- Уж как-нибудь, - сказал он неохотно.
Старуха неотрывно следила за ним. Из-под темного головного платка спускалась на лоб ей белая планка поддетого вниз второго платка. И глаза из-под белой полоски живо поблескивали.
- А родителей его и, так сказать, окружение, - скованно сказал Баныкин,-вы знаете?
- Знать-то знаю, да вот глаз..
- Что глаз?
Она повернула к нему лицо, старательно приподняв темные веки, и Баныкин увидел, что один глаз у нее будто затянут пленкой.
- Катаракта. Уже давно пора резать. А никак не соглашаются из-за гипертонии... Да вы сядьте.
Он нащупал сиденье, опустился на стул и вздохнул. Ну, какие еще болячки станет показывать ему старуха? Ему было стыдно и неловко, и он проклинал себя, что связался с ней, надо было прямо идти к родителям,
Но тут старухе самой в диковинку показалось, что она так смело и вроде бы запросто ведет себя с "человеком из милиции".
Она замешкалась в отдалении от него у столика и ни с того ни с сего щелкнула выключателем приемника.
- Ну? Чего ж ты молчишь? - спрашивала она у приемника, привалясь впалой грудью к его полированной коробке и лукаво поглядывая на Баныкина.
Она улыбалась, и удлиненный нижний зуб, неправильно прикусывающий верхний ряд, придавал ее лицу страшно хитрое выражение.
Баныкин строго спросил:
- Вы можете дать характеристику родителям Алексея Колпакова и его окружению?
- Характеристику?-Старуха важно задумалась.-Вот мать у него, например, красавица. Только поглядеть. А до чего же как соседка приятная. Прошлый год я перец не готовила н..
зиму, не мариновала. Врач запретил мне его есть. Из-за катара дыхательных путей. Слышите, как дает себя знать? Кх-кх! - покашляла старуха.-Так соседка, бывало, навестит и перчика мне принесет.
Испуг ее окончательно прошел, и теперь старуха сновала по комнате и маялась, заглядывая в окно, - ей хотелось, чтоб хоть кто-нибудь из соседей увидел, что в старухе Кечеджи нуждается должностное лицо.
- Вы придерживайтесь относительно родителей Алексея Колпакова, попросил Баныкин.
- Пожалуйста, - охотно согласилась старуха. - Ну, мать иногда на него обижается. Даже заплачет другой раз. Каждому, как ни говорите, хочется, чтобы свое дитя в люди вышло... Ай, вот и она как раз идет!
Баныкин поглядел поверх головы старухи в окно, поспешно простился и вышел.
По двору шла женщина в белом платье, с большой продовольственной сумкой в руках. Баныкин подождал, пока она скрылась за дверью, и тогда постучал. Ему тут же открыли. Он сказал бодро:
- Здравствуйте. Я из комсомольской бригады содействия милиции.
- Очень приятно, - сказала Лешкина мать, попятившись в замешательстве.
Он прошел за нею в комнату.
- Я по поводу того, что случилось ночью. По поводу Алексея Колпакова.
Она возбужденно посмотрела на Баныкина и перевела взгляд на Матюшу, сидевшего с газетой тут же за столом.
- Вы присядьте, - сказал Матюша.
Баныкин охотно обернулся к'нему. С мужчиной говорить все же легче. Он сел, положив на стол перед собой соломенную шляпу. Матюша поднялся, снял со спинки стула пиджак и надел его. Он опустился на прежнее место напротив Баныкина и напряженно посмотрел на него. Баныкин почувствовал: он в курсе ночного происшествия.
- Этой ночью, находясь на посту, -г- старательно сказал Баныкин,-в конце Торговой улицы, внизу... Мной лично был задержан ваш сын.
- Его отец погиб в Берлине,-осторожно вставила мать.
Баныкин, тушуясь, закивал.
- Никогда б не подумал, что он во что-то замешан.
- В том-то и дело, - тяжело заговорил Матюша. - В том-то и дело, что он замешан. В остальном разберутся без нас.
- Тут какая-то грязная история, - избегая смотреть на мать, сказал Баныкин. - Я хотел размотать ее с вашей помощью.
- Грязь, грязь, - с нервным упорством подхватила мать, тиская руки, ужасная грязь. Это все из-за этой девчонки. Это она его подстрекает!
Баныкин изумился. Он откинулся на спинку стула.
- Неужели из-за девчонки?
- Да, да! Я сама ее видела ночью. Она пряталась тут во дворе.
- Какое это имеет значение?-остановил ее Матюша.
Мать испуганно посмотрела на него.
- Мы еще до вас решили: надо сообщить в милицию. Ведь правда, Матюша, мы так решили? - захлебываясь словами, растерянно твердила она. - Надо просить, чтобы его поскорей в армию взяли, не дожидаясь срока. Его нужно поскорей забрать от нее.
- Сообщить в милицию недолго.
- Я могу сказать одно. Он был обеспечен всем необходимым.
Больше того, он получал деньгл и на сигареты и на кино. Мы сознательно шли на это, чтобы отсутствие денег не толкнуло его на что-нибудь такое,глухо, с усилием говорил Матюша.
Он поставил на стол локти и подпер ладонями голову. - Хотя, возможно, что не на все ее прихоти хватало. За это не поручусь.
- Прошлый год, когда на шаланде плавали,-сказал Баныкин растерянно, такой был старательный парнишка...
- Шаланда ничего серьезного не могла ему дать. Блажь одна. Распущенность, и ничего больше, - веско сказал Матюша.
- Ну, как сказать. Там у нас был случай... Так он здорово проявил себя.
Когда шел сюда, Баныкин собирался сделать строгое внушение родителям, чтоб знали, какая ответственность возлагается на них, - ведь в случае чего им придется брать сына на поруки.
Но разговор велся совсем не так, как надо. Стараясь держаться официально, он сказал:
- Допустим, вскроется тут уголовное преступление. Тогда что?
Мать, переводившая с Матюши на него воспаленные глаза, всхлипнула.
- Матвей Петоович вырастил его, он ничего для него не жалел. Боже мой! Учись только, пожалуйсга. Получи законченное образование А он что сделал? Теперь ведь узнают на фабрике у Матвея Петровича... Ведь это железо по весу сдают.
- Если вскроется, что этот железный хлам,-сказал Баныкин, - который он куда-то волок... Его ведь тогда привлекут.
Матюша сложил газету, сурово провел ладонью по линии сгиба.
- Это будет для него хорошая встряска.
Под окном на улице кто-то громко вздохнул и пошел прочь, тихо шаркая подошвами
- Матвей Петрович был для него всегда лучшим примером во всем. Это общее мнение всех, - еле слышно сказала мать.
Она сидела на стуле с окаменевшим лицом, теребя пряжку на своем поясе.-Может быть, его простят. Как вы думаете? Ведь он еще пока несовершеннолетний. К нему должны снисхождение иметь...
