Это многое объяснило бы. Почти всё.
Но сейчас у меня нет желания размышлять над этим всем, так как то, что я прямо сейчас держу в моих руках, просто невероятно! Каждая вещичка аккуратно запакована в пакет. Это точно не сделал кто-то, кто здесь мог работать. Это был тот, кто с любовью забрал всё, что когда-либо получал от меня.
Я плачу, когда я держу в руках личные вещи своих родителей. Ручка отца, которую он получил в честь повышения по службе, и, конечно же, мамина пудреница. Её губная помада, которой она очень редко пользовалась, так как думала, что красный цвет ей не очень хорошо подходит. Но отец сказал, что ему очень нравится. Да, я даже могу это вспомнить.
Когда я начинаю смотреть дальше, то ухожу в ещё одно давнее детское воспоминание. Тот самый тканевый мешочек! Мои глаза округляется и я не могу отвести взгляд от прозрачного пакета. Это… Мешочек, который я когда-то давно подарила Калебу. Внутри были конфеты и ещё шоколад. Это было незадолго до того, как мы увиделись в последний раз… У него просто не было шанса вернуть его мне.
Почему он так быстро съехал со своей семьёй? Их преследовали? Или убийца моих родителей напал на след? Хотел убить Калеба, потому что тот видел убийцу? Что же тогда произошло?
Я прижимаю к сердцу каждый предмет, так аккуратно запакованный в пакетик. И вот когда я уже почти дохожу до дна коробки, там вижу большой конверт. Он кажется толстым и тяжёлым. Здесь есть ещё другие материалы, но я пока не буду обращать внимание на них.
Потому что на этом конверте написано что-то, что привлекает всё моё внимание.
«Для Джолли».
Я дрожу, обнимая себя за плечи. Вытираю слёзы с щёк, одну за другой. Калеб был здесь. Именно он прикоснулся к коробке и, возможно, непреднамеренно смахнул пыль. Он был здесь…
Итак, что же дальше? Письмо, в котором написано, что я должна прекратить его искать? Я это всё узнаю, если открою конверт.
Это не легко, хоть он и не заклеен. Но мои руки дрожат. Я всегда думала, что всё из моего прошлого пало жертвой огня. Но теперь я нахожу так много маленьких сокровищ, который Калеб все эти годы берег для меня… Он сделал всё это для меня. Я вытягиваю лист формата A4 и ещё один прозрачный пакетик со множеством фотографий в нём. Моё сердце бьётся сильнее. Мои глаза неуверенно пробегают по аккуратным буквам.
«Джолли!
А ты не сдашься, правда? Ты продолжаешь искать правду, хотя ты давно уже смогла вспомнить об этом.
И я не могу тебя за это винить.
Все эти годы я хранил твои подарки. К сожалению, при нашем таком быстром отъезде я не смог взять всё с собой, но остальное я смог спрятать. Они до сих пор находятся в доме…
Если ты ещё раз пойдёшь к Дороти и Альфреду, то они позволят тебе пройти в мою старую детскую комнату. Она заперта. Они никогда не входили в неё. Ключ в замке, ты сможешь просто зайти внутрь. Комната, конечно, будет вся в пыли, но если ты заглянешь под кровать, то найдёшь что-то, что сделает тебя очень счастливой.
Фотографии, которые ты держишь в руках, помогут тебе с дальнейшими воспоминаниями. Я надеюсь, они наполнят тебя счастьем и положат конец твоим поискам.
Мы скоро встретимся. С нетерпением жду этого.
К.»
Я целую письмо и на мгновение прижимаю его к своей груди, прежде чем складываю его и прячу в свою сумочку. После этого просматриваю фотографии.
Вот дом, объятый пламенем. Ворота очень хорошо узнаваемы. Много людей стоят вокруг участка, они все обеспокоены. Плачут. Кричат. Пытаются помочь. Вот уезжает машина скорой помощи и…
Я широко раскрываю глаза. Здесь… Здесь мы! Я вижу Калеба, он держит меня за руку. Как он падает. Как пожарный относит меня к машине скорой помощи. Как Калеб тотчас же поднимается в машину.
Это ведь доказательства! Мои воспоминания были реальные! Но здесь ещё больше фотографий.
Калеб и пожарные выходят. Машина скорой помощи уезжает прочь.
Последнее фото показывает, на ней высокий мужчина хватает Калеба. Так ведь и было. Я рассматриваю ещё внимательнее, но едва ли что-то узнаю. Это не пожарный. Не полицейский. Кто же ты, черт побери! И почему он обращается так с Калебом? Это… не может быть… его отец? Я ведь никогда его не видела… Никогда вблизи. Только иногда со спины или очень издалека. Но это было так давно, что здесь можно сделать совершенно неверные выводы.
Неожиданно меня осеняет ужасная мысль. Что… Если отец Калеба и есть убийца моих родителей?
Я всматриваюсь и снова просматриваю все фотографии. Кто ещё мог так схватить Калеба? Это ведь мог быть только его отец! Это также объясняет, почему они после этого так быстро исчезли, и я так и не смогла найти никаких документов… они просто исчезли. Без следа!
Это многое бы объяснило… Так много. Почему Калеб не был со мной, не приходил ко мне в больницу. Почему он много лет не сообщал о себе и… Почему он меня избегает. Почему он мне не говорит, кто он есть. Потому, что он боится, что я его могу возненавидеть? Это сумасшествие? Это… Это правда всё не нормально.
Мне обязательно нужно с ним поговорить! Если Калеб поведёт меня сегодня вечером к себе, тогда я смогу встретиться с ним лицом к лицу!
Я складываю всё обратно в коробку и закрываю её. Я всё возьму с собой!
После я стучу в дверь. Эйвери большой и сильный, он с лёгкостью дотащит эту тяжёлую штуку. А даже если он будет ныть и стенать, всё равно ему придётся это нести.
Вместе мы едем к дому Дороти и Альфреда. Или я должна сказать, к бывшему дому Калеба и его родителей? Он ведь недолго там жил.
— И что ты хочешь, что тебе нужно здесь? — спрашивает меня Эйвери, который всё ещё пил кофе. В конце концов, ведь ему пришлось тащить тяжёлый «сундук», как он выразился, и срочно нуждался в подкреплении. Ну почему это должен быть обязательно кофе, этого он мне кстати так и не объяснил, но всё равно. Тэйлор пьёт горячий шоколад, а я довольствуюсь небольшой порцией воды.
— Забрать ещё один подарок, — вдруг замечаю, что во мне поднимается какая-то ярость. Если эти двое действительно работают на белого дракона, тогда Калеб… Или даже Дин, работают… Господи, тут и правда можно сойти с ума, тогда… Тогда им не надо задавать эти глупые вопросы! Они уже знают, что я найду. Или он об этом им не сообщил?
Но когда мы подъезжаем к дому, то обнаруживаем, что обоих жителей нет на месте. Их машины не стоят у входа, и гараж тоже выглядит заброшенным.
— Будем ждать, пока они вернуться? — предложил Тэйлор.
— Ни в коем случае. Я должна попасть внутрь! — Но как? Я просто прокрадусь на участок и проигнорирую яростные крики «Джолли, что ты здесь делаешь?!» от моих коллег или надзирателей, что я ещё смогу сказать после того, что собираюсь сделать. Здесь же наверняка где-то есть открытое окно? Или дверь?
Я карабкаюсь через забор и попадаю на участок. Отсюда мне прекрасно виден зимний сад.
— Джолли! Оставь эту идею! Как насчёт того, чтобы вернуться?! — кричит Tэйлор взволнованным голосом, но я продолжаю идти дальше.
— Оставайтесь там, пока я не приду! — Двигаюсь дальше. Зимний сад закрыт, ну а как обстоят дела с дверью в подвал? Проклятье. Тоже самое. Я бегаю туда-сюда и уже почти задумываюсь над тем, чтобы бросить камень в одно из окон, когда мне на глаза попадается кухонная дверь. Она только прикрыта, между дверью и рамой виднеется заглушка.
Удача всё-таки на моей стороне! Или… Ещё слишком рано радоваться.
К дверному косяку прикреплено письмо, на котором написано моё имя. Это уже было как-то заранее известно, да?
Я открываю его, но не вхожу в дом.
«Дорогая Джолли!
Сегодня утром нам позвонили и сообщили, что мы должны впустить тебя в наш дом. Так как сегодня начинается наш отпуск и две недели нас не будет, а наша уборщица придёт проверить цветы только завтра, поэтому мы оставляем тебе открытую дверь. Пожалуйста, закрой её, когда уйдёшь, хорошо? Звонивший сегодня предположил, что тебе понадобится попасть в дом. Это звучит мило. Мы надеемся, что у тебя всё хорошо, и желаем тебе, чтобы ты нашла своё счастье!
