В октябре нагрузку учеников повысили так, что непросто было даже двужильным аристократам, с детства обречённым на интенсивную учёбу. На этом фоне организованные одногруппниками с подачи Лизы ежевечерние самостоятельные занятия оказались к месту: ребята и девчата сплотились ещё больше.

И внезапным открытием для меня оказался Сергей, самостоятельно прошедший программу по учебникам наперед и помогающий по возможности всем желающим на этих факультативах. Парень активно выбивается в лидеры и получил признание окружающих. Месяц назад я бы сказал, что соседка взяла над ним шефство, но сейчас, глядя на уверенного в себе, слегка вытянувшегося и окрепшего парня, сомневаюсь, что в этой паре царит матриархат.

– Не спи, – шепнула, ткнув меня локтем, староста.

– Не сплю, – буркнул я в ответ и сосредоточился на задании.

Как назло, голова отказывалась исследовать на равномерную сходимость представленный функциональный ряд. Первую половину ночи я писал от руки отчёт по последнему делу, в котором участвовал в качестве ассистента отца, а вторую – делал ему же расширенный доклад со своими выводами, не вошедшими в отчёт, дискутировал и просто пытался не уснуть в трясущемся брюхе грузового АН-12. То ещё испытание, и никакие сверхспособности тут не помогут.

Нет, не могу. Положив голову на парту, я покорно дождался конца урока и сдал недописанную работу. Семь из восьми – тоже результат, а я устал и хочу спать. К чёрту всё, на сегодня больше никаких дел, и можно просто дойти до комнаты и упасть в кровать. Интересно, я выключусь до того, как коснусь подушки, или всё-таки успею ощутить её мягкость?

– Чего это он? – послышался рядом голос Серёжи.

– Спать хочет, чего же ещё. Ладно, сегодня оставляю всех на тебя. А я пойду дотащу это безвольное тело до комнаты.

И вовсе не безвольное. Я попытался поднять голову и сказать об этом, но просто всхрапнул. Чёрт, замотал я головой и всё же принял вертикальное положение. Чуть не уснул.

– Давай руку, горе ты сонное, – ухватилась за меня Лиза.

Стыдоба-то какая. Но я всё же облокотился на девушку. Есть вещи посильнее ложного чувства стыда.

– Может, помочь? – с сомнением оглядев получившуюся конструкцию, едва избежавшую столкновения с косяком, усомнился в её устойчивости Серёжа.

– Я помогу.

Рядом возникли нахмуренные голубые глаза. Я бы поклонился, да боюсь упаду.

– Евангелина Александровна, – убито поздоровался я. – Право, не стоит. Ещё минутка – и я приду в себя.

– Не верь ему, он такой ещё с полудня, – сдала меня Лиза. – Хватай его с другой стороны, и потащили.

Даже не хочу думать, как это выглядит со стороны. Столпившиеся в коридорах ученики такого однозначно не забудут. Вот так работаешь над репутацией, а в один прекрасный момент тебя, не пьяного и не раненого, а просто уставшего, тащат сквозь толпу две девушки – и всё.

А разве это моя дверь? Моя же дверь там, сза…

Девушки буквально ввалились внутрь комнаты и повалили уснувшего парня на кровать.

– Не ожидала, что комната Леонида окажется такой… такой девчачьей, – недоумённо заметила Евангелина.

– Это моя комната, его следующая. Но я, если честно, уже выбилась из сил, так что предлагаю положить его тут. Кстати, Евангелина…

– Можно просто Ева, мы далеко не первый день знакомы, – мило улыбнувшись, сказала та.

– Тогда можешь звать меня Лизой, а его – Лео. Не думаю, что он будет возражать. Но и он будет звать тебя так же, – решила за себя и спящее тело Лиза.

– Сдаётся мне, что сейчас он в принципе не способен на возражения, – усмехнулась Ева.

– Согласна. Как смотришь на то, чтобы посмотреть фильм? Сдвинем его к краю. К тому же у меня есть совершенно замечательный чай со свежим мятным печеньем…

В какой-то момент меня окончательно сморило, ещё и снилось что-то абсолютно дурацкое. Но сон быстро ушёл, уступив место зудящему неудобству. Россыпь чего-то колкого нагло отдавалась в боку. Попытавшись уместиться поудобнее, я ткнулся ногой во что-то мягкое, из-за чего окончательно проснулся и смог открыть глаза.

– Лео, – сквозь смех выдавила привставшая Евангелина, – советую тебе убрать ногу, а то, не дай бог, она проснётся.

Скосив глаза, я увидел, что упёрся пальцами ног в Лизину щёку, и та ничтоже сумняшеся уже пустила на них ниточку слюны. Аккуратно убрав ногу (боюсь представить, что было бы, проснись она в этот момент), я уточнил у единственного свидетеля, что тут произошло. На что услышал весёлый рассказ о том, как они вчера дотащили меня до этой комнаты и, раз уж так получилось, решили посмотреть кино. Фильм закончился, я просыпаться и не думал, так что девушки продолжили весело проводить время, перейдя с фильмов на сериалы, с печенья на чипсы, а с чая на вино.

– Одного в толк взять не могу, – возмутился я, – почему вы меня не разбудили? Комната рядом, уж пару метров я бы прошёл.

– Мы про тебя, если честно, забыли, – потупилась девушка. – А когда вспомнили, то уже сами собирались спать. Так что скинули с тебя верхнюю одежду, включили ещё одну серию и, кажется, заснули в процессе.

– Это ты заснула, а я досмотрела. Чего шумите с утра пораньше? А ты, Лео, скажи спасибо, что мы тебя не изрисовали, – приоткрыла один глаз Лиза. – Ева этого очень хотела, но я её отговорила: у меня тут из фломастеров только перманентные чёрный и розовый.

Бросив взгляд на отвернувшуюся принцессу, я вознёс горячую молчаливую благодарность старосте, которую она, иронически хмыкнув, прочла в моих глазах.

– Ладно, раз уж проснулись, то встаём и приводим себя в приличный вид. Не стоит идти на занятия в мятом, – скомандовала хозяйка комнаты.

За обедом помимо Лизы, Серёжи и Насти, уцепившейся в соседа по парте со всем пылом первой любви, присутствовали Ева и Эдуард, составившие нам компанию. Лиза просветила меня насчёт вчерашней договорённости.

Общение за столом быстро свелось к обсуждению самой горячей новости на сегодня: Серёжу вызвали на дуэль из-за Насти. С одной стороны, ничего такого, ведь как её парень он обязан вступиться за свою даму, но повод очень спорный. Дело в том, что он её парень, а дуэль, напомню, из-за его девушки, то есть в глазах вызвавшего его он виноват уже в том, что просто находится с ней рядом. Не везёт парню на аристократов.

– Ну что за глупость! – распалялась Настя. – Во-первых, это мой выбор, а во-вторых, я ему что, приз какой-то?

– Не думаю, что Антон удовлетворится твоими словами, – спокойно ответил Сергей. – К тому же отчасти он прав: пока не закончится обучение, я приравнен к аристократу лишь де-юре, что, с одной стороны, позволяет ему бросить мне вызов, а с другой – апеллировать к этому как к причине. Вот потом, получив соответствующий чин, а может, и титул, по его логике я буду что-то из себя представлять. Сейчас же я не более чем досадная помеха, от которой ему по силам избавиться.

– И ты действительно собираешься с ним драться? Ты же понимаешь, что у тебя нет шансов? – спросил я.

– Собираюсь, – вздохнул он. – Настя, действительно, не переходящий приз, который спокойно упадёт в руки победителю, но и оставить всё как есть и проигнорировать оскорбление я не могу. Как и не собираюсь отдавать её кому бы то ни было. – Сергей задумался. – Надо будет всё-таки записаться на боёвку. Хотя бы шпагу научусь держать.

– Господа, вы забыли об одной, но очень важной детали, – заметил между тем Эдуард, как раз отставивший поднос и мявший очередную самокрутку. – А именно – о противоположной стороне.

Увидев, что полностью завладел нашим вниманием, Эдуард продолжил:

– Личность – вот о чём вы забыли. Проиграет Сергей или случится чудо – это, как мне кажется, абсолютно неважно. Его противник к своим шестнадцати годам имеет за плечами славу опытного бретёра и четыре реальные дуэли. Реальные – то есть за пределами лицея, где не действует правило, запрещающее прямое убийство. И, как видите, он цел и здоров, что нельзя сказать о его оппонентах. Честно сказать, я сам был свидетелем последней дуэли и скажу так: краше в гроб кладут.