-Да блин, Гоша! - выругалась я, еле сдерживая пятиэтажный мат в его сторону. Выглядело со стороны зрелище весьма интимно. А он добавил:

-Нереальная задача для двоих. Давай медленней.- В итоге мы сняли брюки и юбку, после чего делали следующие попытки наполнить проклятое ведро. С третьего и последующие разы мы научились падать так, чтобы вода выливалась не на нас а в сторону конкурентов. Я полуголая и босая шлепала в мокром мешке и сильно продрогла. А вот Георгий напротив, падая в очередной раз на меня, он грел меня всем, чем дотрагивался. Видимо в его ноги был встроен обогреватель, так как от него аж пар валил, и из нашего мешка. Смотрелось это эффектно, как в волшебном фильме с фокусами. Еще раз плюхнулась с ведром воды а Григорий на меня сверху. Приятно было распластаться, когда над тобой обогреватель. Да долго кайфовать не вышло. Ухватил за талию. Поставил на корточки подрывая дальше, и комментировал:

-Юля, надо торопиться. Совсем немного осталось. Догонят же. - После чего мы в красивом тандеме попрыгали в нашу емкость, опередив соперника на пару секунд. От радости наше ведро с остатками воды было случайно мною запущено в сторону болельщиков и юбилярши. А те видимо были недовольны участием в конкурсе, и рванули в нашу сторону. Опасный момент уже в третий раз перенес меня в личный кинотеатр сновидений. На моей памяти такой частоты совпадений я не припомню. Разъяренные монстры оказались обычными гостями на юбилее, но в этот момент моим процессом побега управляла не я, а что-то необъяснимое. Будто я была марионеткой, надеялась, что бога. Тем временем я со всей дури вырвалась из мешка в сторону нашей одежды, не дожидаясь, что нам ее торжественно обменяют за хрустальные звезды. Захватила свою юбку и первый попавшийся красный мешок с надписью «обувь». И рванула в сторону комнаты, где предположительно должна меня дожидаться моя гитара с вещами. В этой подсобке мое «дежавю» и окончилось, но радоваться возвращению свободы было некогда. Я максимально быстро оделась, и в впопыхах вызвала такси. Когда дело дошло до обуви выяснилось, что я захватила не свои туфли, а его элитные. Выругалась на чем свет стоит на свою карму. Швырнула обувь в стену, захватила гитару с остальными вещами и рванула на улицу через запасной выход. Как только запрыгнула в машину, водителя такси попросила убраться отсюда поскорее. Ехали мы нереально быстро. Подъехав к своему дому, я окончательно отошла от шока, и пообещала себе держаться от своей креативной родни куда подальше.

Проснулась от крика отца в свой адрес. Он ворвался в мою комнату и начал невообразимо громко орать:

- Что, скромная звезда эстрады. Слава ударила по эго и раздуло звездную болезнь? Поздравляю. После вчерашнего твоего концерта, ты проснулась уже знаменитостью. – И швырнув в меня желтую прессу. Мое состояние было, мягко говоря, отвратительным. Общая слабость, дичайшее тошнило, а мне на глаза попало наше совместное фото с Георгием, и оно в конечном итоге стало огромной сенсацией. На первой странице мы с ним были засняты в очень пошлом ракурсе. Я стою раком, с непристойным выражением лица и потекшим макияжем. А он расположился сзади, обнимая меня за талию, и делая вид, что он мне целует в плечо. Такого масштабного позора в моей жизни еще не случалось. Но самое ужасающее было в заголовке: У Юли Поляковой и Георгия Ларинова – роман. Они скоро объявят о свадьбе, объединяющей финансовые корпорации. – Трындец, ромашка. На что я ломилась в туалет со всех ног, еле успевая донести содержимое моего праздничного ужина. Отравилась, и видимо напитком, который так и не подружился с моим желудком. А за спиной отец подбавлял «жару» моему утреннему пробуждению, ставя на уши весь дом:

- Так вот, развратница. Никакой свадьбы с отпрыском Лариновых не будет. Собирай свои шмотки, и отправляешься жить к тетке Анфисе в деревню. Чтобы в той богом забытой деревне даже носу на улицу не совала. Через час приедет машина за тобой. Живо собирайся. – И ушел, хлопнув за собой дверью, да так громко, будто треснул мне доской по голове. Ох, моя голова. Хотела утопиться в унитазе, от состояния здоровья и позора. Следом за отцом в мой санузел тихонько пробралась Наташка. Почти шепотом она произнесла:

- Юленька, возьми угля. Запей водичкой. – И сует мне черные таблетки с бутылкой воды. Я принимаю ее жест оказания помощи, после чего продолжаю дальше обнимать свой унитаз. А Наташа гладит по спине, достала свой смартфон и начинает свой успокаивающий рассказ, показывая фото и статью:

- Родная, не обижайся на папу. Ты просто многое не знала. Эти Лариновы – лютые враги для отца. Их семейка предпринимала неоднократную попытку выкупить наш банк и финансовый бизнес, но совет на отрез отказывался. Ведь их предложение было настолько непристойно и низко, будто мы заведуем не банком, а банкротным предприятием. Они настолько обозлилась, что начали мстить перехватыванием наших крупных клиентов. Вот папа и бесится. Держись от этих Лариновых подальше. Хитрющие они мажоры.

- Наташ, мне нет до них дела. – говорила я с приступам рвоты и слюнями изо рта. Но позывы удалось сдержать, и я продолжила:

- Этот дурацкий конкурс, и это безалкогольное шампанское… Я не виновата! – реветь хотела. Настолько было паршиво.

- Держись, Юленька! Мы тебя не бросим, и в обиду не дадим! Папа перебесится и спокойно с тобой все пояснит. А сейчас тебе надо временно залечь на дно. Я помогу собраться.- сказала уходя из моего вонючего санузла. Одной посидеть в обнимочку с унитазом не вышло. После Наташки ко мне сразу подошла мама, со своей порцией философии:

- Юленька, не переживай! Будут за тобой табуны ухажеров бегать. Этот Георгий не стоит твоих страданий!

- Мам, ну хоть ты оставь меня в покое. Не нужен мне твой Георгий. Мне плевать на него и его семейку. – Подтвердила я высказывание, плюнув в унитаз свои горькие слюни.

- И правильно, доченька. Пусть других девочек этот подлец охмуряет. Не зря ведь его невеста бросила. Ты достойна лучшего. Солнышко мое, ты временно поживешь у сестры твоего папы, тети Анфисы. Ваши вчерашние страсти с Георгием сильно ударили по папиному бизнесу. Пока отдохни немного, дух переведи, отвлекись от этой ерунды. А потом как все уляжется, со свежими силами вернешься к нам в гнездышко. Хорошо?

- У меня нет выбора, мам.

- Не обижайся мой рыжий лучик. Эти Лариновы конкретно перешли дорогу в бизнесе нашего отца. Они не побрезгуют даже святым, и при любой возможности разобьют твое юное сердечко.

- Мам, мне плохо. Прошу, оставь меня.

- Доченька. Я тебе в дорогу налью чистой воды. Не обижайся на нас, прошу тебя. Мы тебя очень любим, родная.- И мама ушла. По моим меркам меня оставили в покое на минуты две, и в туалет заявилась Светка:

- Юль. Машина будет через десять минут. Давай я тебе помогу привести тебя в божеский вид!

- Да отстаньте вы от меня.

- Обязательно отстанем, на пару денечков. А сейчас приведем себя в порядок, и спустимся вниз. Уже и так задержались по максимуму. Давай, Юленька. Вот так! - Помогает с меня снять вонючую и запачканную одежду. С ее помощью я переоделась, умылась. Глядя в свое отражение чуть в обморок от ужаса не упала. Спустилась вниз. Возле такси меня вышли провожать все сестры и мама. У папы видимо был бойкот. Мама со слезами еле сдерживала истерику и нехотя пошла домой. Сестры по очереди обнимались, брали обещание, что я не пропаду и по очереди уходили обратно в дом. Последней осталась провожать Светка, обняла меня, и прямо в глаза заявила:

- Так, не пропадай! Чтобы писала каждый день, если раздобудешь интернет. Тебе кстати просили кое-что передать. Только не проболтайся. – И сует мне черную визитку, на которой белой ручкой написано: «Юля, твоя обувь у меня. Перезвони и забери», а с другой стороны напечатано Георгий Ларинов и номер его телефона. Как только дошла до этой фамилии, я моментально в ответ швырнула эту визитку Свете обратно, со словами: