Сложностей не возникло. Мой новый мир оказал на удивление слабое сопротивление. Я расширил прокол, «скрепами» зафиксировал образовавшийся проход.

К утру за пределами мира создал складку из ткани мировых границ. Другого «строительного материала» там попросту не было. Образовал внутри неё пустоту. Пока небольшую, тесную, окружённую стенами с гранями в полтора роста моего нынешнего тела.

Истратил на плетения заряды семнадцати накопителей. Получился не дворец — лишь его зародыш. Пока не годный для проживания, но, точно детёныш молоко матери, уже активно тянувший из меня на поддержание своей жизни магическую энергию.

Я слез с кровати, размял ноги. Посмотрел за окно — начинало светать. Чувствовал усталость и удовлетворение от хорошо проделанной работы.

Жить в созданной мною складке пространства получится ещё не скоро. Там пока отсутствовали и освещение, и вентиляция. Да и места в ней меньше, чем в иной тюремной камере. Пройден лишь первый крохотный шаг на пути к созданию шедевра. Но некоторыми плюсами эльфийского дома мой спрятанный за пределами мира куб уже позволял пользоваться.

Попасть в дом Силаевых я теперь смогу из любого места — пока не развеются плетения «входа» на стене комнаты и если смогу их продублировать. Дом служил своим хозяевам своеобразный телепортом, позволял эльфам-путешественникам быстро возвращаться в родную рощу из любой точки мира. Это его свойство и заставило меня поторопиться со строительством.

Работы над домом ещё предстояло много. Если не уделять ей всё свободное время, то хватит на одно, а то и на несколько столетий. Однако проблемы с энергией придётся решать уже сегодня.

Я видел, как уменьшается объём маны в моём резерве. В целях экономии уже лишил подпитки привязанный к стене комнаты состоявший из десятка «скреп» вход. Он просуществует ещё сутки. Маны я в него залил примерно на этот срок: изначально задумывал вход, как временный.

А вот межпространственный карман-куб предстояло лишь увеличивать. А значит возрастут и траты маны на его содержание. Он уже сейчас непрерывно расходовал магическую энергию; и немало. Если прекращу подпитку энергией плетений дома, тот попросту исчезнет. Придётся начинать работу заново.

Поэтому я пока не мог разорвать канал, по которому в магическую конструкцию за переделы мира уходила из моего резерва мана.

Мало того: каждое новое, добавленное в узор дома плетение, будет делать расход маны всё более для меня чувствительным. А я уже сейчас не видел необходимости тратить на содержание дома собственную энергию. Потому что знал, кому подобные потери энергии нисколько не повредят. И горел желанием делегировать ему своё бремя уже сегодня: запасы маны таяли — мне это не нравилось.

Поход к Старшему дереву предков я решил не откладывать.

* * *

До первого квадрата (под таким номером значился на картах Силаевых «ничейный» квартал) я не доехал. Отпустил экипаж, велел вознице возвращаться. Остаток пути преодолел пешком. Поступил так, чтобы вовремя скастовать «отвод глаз». Выбрал для этого скрытый от чужих взглядов уголок.

При свете выглянувшего из-за горизонта солнца заклинание не гарантировало полную скрытность. Но тень от ветвей гигантского меллорна позволила мне преодолеть стену незамеченным. А царивший в первом квадрате полумрак — без проблем подобраться вплотную к стволу Старшего дерева предков.

Знал, что долго оставаться мне в одиночестве не позволят. «Отвод глаз» прятал меня от людей. Но для меллорна моё присутствие не являлось секретом. Уверен: дерево предков заметило меня ещё там, за оградой. С тех пор внимательно следило за моим передвижением, гадало, что именно мне понадобилось в его вотчине.

Я подошёл к стволу дерева, обошёл его по дуге. Ствол надёжно заслонил меня от Главного храма предков и от ведущей к тому зданию узкой дороги. Понимал, что спрятаться от дерева не получится; но мне не хотелось каждый раз, выходя из эльфийского дома, маячить перед людскими взорами.

Присел на вздыбившийся из земли древесный корень, вдохнул благоухание меллорна. Листья тоже имели неплохой запах, но слабый, едва уловимый в сравнении с чарующим ароматом, что источала кора. Именно кора меллорна служила основным сырьём для производства лучших эльфийских духов.

Помнится, такими духами пользовались мои жёны — тогда, в мою бытность князем Вечного леса. Каждая из них предпочитала свой неповторимый оттенок запаха, созданный специально для неё Мастером парфюмером. Был и у меня свой вариант туалетной воды — эльфам мужчинам тоже не чуждо прекрасное.

Создание духов на основе сока меллорна считалось среди жителей Вечного леса настоящим искусством, наравне с тем же пением или рисованием. Попробовать свои силы на этом поприще не брезговали даже эльфийские князья. Вот только ничего путного у меня не получилось — если не считать того парфюма, который использовали мои супруги, чтобы освежить воздух в уборной.

— Ладно, — пробормотал я.

Сделал глубокий вдох, прикрыл глаза. Скорее по привычке, чем из необходимости проделал короткий комплекс дыхательных упражнений, помогавший сосредоточиться. Рано наслаждаться ароматами. Я понимал, что мне недолго позволят спокойно трудиться. И что сейчас лучше сосредоточиться на работе.

Плетение «скреп» не заняло много времени. Это лишь первые разы работа с микленовым изменением пространства кажется трудной. Создал стандартный десяток закрепляющих конструкций, расположил их по принципу Видера: так получу самый быстрый отклик.

Здесь, на стволе Старшего дерева предков, я планировал оставить постоянный вход — не времянку, как в доме Силаевых. А значит и отклик на ключ-команду, и ширина прокола, и расход маны имели значение. Для их оптимизации пришлось учитывать все нюансы, указанные в трудах архимага Алоста Видера.

Получил доступ к созданной ночью пространственной складке-кубу — приступил к главному действу. Подсветил энергетические капилляры меллорна, один за другим вплёл в их узор входящие каналы эльфийского дома. Здесь важно было не спешить.

Старался не упустить ни одной детали. Не допустить, чтобы из спрятанной за пределами мира конструкции шла утечка энергии. Иначе любая течь со временем могла дать летальную для общей конструкции потерю того или иного фундаментального плетения.

Заканчивал вносить поправки в узоры, когда услышал торопливые шаркающие шаги. Снова использовал «скан», чтобы запечатлеть в памяти все те соединения, что определил, как оптимальные. Парочка каналов показалась мне явно проходящими не там, где положено.

Схема требовала переделки. При нынешнем количестве вплетённых в конструкцию дома деталей недочёты в энергетической подпитке не критичны. Но станут таковыми, когда убогий пустой куб превратится в роскошный дворец.

Я решил повременить с изменениями. Пока. Учту свои наблюдения при новой сборке энергетической сети.

— Что ты здесь делаешь, женщина?! — спросил громкий голос.

Я открыл глаза.

Увидел в пяти шагах от себя жрицу, что проводила вчера обряд «удочерения». Её грудь тяжело вздымалась, ноздри расширялись в такт дыханию. Должно быть, Хранительница очень спешила ко мне. А бегать её человеческая оболочка явно не привыкла.

«Плюшками балуюсь», — всплыла в голове фраза ответа. Попридержал её. Что такое «плюшки», если раньше и знал, то теперь не вспомнил.

— Интересно девки пляшут, — сказал я. — Разуй глаза, дерево! Где ты увидело женщину? Совсем рехнулось на старости лет? Присмотрись хорошенько. Я — мужчина.

Фонари, что опоясывали ствол меллорна, сегодня не светились. Должно быть, их зажигали только на время проведения церемоний. Но и без их помощи я видел, что лицо жрицы храма предков осталось всё той же неподвижной маской.

— Ты женщина, — сказала Хранительница. — Ты не введёшь меня в заблуждение. Мужчина не смог бы находиться в фамильных квадратах Бригдата живым. Да и в общей части города его наверняка бы ждала скорая смерть. К тому же, ты только что пользовалась женской энергией. Ни один мужчина на такое не способен.