Нужно было убегать из аэропорта по приземлении, как можно быстрее. Как он вообще здесь очутился? Выследил ее? Она вздохнула. Тогда можно и не убегать. Все равно бы нашел позже.

— Может как-нибудь договоримся? — просипела она корявым голоском, пугаясь себя же. — Я верну все деньги с неустойкой…

То, что она сейчас предлагала было забавной глупостью. Оба это понимали.

— На панели заработаешь? — усмехнулся тот, откидываясь на спинку кресла. — В танцах у шеста много денег не получила же.

Щеки покраснели, показывая попадание в цель. Раскопал все ее подноготную.

Мурат был явно в хорошем расположении духа. Само собой. Он выследил и поймал ее, а теперь был волен делать все, что ему заблагорассудится. Девушка боязливо огляделась, понимая, что кроме туалета деваться некуда. И в том надолго не спрячешься. Что же делать? Как спастись?

Все вокруг переговаривались, либо музыку слышали и фильмы смотрели в наушниках. Дела до нее не было никому. Только ей есть до себя дело!

— Мурат, — тронула она его за плечо. — Что ты со мной сделаешь? — боязливо спросила она.

Может быть получится поговорить с ним? Умаслить? Он все же был неплохим человеком. Найти его слабое место, что-то пообещать ему?

— Оооооо, — он приоткрыл глаза, застывая в усмешке. — Сначала я тебе накажу, милая. Потом снова накажу. — Смаковал он это слово, повторяя и повторяя его. — Не представляешь, как я был зол, когда ты смылась. Уххх, попадись ты мне месяцем раньше, всю душу из тебя бы вытряс. — Смотрел он на нее так проникновенно и многообещающе, что она отстранилась. — И только после того, как наказывать тебя за все твои действия надоест, я…

Она смотрела на него огромными от страха глазами и чуть не плакала, пропуская его рассказ, что он с ней сделает мимо ушей. Он, хоть и улыбался, но говорил серьезно: мужчина перед ней собирался показать ей, где раки зимуют, и насколько будет жестким наказание зависело только от него.

— Мурат, прости меня, — загундосила она, елозя по креслу. — Я виновата, но ты меня держал взаперти… — Жалкая попытка оправдаться тут же канула в бездну.

— Для твоего же блага, — его черные глаза стали еще темнее.

— Да, — закивала она, соглашаясь. — Но мне было плохо, и я убежала только поэтому. Не будь ты таким грубым со мной…

— Прихватив пару миллионов, — прервал он ее историю. — Ты убежала, прихватив у меня пару миллионов.

— Прихватив пару миллионов, — повторила она за ним.

— Вместо благодарности.

— Вместо благодарности, — вторила она ему, потупив глазки и теребя подлокотник кресла.

— За кражу люди несут наказание, — подытожил он мстительно и все у нее куда-то упало вниз. — Не бойся, милая, уже нечего бояться. — Добавил он.

А она и не боялась, она была в ужасе.

— Мурат, каждый раз, когда ты на меня давишь, получается какая-то фигня, — произнесла она опасливо. — Неужели ты не заметил? — Попыталась она его наставить на верный путь.

— Ты в самолете летишь. Какая фигня здесь может случиться? Расслабься, малая, и жди своего часа. Все уже сделано, — мужчина устроился в кресле поудобнее, придвигаясь к ней вплотную, что их лица оказались буквально в паре сантиметров друг от друга.

Понимая, что он не оставляет ей выбора, девушка снова тяжело вздохнула, набирая побольше воздуха в легкие.

— Прости меня, Мурат, — она потянулась к нему и дотронулась до его губ легким поцелуем, поглаживая его щеку. Он поддался ей, прижимаясь и ласково отвечая ей взаимностью.

Прощальный поцелуй был таким сладким и нежным, что не хотелось его прерывать. Вместо этого она с удовольствием бы остановила время.

— Я, правда, очень виновата, — прошептала она, отстраняясь.

Мужчина рядом с ней чувствовал себя хозяином положения, не скрывая. Ухмылка не сходила с его лица.

— Мне нравится, — проговорил он, касаясь ее подбородка. — Продолжай. Больше скорби добавь в голос, а то не очень искренне звучит.

Легкая турбулентность сотрясла самолет, заставляя всех вдавиться в свои кресла и обратить внимание на то, что творится снаружи. Непогода продолжала усиливаться, добавляя к дождю и порывам ветра за окном еще и молнии, которые порой проявлялись совсем рядом, сверкая и пугая весь салон.

Особенное внимание к себе привлекла невысокая женская фигурка в голубом платьишке, вскочившая со своего места, и заоравшая дуром на весь самолет:

— Террорист! Помогите! Он нас всех убьет! Держите его.

Первым опомнился сам террорист, совершенно не считавший себя таковым и лишь удивленно проговорил:

— Сдурела, малая? Какой я тебе…

Не прошло и нескольких секунд, как мужчину, в которого она тыкала своим маленьким пальчиком вытащили из кресла опомнившиеся пассажиры и отбросили на пол. Несколько человек мгновенно насели на него, выкручивая руки под его громкие выкрики. Среди них был ее новый знакомый спортсмен, сидящий у окна, который рванул к ее обидчику самым первым.

Девушка, прерываясь и запинаясь рассказывала каждому встречному, что у террориста в сумке пульт, а бомбу он сдал в багаж, и как только время придет, он нажмет кнопку и устройство взорвется.

— Он мне сам рассказывал, требуя, чтобы я делала все, что он хочет! — уверяла она собравшихся вокруг нее людей, трясясь от страха и заглядывая в их глаза своими ясными глазками.

— Бедненькая! — пожалела ее немолодая женщина, прижимая ее голову к своей груди. — Все хорошо. Все позади! Мы его обезвредили.

Брюнет обзывал ее больной и сообщал всем, что она сумасшедшая, но пассажиры не верили ему, склоняясь в пользу девушки в голубом платье, создающей такую атмосферу женственности и невинности, что не поверить ей было невозможно.

Стюарды принялись обыскивать его багаж над креслом, но шатенка уверила их, что его пульт спрятан в другой ручной клади, которая может быть где угодно.  .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

Через несколько минут всем объявили о скором вынужденном снижении. Информация дошла до командира, который принял решение сажать самолет в Нальчике.

— Твою мать! — выдохнула девушка, услышав конечную остановку.

Не везло ей с перелетами с самого начала. Что здесь ей делать? Еще один город, который она бы с радостью предпочла избежать в своих злоключениях.

Мурата привязали к креслу у запасного выхода, требуя от него, чтобы он рассказал, где спрятал установку или пульт.

— Да я не террорист. Я просто с этой дурой раньше встречался. Она сумасшедшая и меня терпеть не может, — рассказывал он страждущим, привлекая в разговор новые детали.

— Сядем и полиция разберется, — уверил его спортсмен, приматывая скотчем к месту.

Они сели через 30 минут, трясясь в креслах и периодически проваливаясь в воздушные ямы, что сердца всех в этот момент замирали от страха.

Кристина больше не проронила ни слова, ожидая, когда их выпустят, и надеясь незаметно проскользнуть первой к выходу, а дальше затеряться среди пассажиров. Мурат тоже молчал, понимая, что до разбирательств его никто не выпустит и слушать не будет.

Полиция появилась в кабине оперативно сразу же, как воздушное судно приземлилось и остановилось, получив все данные от экипажа и забрав нарушителя с собой.

Мурат пытался объясниться, но его слушали вполуха.

— Я не террорист! — проговорил он спокойно. — А эта девушка обокрала меня и мою компанию. Если вы взгляните в мою сумку, то найдете на нее заявление и подтверждающие записи.

— Он врет, — запальчиво крикнула она, побуждая всех обратить на себя внимание. — Это не то, что вы думаете. — Добавила она сипло, понимая, что сделала еще хуже этим дополнением.

Тень сомнения успела зародиться в глазах остальных. Все смотрели на нее с легким осуждением, предполагая, что в словах Мурата может быть доля правды. И она уже не казалась всем такой лапочкой, как вначале.

Девушка печально посмотрела в его сторону. Все надежды на то, чтобы улизнуть от него поскорее, рассыпались в прах. Все испортил ей.

— Пройдемте, девушка, — потянул ее за собой полицейский. — Дадите показания и отпустим вас. Если вы не замешаны, то разговор займет до получаса.