А вот очнулась я уже в машине на месте встречи, около кафе. На меня сверху накинули шаль. Екатерина Викторовна встрепенулась, когда поняла, что я пришла в себя.
– Ульяна, как вы? – она взяла мою руку в свою и с испугом посмотрела в глаза.
Боится, что не смогу продолжить лечение?
– Спасибо, Екатерина Викторовна. Не переживайте, это последствия лечения. К завтрашнему дню я буду готова к лечению Марка. Я не бросаю слов на ветер.
– Вы уверены? – её страх и нервозность были не наигранными.
– Да, – и вышла из машины не прощаясь.
Мне нужно торопиться домой, привести себя в порядок до прихода мамы. Иначе мне жопа. Благо, что Екатерина Викторовна додумалась поскорее доставить меня домой, а то проблем потом не оберёшься, и, возможно, по мне впервые пройдутся ремешком. Мне у мамыещё с ночёвкой к Кристине отпрашиваться, ведь в ночь полнолуния лечение будет проходить ровно в полночь, а не днём.
Отмывшись в ванной с травами, я отправилась медитировать. Это лучший способ для быстрого восстановления сил. Ещё хорошо бы добавитьаромапалочкиручной работы с полынью, а лучше с лавандой, это заставляет дышать полной грудью.
Когда мама вернулась домой, я второпях стала доставать учебники и делать вид, что давно и упорно занимаюсь. Меня пронесло, она сама пришла с работы не только очень уставшей, но и истощённой. Фух…
И с ночёвкой отпустила, и на карманные расходы дала. Что-то она сегодня очень добренькая. Даже косички заплела на ночь, отчего на следующий день моя шевелюра развивалась волнами.
Когда, наконец, осталась одна в комнате, я трясущимися руками набрала номер Крис. Моя дорогая подруга, что всегда рядом, не торопилась ответить на звонок.
– Алло… – её сонный голос меня немного рассмешил, эта соня в своем репертуаре.
–Твоя подруга сейчас умрёт от страха, а ты там спишь.
– Опять ты всё драматизируешь. Что, снова притащила в дом больного кота и боишься, что мама тебя вместе с ним выгонит? Или нет, взяла без спроса мамино платье, порвала его и не знаешь, что делать? – её ирония иногда доводила меня до нервного тика.
– Вот не понимаю, почему с тобой дружу…
– Потому что только я знаю, что ты несносная ведьма.
– Спасибо за веру в меня, но нет, в этот раз действительно катастрофа, – последнее слово я протянула по буквам, усилив свои слова.
– Ты меня прям заинтриговала, – на этом месте немного затупила связь, но я всё расслышала.
– В общем, тут мама отказала в помощи одной женщине в лечении сына…
– Ой, только не говори, что ты решила ей помочь. Ты идиотка, Уля? – кажется, в этот момент она закатила глаза и окончательно проснулась.
– Да я уже и сама поняла. Чуть коньки не отбросила, пока лечила. Я же не знала, что наркотики такое могут сделать с человеком. Мне его так жалко…
– Слышь, ты, мать Тереза, жалко у пчелки. Ой, с тобой не соскучишься и сериалы смотреть не нужно, как обычно, в своем репертуаре.
– Крис, я боюсь, что не справлюсь, он мне понравился, ну как парень… – я вся покраснела до кончиков волос.
– Ещё не лучше, и что?
– Он, если честно, тот ещё перец, такое творил, меня до сих пор не отпускает. Мажор бесстыжий, одним словом, и своих демонов тяжелым детством прикрывает, – я покрутила в руках ручку и случайно выронила её.
– Ульяна, ты умная девочка, и знаю, что не натворишь дел, но всё-таки переживаю за тебя. А что матушка его?
– Да обычная тетка.На всех свысока смотрит, лебезит, когда ей нужно. Да и бабки раскидывает направо и налево. Если бы не сын, она бы со мной так вежливо не общалась.
– Умеешь ты найти себе компанию. Лучше бы Жоре помогла с оформлением презентации, чем снова в какую-то попу нырять, – по звукам поняла, что Крис окончательно поднялась с кровати и пошла в туалет.
– Ой, Крис, а тебя не смущает, что ты со мной по телефону разговариваешь?
– Ой, принцесса мне тут нашлась, как я ей волосы на день рождения держала, вообще не помнит, – меня перекосило от воспоминаний, это был мой первый алкоголь и последний и всего два бокала вина.
– Ладно тебе, что мне делать? Если мама узнает, то очень рассердиться на меня…
– Да я твою маму сама боюсь. Уля, если мне попадет под раздачу, я тебя убью. А так, что могу сказать, молодец, влезла в дерьмо. Хоть будь аккуратнее, раз взялась за дело. Если что я рядом, как обычно. Да и по поводу мамы не переживай, думаю, что она и так всё знает, просто не показывает это. Знает, что ты наивная ведьма и любишь всем убогим помогать.
– Ты меня загнобила прям, подруга называется.
– Так для этого друзья и нужны. Ладно, завтра на учебе встретимся. Спасибо, что разбудила, мне ещё реферат писать. Как же я устала, и вот какого лешего я потащилась с тобой в медицинский.
– Спокойной ночи, дорогая, сладких сновидений. Чмоки, – я чмокнула телефон.
– Ой, ты не от мира сего. Спокойной ночи, Уля.
–Сделай это, –и снова чувствую, как закатываются её глаза, она делает чмок и отключается.
Следующие два дня были идентичными.Меня разрывал стыд за то, что обманываю маму,и страх, что вот-вот раскроют. Этосводило с ума. Не прощу себе, если обижу маму.
Сегодня полнолуние, а значит, будет очень тяжело скрывать моё состояние от мамы, она почувствует. Это опять новая ложь. И снова парадокс – одна ложь тянет за собой другую.
Обострение психика даёт именно в полнолуние. Когда подъехала Екатерина Викторовна, на ней лица не было. Меня провожала Кристина. Она с силой сжала мои руки напоследок:
– Будь аккуратнее, не нравится мне эта фифа напыщенная со своим сынком наркоманом.
– Обещаю, Крис. Вечно ты драматизируешь.
– Кто бы говорил, – фыркнула подруга. –Ни пуха, ни пера.
– К чёрту, – и я села в машину.
– Ульяна, здравствуй. Почему именно в полночь должно происходить лечение?
И как ей объяснить?
– Чтобы не только я, но и природа взаимодействовала с Марком. Именно в этот момент обостряется психика.
– Это ты так завуалированно назвала Марка психом? – её лицо было искажённым.
– Нет, что вы, он просто наркоман, – хотела сказать я, но промолчала.
Иногда мой острый язык приходится прикусывать до крови. Но годы практики приносят свои плоды.
– Нет, что вы, мы все обостряемся в момент полнолуния, становимся чувствительными. Я буду сильнее, а Марк откроется.
Я помнила поведение Марка: как ублюдок и к тому же редкостный. Но, это следствие, поэтому судить не буду.
– Надеюсь, всё пройдёт хорошо, и скоро мой мальчик будет полностью здоров.
Она глубоко вздохнула, сдерживая слёзы. Видно, как она уже извела себя, но я могу понять. Она боится потерять сына. Это страшно, когда дети уходят раньше родителей. Страшнее боли нет.
– Не скоро,его здоровье словно разбитая ваза. Вы помните мои инструкции? Это самое главное, иначе всё может быть хуже, чем сейчас. Ему будет проще умереть, он не выдержит это снова, – от моих слов Екатерина Викторовна побелела, словно мел.
Надеюсь, она прониклась. И я не шучу, о таком не шутят, и даже не преувеличиваю.
В этот раз Марк был в сознании и уже не привязанный, просто недвижимо смотрел в потолок. Они идиоты?
– Почему вы его отвязали? – спросила я доктора, который не мог отвести от меня взгляд.
– Его словно парализовало, он не двигается.
– Он здоров и в сознании, – не успела я договорить, как Марк подлетел и накинулся на меня.
– Я помню, помню… – его еле как отодрали от меня, положили на кровать и снова привязали.
– Он провёл вас как детсадовцев, – начала кричать Екатерина Викторовна. У неё в глазах черти заплясали.
– Мама. Пожалуйста, развяжи меня, я обещаю, больше не буду доставлять проблем. Мама, – он вёл себя как маленький ребёнок.
Я видела борьбу внутри Екатерины Викторовны, но она взяла себя в руки и, кивнув мне, просто вышла. Марк снова просто застыл и исподлобьявсё кидал на меня злые взгляды.
В этот раз мне было нужно дополнительное оружиедля войны за жизнь парня. Расставила свечи ручной работы, скрутки с травами, взяла в руки серебряный крест и стала читать молитву. Из шёпота постепенно перешла на распев.
