Мои машины и все прочее идут хорошо, в среду, т е послезавтра, еду в Манчестер вырабатывать условия приема и испытания Испытание будет в середине мая, тогда придется провести в Манчестере с неделю. Даст бог, все обойдется хорошо. Крокодил довольно любезен. Я завтракал у него в субботу... Жизнь идет своим чередом, а у меня на сердце грустно без вас, апатия, работаешь автоматически, как [бы] исполняя свой долг.
Я очень рад, что у тебя все благополучно со службой. Даст бог, и у Леньки все наладится. Пишите больше о себе, что делаете. Парсонс{61} привез мне плед и коробку папирос Большое спасибо за них...
Ну, крепко тебя целую. моя дорогая Рад. что вы все хорошо добрались. Напишу подробно об испытании машины, хотя это еще не главное Целую Наташу и Леонидов Поклон друзьям
Твой сын одинокий Петр
Кембридж. 5 мая 1925 г.
Дорогая Мама!
Получил твое письмо № 2. Ты закрутилась уже в работе, смотри не переработай.
Я был в Манчестере, с моей машиной все обстоит благополучно. С Крокодилом тоже хорошо. Буду подавать на Fellou{62}, это решено окончательно Скиннер огорчен, так как это несколько понижает его шансы.
Финансы мои швах, но к концу июня должны поправиться...
На будущей неделе собираюсь в Лондон. 21 мая еду в Манчестер, там испытания машины Дай бог, чтобы все прошло хорошо.
Между прочим, числа 14—15-го в Питер приедет некто А Монтегю{63}. Это тот молодой человек, с которым меня познакомили Парсонсы. Помнишь голодный ленч? Он славный парень, совсем молодой. Физиолог, интересуется кинематографом и театром. Помогите ему ориентироваться в Питере и укажите место, где остановиться. Я ему дал твой адрес...
Кембридж, 9 июня 1925 г.
Дорогая Мама!
Долго тебе не писал, грешен. Был очень занят. Испытывал динаму. 8 дней провел в Манчестере, потом приехал сюда в изнеможенном состоянии, поехал в Лондон и там был на заводах. Но, слава богу, с машиной все более чем благополучно. Она дала прекрасные результаты... Но я устал до крайности.
Это время у меня до зарезу занятое. Как только будет свободное время, напишу тебе длинное письмо с описанием испытания машины. Сейчас у меня дел куча. Завтра надо докладывать в кружке, пришел мой черед. Потом надо готовиться к докладу в Геттингене, куда я поеду в конце июня, и уйма дел по лаборатории.
Ты меня прости за короткое письмо, но у меня глаза слипаются, так хочется спать.
На заводе пришлось работать в очень тяжелых и утомительных условиях.
Я рад, что вы приютили Монтегю, он славный парень. Буду очень рад, если он привезет мне шкуру.
Я сегодня в Лондоне купил Эренбурга «[Жизнь и гибель] Николая Курбова», «Хулио Хуренито» и «Любовь Жанны Ней». Так что эти книги ты не покупай для меня.
Я познакомился с Войнич{64}, она очаровательная старушка. Прекрасно говорит по-русски.
Тейлор тоже женится. Какая-то эпидемия свадеб.
Кембридж, 17 июня 1925 г.
Дорогая Мама!
Все собираюсь тебе написать длинное письмо, есть много о чем писать, но, увы, это только откладывает мое писание. Ты знаешь ведь, моя родная, что когда я в рабочем состоянии, для меня весьма трудно что-либо делать помимо того, чем я занят. Машину я испробовал в Манчестере, как я тебе писал, вполне удачно. Это взяло 9-10 дней. Работа была очень утомительная. Днем мы испытывали. Ночью мастера работали и делали изменения и поправки. Условия для работы были тяжелые, страшный шум завода, к которому я не привык, сильно утомлял. Кругом тебя в испытательном отделении испытывали массу машин одновременно. Короткие замыкания, взрывы вполне часты. Это все не особенно опасно, но неожиданность звука неприятна. Шум такой, что самого себя не слышно. Распоряжения приходилось отдавать, крича в ухо Страшная нервная напряженность повышалась тем, что я был ответствен за результаты испытаний, и если бы машину разнесло, то завод не отвечал. Поэтому я очень осторожно делал испытания. Постепенно повышал нагрузку и после каждого испытания — аккуратные промеры частей. Со стороны завода я встретил большую помощь и поддержку. После конца работы ежедневно я обычно ехал к Уокеру или Коузоу и обсуждал результаты. Так в день работал до 14 часов. После всего этого испытания я два дня ходил, как будто меня кто-то обухом по голове огрел. Слава богу, все сошло более чем благополучно, но я так устал, что даже не мог радоваться. Крокодил был очень доволен. Так, более трудное и ответственное прошло хорошо, но впереди много еще работы.
Еду я к Франку 1 — 2 июля. Пригласил он меня так. Я написал, что хотел бы приехать, а он мне — официальное приглашение и очень любезное письмо По дороге заеду к Эренфестам.
Теперь довольно о себе. Меня очень смущаешь ты. Ты чересчур много работаешь, и весь отдых пойдет насмарку, если ты будешь так продолжать. Если ты не перестанешь это делать, я перестану совершенно писать.
Я к концу этого месяца расплачусь со всеми долгами и с 1 августа буду тебе высылать ежемесячно 4—5 ф. с. в месяц, с тем чтобы половина шла тете Саше. Если хочешь, я могу высылать непосредственно тете Саше. Но я это буду делать только в том случае, если ты обещаешь работать в меру и не переутомляться...
Кембридж, 26 июня 1925 г.
Дорогая Мама!
Наконец пришли каникулы и я недели на две могу уехать и отдохнуть. Планы таковы. Сперва я поеду в Лондон, там пробуду до 1-го, оттуда в Кембридж, получу жалованье и поеду в Голландию к Эренфестам. От них — в Геттинген, оттуда обратно в Кембридж.
Эти последние дни были очень занятые, так как моя машина пришла сюда, в Кембридж, и ее разгружали и ставили на фундамент. Она весит около 700 пудов, и ты можешь себе представить, что это была большая работа. Начали разгружать ее в прошлую субботу в 4 часа вечера и кончили только в 2 часа ночи. Были выписаны специальные рабочие из Лондона, и они работали с большим искусством. Всего всю эту работу делало 6 человек. Они привезли с собой из Лондона стальные катки, домкрат, брусья и пр. Было так интересно смотреть на их работу, что Крокодил присутствовал от начала работы до 11 часов вечера. Теперь машина стоит, болты зацементированы, и после того как я вернусь, она будет пробоваться. Даст бог, все и далее пойдет благополучно.
Сегодня я долго сидел у Крокодила, болтали на житейские и научные темы. Он очень мил ко мне, так как доволен результатами испытания.
Я получил от Монтегю письмо, и он пишет, что привез все в целости На этой неделе заеду за всеми этими вещами. Я бесконечно рад шкуре медведя. Большое спасибо также и за все остальное.
Я себя чувствую хорошо. только очень устал, больше нервно. По-видимому, в связи с испытаниями машины. Было большое нервное напряжение, но теперь отдохну. Наверное, после поездки в Германию отдохну еще...
Был у меня Тейлор, очень мил, занят покупкой дома и устройством хозяйства Его невеста одного возраста с ним, 39 лет учительница очень хорошей школы. Я ее не видел Эллис уже женился и уехал справлять медовый месяц. Чедвик влюблен по уши, и Крокодил ворчит, что он мало работает.
Жду от тебя писем, из которых узнаю, что ты не переутомляешься, иначе перестану писать...
Геттинген, 6 июля 1925 г.
Дорогая Мама!
Получил твое письмо здесь, в Геттингене, и это был для меня большой и очень приятный сюрприз. Я остановился тут у Франка, у него очень милая семья. Живут они хорошо, по-интеллигентному. Чисто, хорошая мебель и все пр. Жена его тоже очень милая особа. В пятницу я буду тут докладывать. Я передал Франку твой привет, и он просит тебе тоже кланяться. Сейчас сижу у него в кабинете, он лежит на кушетке и читает, я за письменным столом пишу, его жена сидит и чинит белье, обещает поиграть на рояле.
Я был три дня в Лейдене у Эренфеста. Они были милы очень, и я немного отдохнул там.
