– Мих, ты где?

Пока лечу вниз по лестнице, набираю личному водителю. Сам я явно не в том состоянии, чтобы сесть за руль. Проблем с копами мне только не хватало в моей “бурной” жизни.

– Я у твоего офиса, Макс. Видел сейчас, как Екатерина Алексеевна на работу приехала… – не знаю, зачем, но каждый раз мой водитель, по большей части торчащий без дела в соседнем с Кати бизнес-центре, докладывает мне о перемещениях девушки. Лишний раз бередя и так не заживающую рану и в очередной раз поднимая бурю внутри. Но с другой стороны, знание того, что у Кати все в порядке, и вроде как, по словам ее помощницы, все замечательно в личной жизни, рад за нее. Искренне хотелось бы верить. Рад и не лезу. Зачем, если меня там видеть не хотят? От меня все эти три года девушка подчеркнуто держится как можно дальше.

– Рад за Екатерину.

Периодически нет-нет да всплывает в голове наш последний “длинный” разговор в кабинете, когда она пришла “намекнуть”, что секс был просто секс. И это было, охереть, конечно, но больно, потому что я в тот момент по-настоящему поверил в возможность чего-то между нами. Даже, как дурак, букеты с доставкой слал, но… как узнал потом, любит она и любила всегда другого. С тех пор для женского пола я закрылся окончательно. Любые интрижки дольше ночи-двух не длятся. И вот с того дня, признаю, уже успел соскучиться по нормальному общению с Кати – недоступной и неприступной. Потому что сейчас для нее лишний раз посмотреть на меня и сказать “привет” – адская пытка, а рядом со мной появляется “лимит слов”, ограничивая ее словарный запас исключительно до колкостей и едких замечаний.

Задевает, твою мать.

– Уже неделю она приезжает на общественном транспорте, это странно, – продолжает на своей волне заботливый Михаил, а мне смеяться охота от абсурдности ситуации.

– Ладно, не суть, Мих, – машу головой, отгоняя лишние мысли. – Мчи по адресу, который сейчас скину. Меня надо забрать и максимально быстро кинуть в офис.

– Гай, я не на ракете.

– Я понял, но сейчас нужно включить фантазию и топить. Все, скидываю адрес и жду.

Подлетаю к стойке администрации в оживленном холле, оплачиваю номер – да, я не такая скотинка, как можно было решить сразу, и отправляю бонус в номер в виде изысканного завтрака для… Вика? Да, кажется, это была Вика. Или Вероника? Да, на хуй. Плевать.

Выхожу на парковку и звоню секретарю. Стас стойко держит оборону и грудью готов броситься на двери, дабы не выпустить важных людей с важных переговоров.

Эх, твою бабушку, Гай! Сам себя сожру же, если этот проект не выгорит! Два года! Два, мать его, года, и так глупо все просрать!

***

В итоге, на встречу я опоздал, но благодаря терпению и хорошим связям, мне удалось уговорить важных гостей дождаться моего появления. Сев за стол “переговоров”, выпадаю из жизни почти на два часа.

– Рад был с вами познакомиться, Максим Александрович! – тянет руку директор фирмы-инвестора, – надеюсь, у нас получится плодотворное сотрудничество.

– Взаимно. Еще раз прошу простить за утреннее недоразумение.

Гости покидают мой кабинет, а я опустошаю чашку с остывшим кофе. Пожалуй, теперь можно выдохнуть. Вопрос с сетью ресторанов в США мы со Стельмахом почти закрыли. Остались мелочи, и можно будет сосредоточиться на открытии собственного “детища”, с которым ношусь уже почти год.

– Стас, меня сегодня ни для кого нет, – приоткрываю дверь в кабинет, выглядывая в приемную. Нетипично, когда секретарь – парень? Сам долго привыкнуть не мог, но когда за полгода сменил с несколько десятков секретарш, то и дело норовивших запрыгнуть прямиком в постель и продаться подороже, надоело до искр из глаз. Прошлый опыт секса с личной помощницей ни к чему хорошему не привел. Мало того, что работа не просто хромала у девушки, а вообще еле ползла, так и истерику мне тогда знатную закатила “работница”, когда я собрался ее уволить. С тех пор удостоверился, что лучше я буду смотреть на толкового парня с амбициями и желанием карьерного роста, чем на ноги от ушей и накачанную задницу в мини-юбке. Этой “прелести” мне в своих клубах хватает.

– Максим Александрович, администратор нового ресторана звонила, просила о встрече завтра вечером.

– Что-то срочное? Нельзя перенести? Насколько я помню, завтра в “Модис” встреча с Екатериной и менеджером какой-то группы… – да, признаю, названия всех этих певунов и певиц не запоминаю. У меня есть пиар-менеджер Екатерина Алексеевна, в работу которой входит весь этот бедлам, что абсолютно мне неинтересен. Она вот интересна, но игнор – уровня «Царица».

– Послезавтра начнется поставка оборудования, и пора подбирать предметы декора, а вы так и не утвердили дизайн-проект. Опять же реклама, запуск намечен на среду. Времени в обрез, если хотим открыться до осени.

– Понял тебя. Вечером позвоню Кати, поговорю с ней по поводу встречи. А днем меня ни для кого нет по-прежнему, – и удостоверившись, что секретарь меня понял, запираю дверь на замок. Выдохнуть, пролистать документы и домой. Досыпать. Но не тут-то было. Мобильный, желание выкинуть который все сложнее душить, снова оживает. Смотрю на имя вызывающего и понимаю, что, похоже, сегодняшний день не будет таким простым, как я надеялся.

– Макс, привет.

– Привет, Костян, что-то стряслось? – чую, сейчас вчерашняя потасовка аукнется.

– Ты извини, что беспокою, но раз уж у меня в клубе эта заварушка произошла…

Точно. Эти “зеленые” не могли все пустить на самотек. Обидели и ущемили их мужское достоинство, твою мать.

– Не тяни, Кость.

– В общем, ребята, которым вы тут накостыляли вчера, обвинения против вас выдвинули. Утром менты приходили, трясли моих работников: что, да как.

– Что хотят?

– Моральный ущерб.

– Сколько?

Озвученная другом сумма была значительной, но головной боли было бы больше, пусти это пацанье дело в оборот. Даже ввязываться в разборки нет желания.

– Понял тебя. Есть контакты для связи с этой ребятней?

– Одного из них. Самый трезвый петух в той компании.

– Это которому Сэм в глаз засветил? И кто, по итогу, они такие? Что-то народ шепоток пустил, что из нашей местной команды хоккейной, – облокачиваюсь на окно и машинально ищу взглядом окна кабинета Кати, который находится в многоэтажке напротив. И хоть увидеть точно ни черта не получится, но мысль, что она где-то там, успокаивающе действует на мой воспаленный от похмелья мозг.

– Н-да, такие, птахи среднего полета.

– Ясно, – выдыхаю, лениво блуждая взглядом по городу в движении. – И часто они у тебя ошиваются? Я, конечно, не профи, но спортивный режим, насколько знаю, никто не отменял. – Хороши спортсмены, голых баб лапать и рожи бить при любой удобной возможности. С удовольствием посмотрел бы на всю эту команду.

– Довольно часто. Особенно вот этот Роман Савельев, чей номер тебе сейчас скину, и еще там один, вчера его, кстати, не было. Бабники похлеще тебя будут. Ты хоть фильтруешь баб, с которыми спишь, а там пиздец, одним словом. Пользуются славой и смазливой мордой парни.

– Почему я не удивлен. Дай-ка мне номер этого Савельева, поговорю с ним сам.

– Там гонора у парня до…кхм… звезды. Однажды тоже закусились с компанией знакомых ребят, но вроде потом мирно разъехались.

– Понял тебя. Но таких борзых только на место ставить, иначе они не понимают.

Перекинувшись еще парой фраз с Костяном – директором того самого стриптиз-клуба, в котором мы вчера пошумели, сбрасываю вызов и жду сообщения, а в голове крутится фамилия этого Савельева. И рожа его еще вчера показалась знакомой, только черт знает, где я мог его видеть. Фанатом хоккея никогда не был, больше по футболу, уж если на то пошло. Возрастные “категории” у нас явно разные, тому, наверное, и тридцатника нет, и с такой шелупонью, как правило, дружбу не вожу, но прям что-то так и зудит. Мысль, что я его знаю, может, заочно, но знаком с этим Романом, не дает покоя.

Он женится. Женится, мать его! Внутри буря и ураган. Столько злости, что плещется буквально через край, накрывая с головой и полностью отключая трезвый рассудок. И понимаю, что телефон, на котором все еще светится счастливое фото молодоженов, совсем не виноват, но он летит в другой конец офиса. Грубый металл, встречаясь с бетонной стеной, трещит, и экран разносится в мелкую крошку, с хрустом падая на пол. Три года! Три. Я потратила на этого человека. Фанатка, дура глупая. Глупая и до сих пор влюбленная. И как бы страшно это не было признавать, но все еще сердце щемит и сжимается, словно в тисках от мысли, что уже не мой. Опять не мой. Рома снова выбрал другую, а я так и буду жить с разбитым сердцем и останусь вечно влюбленной в своего кумира идиоткой.