Справедливое замечание, но мне совсем не хотелось слишком сильно нарушать правила.

Сейлор:

У меня привлекательные подруги. Провести время в их компании будет уже приятно.

СКХ:

Нет ничего лучше, чем трепаться с привлекательными девчонками, когда ты практикуешь воздержание, черт возьми. Поднимай ставки, КТ.

Сейлор:

Прекрати так меня называть!

СКХ:

Прекрати быть на него похожей!

Сейлор:

Может, просто скажешь, чего ты хочешь?

СКХ:

Я уж думал, ты никогда не спросишь. Поцелуй.

Сейлор:

От кого?

СКХ:

Банши с огненными волосами.

В груди зародился теплый трепет, готовый вырваться на волю, и я сделала резкий вдох, чувствуя, как все тело покалывает. Надеюсь, это был сердечный приступ, который я явно заслужила за то, что допустила мысль о поцелуе с ним.

Сейлор:

Почему? Ты называешь меня Кэррот Топом и считаешь противной.

Я почувствовала, как вспотели кончики пальцев, пока я печатала.

СКХ:

Кэррот Топ не противный. На самом деле, он вполне забавный для тысячелетнего мужика. Да или нет?

Сейлор:

Это жульничество. Ты должен практиковать воздержание.

СКХ:

Между поцелуем и сексом целая бездна. А точнее, то визуальное оскорбление, которое ты называешь одеждой.

Сейлор:

Ты отвратителен.

СКХ:

А у тебя возникло искушение. Ты хочешь испытать, каков я в постели. Узнать, из-за чего столько шума.

Сейлор:

Не надо вкладывать свои слова в мои уста.

СКХ:

А как насчет кое-чего другого?;)

Сейлор:

Ты даже смотреть на меня не можешь. Ты уже пять дней меня не замечаешь.

СКХ:

Я уже пять дней не смотрелся в зеркало, старина. Обстановка была напряженная. ДА ИЛИ НЕТ?

Сейлор:

Когда?

СКХ:

Как только подвернется подходящий момент. Я решу.

Сейлор:

Без языка.

СКХ:

С языком, без ласк.

Сейлор:

Я ТЕБЕ ДАЖЕ НЕ НРАВЛЮСЬ.

СКХ:

Господи, а это здесь при чем? Ты единственная доступная мне женщина.

Сейлор:

Спасибо.

СКХ:

Пожалуйста.

Сейлор:

Поцелуй ничего не будет значить.

СКХ:

Надо было сказать об этом, пока я не распечатал наши свадебные приглашения. Надень платье.

– Мы нашли его! – взвизгнула Перси, размахивая одним из платьев.

Я подняла взгляд, чувствуя, как горят щеки, и не сомневаясь, что вид у меня был такой, будто я вот-вот взорвусь.

– Ух ты. – Эммабелль бросила ворох одежды на пол, приковав взгляд к моему лицу. – Сейлор, почему у тебя такой вид, будто ты только что получила приглашение на собственные похороны?

– Потому что… – Я оторвала зубами еще один, последний кусочек омертвевшей кожи с большого пальца. – Похоже, именно это и произошло.

Едва я сообщила Белль и Перси о том, что они идут на сбор средств вместе со мной и Хантером, то чудом не оглохла от их визга. Когда этот день настал, они заехали ко мне за несколько часов до мероприятия, похожие на современных богинь. Перси надела романтичное белое платье, а Белль красовалась в платье-мини леопардовой расцветки. Они нарядили меня в розовое винтажное платье с открытыми плечами и вырезом сердечком. Цветочный орнамент волшебным образом подчеркнул мои несуществующие изгибы, а Перси собрала мои волосы в небрежный, но сексуальный пучок, оставив волнистые пряди обрамлять лицо. Эммабелль сделала мне макияж, и оказалось, что телесные оттенки и обильная подводка вокруг глаз больше всего подходили к моему бледному лицу и рыжим волосам. К тому времени, когда Хантер проснулся и засунул свое тело Адониса в костюм, я выглядела лучше, чем когда-либо.

Забавно, что Хантер считал себя тупым, а я себя – непривлекательной, и именно эти полярные комплексы сделали нас врагами. Я презирала его за внешность, а он считал меня непривлекательной занудой.

Хантер вышел из своей комнаты, с хмурым видом застегивая запонки, но все еще не завязав черный бархатный галстук-бабочку. Как только он заметил нас в гостиной, где Эммабелль, наклонившись, наносила блеск на мои губы и мы втроем наслаждались лучами солнца, струящегося через стеклянную стену, то резко остановился.

– Твою мать. – Он тихо присвистнул.

Мы втроем подняли головы и посмотрели на него. У Перси перехватило дыхание от его величественной красоты. Могу сказать, что Белль, у которой расширились зрачки, неторопливо раздевала его взглядом.

– Я же говорила, что они красотки. – Я прокашлялась.

– Я вообще-то на тебя смотрю, Кэррот Топ. – Он уставился на меня, отчего все вокруг нас растворилось на заднем плане. Его взгляд излучал жар, способный меня погубить. В это мгновение мне хотелось, чтобы так и вышло. – Без обид, девочки.

– Никто не обиделся. – Эммабелль заговорщически улыбнулась.

– Я обращался к сиськам Сейлор.

В ответ ему раздался дикий смех моих подруг. На миг лишившись способности произносить слова, я повернулась к Белль. Мы встретились взглядом, и ее глаза заблестели от озорства и восторга.

«Как в диснеевском фильме, – проговорила она одними губами, выпрямившись во весь рост. – Заставь принца влюбиться. Захвати замок. Стань его королевой».

Она окончательно выжила из ума.

– Готовы? – спросил Хантер, завязывая галстук одной рукой, пока шел на кухню, чтобы налить себе кофе. Я забыла, что он воспитывался как герцог и умел проделывать всякие сексуальные штучки, как, например, завязывать галстук одной рукой.

– Да! – завизжали Перси и Белль.

– КТ? – Он глянул на меня из-под ресниц. Снова взялся за старое после того, как всю неделю пропадал неизвестно где.

– Когда ты прекратишь так меня называть?

– Хм, думаю, никогда.

Я оставила подруг пообщаться с моим соседом, а сама на время отошла, стараясь успокоить сердцебиение, чтобы выпить два стакана воды, а затем тут же об этом пожалела. Похоже, писать в этом платье сложнее, чем обеспечить себе место на Олимпийских играх.

Поездка до отеля «Рузвельт» проходила за оживленной болтовней. Белль и Перси расспрашивали Хантера о жизни в Калифорнии. А он не только отвечал, а, казалось, проявлял искренний интерес к их жизни и учебе. К тому времени, как лимузин остановился возле отеля, невесело было только мне.

Водитель открыл дверь, и мы все вышли из салона. Немного истеричная координатор мероприятия в черном наряде встретила нас в вестибюле и представилась моим друзьям как Пенни.

– Я займу вас на секунду, чтобы подготовить ваши билеты и записать имена для розыгрыша главного приза. Спасибо вам за поддержку фонда «Школа – это круто»!

Мне не хватило духу сказать Пенни, что мои подруги не пожертвовали на это дело ни одного доллара, и я почувствовала, как от паники сдавило горло, когда светловолосая парочка помчалась вместе с ней в дальний конец вестибюля.

Хантер стоял рядом со мной, сунув руки в карманы и не сводя с них глаз.

– А ты не преувеличивала. Они и правда привлекательные.

– Умопомрачительно.

– Не искушай меня после такой недельки.

– Как ты смог заплатить за билеты? – Я облизнула губы, понимая, что просить кого-то выложить за твоих друзей десять тысяч долларов – дурной тон. Но ведь все ради благотворительности. А для такого парня, как Хантер Фитцпатрик, десять тысяч долларов – ерунда.