Невидимые шипы не мешали подниматься, но при движении вниз намертво впивались в камень. Давненько я не шастал по чужим окнам. Вспомнил, как проделывал подобное в прошлый раз, не сдержал улыбку.

Тогда меня в очередной раз понесло на поиски приключений и женских объятий: собирался наведаться в кровать к несравненной принцессе Энее. Её папаша, мой давний знакомый, не приветствовал наши свидания. Я решился обойти его запрет…

Но в ту ночь не вышло.

Я не воспользовался маячком — и перепутал окна.

Когда ввалился в спальню короля, пришлось импровизировать. Заявил своему коронованному приятелю, что соскучился по его компании. До утра мы с ним горланили песни и пили гномью россу — чистейший спирт.

Долго потом объяснял принцессе, что не обманул её. Что пал жертвой обстоятельств. А вовсе не променял её объятия на хорошую выпивку.

Подъём по стене вышел недолгим.

У окна я притаился, прислушался — ни голосов, ни стонов, ни храпа не различил.

Скастовал «обнаружение жизни». Через камень заклинание прошло с трудом — шагов на двадцать, не больше. Не достало до той точки, где замер маяк.

Поблизости от себя я никого не заметил.

На всякий случай прошёлся по окну «сканом» — следов магии не обнаружил.

«И почему мне всегда мерещатся ловушки? — подумал я. — Почему не верю в людскую глупость?»

Активировал «драконью кожу» — подстраховался. Заготовил «паралич» — лучший способ справиться с неожиданностями. Ужом проскользнул в окно, повис на внутренней стороне стены.

Снова метнул в темноту «обнаружение жизни». Работает: на грани досягаемости заклинания увидел несколько пятен тепла. Далеко от меня.

Взглянул вниз. Убедился, что на полу меня не поджидали ни капканы, ни острые шипы. Спрыгнул на мягкий ковёр, развеял «кошачьи лапы». Чтобы ходить с ними по горизонтальной поверхности, нужна тренировка. Ни в одной из прошлых жизней я не выкроил на неё время.

Не особенно разглядывая комнату, где очутился, поспешил к выходу.

Порадовался, что местные не научились строить эльфийские дома. В те так просто не заберёшься. Там и магия не поможет.

Шагал на зов маяка по тёмному коридору и думал: «Я свой эльфийский дворец обязательно построю. Со временем. Если жизни хватит».

У нужной мне двери притормозил. Просканировал её на предмет сюрпризов — чисто. У меня складывалось впечатление, что местные вовсе не пользуются магией.

Не хотят? Или не умеют?

А вот я заклинаниями не пренебрегал — к счастью, полученного вечером за время домашнего концерта запаса маны пока хватало. Разведал, что в комнате два человека. Да и те замерли шагах в пятнадцати от меня — не должны заметить вторжение.

Дверь легко поддалась: не заперта. Петли не заскрипели.

Меня никто не заметил: комната, как и утверждало «обнаружение жизни», оказалась безлюдна. И не так велика, как мне сперва показалось.

В стене напротив я увидел другую дверь.

Люди, о которых предупредило заклинание, находились за ней. Я даже знал имя одной из тех, кто ждал меня за той дверью — Меркула Силаева. Об этом говорил сигнал маяка.

* * *

«Паралич» свободно прошёл сквозь дверь.

Я решил не мудрить. Не входя в соседнюю комнату, обездвижил всех, кто там находился. Сбросил «отвод глаз»: тот поглощал непозволительно много маны — сейчас я не мог себе позволить такой большой расход энергии.

Вошёл спальню боярыни, окинул взглядом тёмную комнату. В коридоре, что остался за моей спиной, я всё видел прекрасно. Пока сюда шёл, ни разу ничего не задел, не споткнулся. Но в спальне всерьёз задумался над тем, чтобы воспользоваться «ночным зрением».

И снова отбросил эту идею.

Но родил иную: зажёг на потолке «мерцание звёзд».

Я понадеялся, что свечение у потолка, похожее на стайку крохотных светлячков, не заметят. Ни те, кто выглянет из своих комнат в коридор. Ни с улицы: ставни на окнах комнате плотно прикрыты, снаружи дома мои чародейства точно не обнаружат.

Зато теперь я смог оглядеться.

Скользнул взглядом по столу, стульям, дивану, по картинам на стенах. Моё внимание сразу привлекли два красных огонька — те самые, о которых говорила Мышка. Слишком далеко расставленные для глаз человека. Серьги Бритты в полумраке действительно выглядели глазами монстра. Неудивительно, что они испугали семилетнего ребёнка.

Свечение семуритов я увидел у стены, на кровати. Со стороны коридора. Оно обозначило мне, какая из лежавших на постели обездвиженных «параличом» женских фигур принадлежала боярыне, и где слуга рода.

Подошёл к Бритте.

Обнаружил, что глаза слуги открыты. Рука женщины сжимала рукоять кинжала.

Неужели воительница услышала мои шаги? Сквозь сон? Через закрытую дверь спальни?

Покачал головой.

Я явно недооценивал уровень подготовки местных воительниц. Неплохо было бы взглянуть на них в бою. Или на турнирном поединке. Вполне возможно, что я сумел бы добавить к навыкам воина Моз немало полезных техник. Только глупец полагал, что достиг в чём-либо абсолютного совершенства. Я же себя глупцом не считал — продолжал пополнять свои знания в каждой новой жизни.

На пару секунд подвесил в воздухе над кроватью «пламя свечи»: осветил лица женщин.

Меркула Силаева выглядела спящей. Уверен, что она уже проснулась, но заклинание не позволяло ей пошевелиться. В отличие от своей слуги и любовницы до встречи с «параличом» о моём приближении она не заподозрила. Всё ещё ухмылялась. Должно быть в тот миг, когда я скастовал плетение, отпускала во сне свои излюбленные язвительные замечания.

Посмотрел в глаза Бритты. Не заметил в них испуга. Женщина явно пыталась понять, что происходит, чем мой визит грозит ей и её боярыне, как исправить сложившуюся ситуацию.

Меня её терзания не интересовали.

Я лишь убедился в главном: несомненно, это она — та самая старшая воительница-маг, что срубила головы охранницам у дома Варлаи Силаевой и похитила Мышку. Разговаривать мне с ней не о чем. К Бритте я явился с иной целью.

На «призму изменения энергии» истратил едва ли не последние крупицы маны.

Избавить маленькую девочку от преследования страшного монстра — поступок вполне в стиле обладателей белых плащей воинов света. Так что в случае с Бриттой я преследовал не только корыстные мотивы. Защита Мышки — чем не повод пополнить мои запасы магической энергии?

Деяние вполне соответствовало моему новому образу. Минимум кровожадности, спасение невинных и обиженных. Как бы тут ещё и не возгордиться.

«Пламя свечи» погасло. Но даже при свете «мерцания звёзд» я хорошо видел глаза своей жертвы. По мере того, как моя аура наполнялась маной, жизнь в теле слуги рода Силаевых угасала.

Бритта вернула тот долг, что обрела, когда мне пришлось за счет опустошения собственного запаса маны спасать Мышку.

Я выкачал из старшей воительницы-мага всю жизненную энергию. Даже несмотря на то, что часть её не поместилась в моём резерве и развеялась в воздухе комнаты. Точно так же, как тогда, в кафе, когда лишил жизни сообщницу Бритты.

Обе обезглавленные старшей воительницей-магом слуги рода Силаевых — те, что сейчас покоились в захоронении под храмом предков — были бы довольны моим поступком. Бритта совсем скоро составит им компанию. Я не пожалел заклинание: когда «призма» перестала принимать энергию, убедился, что встреча с «монстром» Мышке больше не грозит.

Воительница умерла. «Обнаружение жизни» на неё не реагировало. Даже серьги в её ушах перестали светиться. Теперь Бритта сможет явиться к кому-либо только по моему приказу. Если подниму её. Или по приказу другого некроманта, если таковые в этом мире существуют.

— Что ж, — сказал я. — Ладно. С этим делом разобрался. План минимум выполнен.

Бритта меня больше не интересовала.

А вот к лежавшей на кровати рядом с её телом боярыне Меркуле Силаевой вопросы у меня были.

Глава 15

«Подчинение воли».