Информация к размышлению пришла через три дня оттуда, откуда я не ожидал. На почту упал объёмный архив от Григория Аркадьевича. Фотографии, описания ритуала, список необходимых ингредиентов и подходящих способностей для проведения. Больше на магию какую-то похоже, а не на результат работы дара, что и подтвердила Мелисса. Сама она, естественно, тонкостей не знает, но у них многие аспекты магии были общедоступны. Мирное открытое общество благоприятствовало появлению новых магов. И конкретно этот ритуал она знала: многие дети пытаются претворить его в жизнь, чтобы вызвать фамильяра.

«Меня призвали как фамильяра?» Судя по голосу, её это шокировало.

«Расскажи подробнее», – заинтересовался я и скользнул внутрь себя.

В последнее время я проделываю это частенько, и не только для тренировок. Ни за что ей не скажу, но моё чувство прекрасного просто трепещет, когда я смотрю на неё, трогаю рожки и обнимаю. Как-то невзначай мы дошли до регулярных объятий.

– Ну, тут всё просто. Фамильяры есть у всех магов. Да и ритуал простейший, повторить его могут даже дети, обладающие крохой магической энергии. На самом деле он может быть опасным, но даже если ребёнок окажется магом, призвать что-то крупнее и опаснее кошки у него вряд ли выйдет. Разве что что-то ядовитое. Но, как ясно из названия, это фамильяр, он априори не может причинить вред хозяину, к которому он привязан призывом.

Она взглянула на цепь, связывающую её и вторичное ядро.

– По-хорошему, надо ещё и договор заключать, тогда привязанность будет двусторонняя, но такое делают с одним, реже с двумя призванными существами. В этом случае они обретают некоторую свободу воли и становятся достаточно разумными, чтобы поддерживать общение. Без договора это просто инструменты мага, которые он использует по своему разумению.

– А ты знаешь, как освободить фамильяра? – проследив за её взглядом, спросил я.

– Никак, – печально улыбнулась она. – Они не становятся свободными, вместо этого они растворяются и рассеивают энергию, из которой состоят.

– Плохо, тц, – цыкнул я. – Погоди, то есть энергию? Фамильяры нематериальны?

– Да нет, просто их тело состоит из энергии… наверно… тут я точно не скажу, я этим не интересовалась. Но уже призванного фамильяра хозяин может отзывать и призывать без ритуала. Да и будучи призванными, они могут умереть, как реальные существа. В целом как-то так.

– Уже что-то, – заключил я, рассматривая изменившуюся за прошедшее время цепь. Да какая цепь? Это уже скорее невесомая золотая цепочка. Опять фокусы визуализации?

– Всё же я стала фамильяром. Удивительно. Я слышала о нескольких, что похожи на людей, но думала, что они просто принимают такую форму.

– Я смотрю, маги у вас популярны, – заметил я.

– Ну да, они что-то сродни знаменитостям. Где-то помогают, что-то изучают. Свои рейтинги, опять же.

– А что ты там говорила про договор? – отстранённо спросил я, перебирая цепочку в руках.

– Ну… – внезапно смутилась Мелисса. – Обычно это просто обещание служить и заботиться друг о друге всю жизнь.

– Прям клятва новобрачных, – невзначай обронил я и затаился.

– Да, – выдавила Мелисса. – Совсем как клятва, только без любви, – совсем тихо закончила она и присела на колени.

– А как тебя зовут полностью? Я как-то забыл поинтересоваться.

– Мелисса вэй Купфер Энжел, – прошептала девушка.

– Мелисса вэй Купфер Энжел, – торжественно произнёс я. – Я, Леонид Викторович Кошкин, хочу разделить с тобой свою жизнь и вручаю тебе ключ от моего сердца. Доверься мне и прими меня, как я верю тебе и принимаю целиком и полностью. Будешь ли ты моей, Мелисса?

– Я… – тихо произнесла она, подняла глаза и вгляделась в меня. И повторила уже громче: – Я, Мелисса вэй Купфер Энжел, буду всегда беречь твоё сердце, твою душу и тело и разделю твою судьбу, Леонид Викторович Кошкин. Я буду твоей без остатка и навечно, Лео, – закончила она шёпотом, потянула меня вниз и обняла.

– Ты плачешь? – спросил я, почувствовав влагу на щеке.

– Молчи, это слёзы радости.

Она отстранилась и запечатала мой слишком болтливый рот поцелуем.

Насладившись вкусом чувственных медных губ с солью, я отстранился и предложил:

– Ну что, попробуем?

– Давай! – Повеселевшая девушка вскочила и, полуобернувшись, замерла в ступоре. – А где это… ну… – Она указала на место, где раньше было вторичное ядро, из которого она черпала энергию.

Но большей странностью было то, что…

Я тут же протянул руку и схватил это; в ответ девушка взвизгнула и, довернувшись ещё, запуталась в… новой конечности? Хвосте? И упала на меня, благо я успел среагировать и подхватить её.

– Кхм, Мел, как ты себя чувствуешь?

– Пока ты его не схватил, спокойно. Это же хвост, да? – нервно спросила она.

– Ну, судя по тому, что я вижу и чувствую, это однозначно хвост.

– Тебе нравится? – посопев, спросила она.

– Скорее да, – осторожно ответил я.

– Тогда всё нормально, – сделала она логичный вывод.

– Ну да, действительно. Рожки, хвост, красивые глазки… Мне кажется или ты суккубочка?

– Такой род был среди старых демонов. Но это было давно. Вот это, – она коснулась рожек, – всё, что осталось у нас с тех времен. Но вспышка, хвост… Может, это нормально для фамильяра?

– Может, и нормально, – произнёс я, проводя рукой по бархатному хвосту. Тонкий и гибкий, мягкий настолько, что чувствуются косточки, а на конце подобное копейному навершие. И впрямь суккубочка.

Кончик хвоста в виде сердца. Я осторожно погладил его и услышал хриплый вздох.

– Это… – тяжело дыша, прошептала Мелисса, пряча глаза. – Давай не сейчас.

– Прости, – повинился я. И, вскочив, излишне бодро, сам себе не веря, заявил: – Так, раз ядро пропало и ты в порядке, то это, наверно, хорошо. Я сейчас буду медитировать и разбираться в себе: при таких изменениях, уверен, я смогу их ощутить.

И чего вскакивал, спрашивается? Сделав пару шагов в сторону, я уселся, прикрыв глаза. Это всё костыли для реального мира, но привычка. Успокоившись и войдя в ритм, я обратился к собственному эфиру.

А он немного изменился. Объём вернулся к исходному, до разделения. Понял, оба ядра смешались. Но на фоне основного изменения еле уловимы. А вот и цепь, вернее, ниточка энергии, которой стала цепь; она выходит из основного, а теперь и единственного ядра, идёт прямиком в сердце на кончике хвоста, проходит сквозь него и доходит до внутреннего ядра Мелиссы. Тут всё в порядке.

Сосредоточившись на себе, я начал задавать вопросы и искать ответ на вопрос: что дальше? Как мне дать ей тело, как призвать? Понятно. Это проще, чем казалось. Надо будет поблагодарить Григория Аркадьевича: без информации о ритуале далеко не факт, что суккубочка соотнесла бы свою ситуацию с воспоминаниями. Фамильяр, ну надо же. Или мне лучше называть её женой?

Закончив медитацию и открыв глаза, я встретил любящий взгляд. Да, теперь это мне известно точно. Полное знание о фамильяре – преимущество его хозяина. А ещё я знаю, что в этом плане клятва никак на неё не влияла. Не уверен, что смог бы с честью встретить такой взгляд в этом случае.

– Идём наружу.

Я взял её за руку и вынырнул в реальный мир.

Утомлённый, сонный и благостный, задолго до завтрака я уже сидел в машине семьи и пил сок. Жаль, что это не машина ЧВК, там я смог бы выпустить Мел. Да-а.

Память сразу подкинула образы. Вот я выныриваю наружу и держу за руку Мелиссу. Именно в том виде, в котором я видел её внутри себя – во всей её диковинной красе, с рожками и хвостом. Она удивлена, я это чувствую, оглядывается, смотря на комнату своими глазами. Её взор останавливается на мне, и я тону в нём, ныряю, как истосковавшийся по глубине ныряльщик за жемчугом – разом, махом. Ещё мелькнула фоном мысль: заперта ли дверь?

А после… Сладкие губы, нежный поцелуй, взорвавшийся первобытной страстью. Мелькание разгорячённого тела, когда уже не важно, куда целовать. И в конце весь мир сжался до точки, чтобы ещё раз взорваться фейерверком любви. А потом ещё, и ещё раз, уже нежнее, спокойнее. Под конец даже умный кондиционер отреагировал на жар наших тел, пустив холодный воздух. В итоге мокрые и довольные мы уснули, обнявшись, лишь под утро.