

— Хочу каждое… — Услышала я, когда уже все тело содрогалось в экстазе.

Следом за мной это случилось и с Ромой. Могла наблюдать за его лицом, губы сжались, глаза закрыты, ресницы дрожат. Как же я его люблю. Люблю, блин! Интересно, сколько я ещё ему должна денег из восьми миллионов?

— Нечаева, быстро в душ и жду тебя к завтраку. — Расстегивая на ходу рубашку, продолжал отдавать указания Соколовский.

Через двадцать минут я спустилась в гостиную. Рома стоял уже в новой, темно-синей рубашке. Пряжка ремня приковывала внимание. Невольно сглотнула. Как всегда идеально одет.

Император поймал мой взгляд и с насмешливой улыбкой, подал мне руку.

— Какая ненасытная девочка. — Подмигнул мне.

Щеки залилось краской. Сердце, как сдурело. Ни один орган меня больше не слушался. Обидно.

— Я… Я ничего, я насытная… — Несла полную чушь и не узнавала себя.

— Да-ша, не оправдывайся. Не убедительно выходит. — Положил мне ладонь на затылок Рома. — Успокоилась?

— Да. — Тихо ответила, собрав всю волю, которая осталась, в кулак.

Босс поцеловал меня коротким поцелуем. Взял за руку и повёл на кухню.

Шла и наслаждалась шлейфом его парфюма. Цитрусовые и древесные нотки уносили меня от мыслей о предстоящем дне.

Съела пару сырников, выпила ароматный кофе. Иногда решалась посмотреть на Рому. Завтрак его мало интересовал. Смотрел на меня, но как будто в душу. Думал о чем-то, известном только ему.

— Наелась? — Сделав последний глоток кофе, спросил босс.

— Да, спасибо! Мне нужно заехать домой.

— Конечно, я отвезу тебя.

Мы вышли на улицу. Птицы приветливо щебетали. Яркое, утреннее солнце заставило зажмуриться. Запах хвои и свежей зелени наполнил лёгкие. Как в лесу, ей богу. Вот только из-за этого хочется иметь загородный дом.

— Рома, какая чудесная погода. — Раскинув руки в стороны, прокружилась несколько раз. В этот момент чувствовала себя по-настоящему счастливой.

— Даша, ты, как божий одуванчик. — Открыл дверь машины он.

— В смысле? — Нахмурила брови я.

— Радуешься всему. — Погладил мою щеку пальцами.

Мы сели в машину. Кондиционер наполнил салон прохладной. Из колонок доносилась приятная музыка. Рядом сидит любимый мужчина. Жаль, что только мои чувства не взаимны. Он вчера дал это ясно понять. Мне ничего не остаётся, как играть по его правилам.

А в целом полный релакс.

Сейчас заеду домой, переоденусь, возьму из копилки деньги, которые просила Таня и отправлюсь на работу. Надеюсь, домашнего тирана дома не окажется. Или в худшем случае пусть он будет спать.

— Даша, вернёмся к незаконченному разговору. — Отвлек меня от моих мыслей голос с водительского сиденья.

— К какому? — Честно забыла, о чем идёт речь.

— Хочу просыпаться с тобой каждое утро. — Напомнил Соколовский. Положил свою руку мне на колено, а второй ловко управлял машиной.

— Роман Георгиевич, это невозможно. — Осмелившись на выдохе, выпалила я.

— Дарья Сергеевна, в этом мире возможно все. Сегодня же поедем в клинику, пусть тебя осмотрит гинеколог. Будешь принимать противозачаточные таблетки или уколы. Я не планирую детей. Вещи можешь не брать, купим все необходимое.

Даже не знала, в каком месте его перебить. Каждое слово звучало с такой уверенностью, что отрицательного ответа от меня и не ожидалось.

— Такого условия при займе не было.

Сказать, что я была возмущена, это значит, ничего не сказать. Вот нахал. Решил, что купил меня. А может так оно и есть? В любом случае, это не только ему решать.

— Кредитор вправе менять условия и вносить дополнительные пункты в договор. — Было видно, как на его лице стали ходуном ходить желваки. Не нравится, когда что-то не по его плану идёт. Злится.

— Ага, как же. Три раза. — Его слова заставляли меня нервничать. Не заметила, как стала перечить Соколовскому.

— Это не обсуждается. Не вижу смысла спорить. — Решил не идти мне на уступки. Голос становился жестче.

— Рома, не надо превращать меня в свою игрушку. Я, итак выполняю все, что ты хочешь. Но не перегибай. — Руки тряслись, губы дрожали, голос заикался.

— Ладно, успокойся. Не готова пока к переезду ко мне, не настаиваю. Но хотя бы к гинекологу давай съездим.

— Хорошо. — Выдохнула, не в силах больше спорить с ним.

— Вот и славно, сегодня, после работы поедем. Я договорюсь. — Взглянул на меня Рома и одарил своей фирменной, соблазнительной улыбкой.

Вот откуда в человеке столько сексуальности? Я уверена, что он знает, как сводит женщин с ума. Играет их чувствами. Представила себя бабочкой, которая попала в паутину. Паук, который её сплел, наблюдает, как я барахтаюсь, но только ещё больше путаюсь. Это его забавляет. И, я вижу, сколько на паутине висит засушенных бабочек. Они тоже имели неосторожность влюбиться и подлететь слишком близко. А со стороны — это выглядит, как коллекция бабочек, а паук — это энтомолог.

— А ты не такой уж и божий одуванчик. Зубки острые. — Продолжал наслаждаться босс. Это его заводило с новой силой. В глазах блеснул неподдельный интерес.

Отвечать не стала. Не вижу смысла доставлять ещё раз удовольствие своему генеральному директору.

Всю оставшуюся дорогу ехали молча. Иногда ловила на себе взгляд Ромы. Было видно, что о чем-то думал. О чем? Дети его видите ли не интересуют. Зато лишний раз заняться сексом не проч. Только о себе думает, эгоист.