29 января 1644 года три корабля – «Лиммен» (Limmen), «Земеу» (ZeemeeMw) и «Брак» (Bracq) – под командованием Тасмана вышли из Батавии и поплыли на восток. Проплыв около восьмисот километров вдоль южного берега Новой Гвинеи, экспедиция исследовала все берега залива Карпентария, но при этом не заметила входа в Торресов пролив, отделяющий Австралию от Новой Гвинеи (не иначе как рифы помешали). А ведь проход из Арафурского моря в Коралловое (в более широком смысле – из Индийского океана в Тихий) мог бы оказаться весьма ценным для голландских мореходов. Но чего не произошло, того не произошло.

В итоге Тасман, вернувшийся в Батавию 4 августа 1644 года, установил, что Новая Голландия – это все же материк, причем весьма бедный. Из полезного здесь удалось найти только пресную воду, которую несла к западному берегу залива Карпентария река Ропер. С географической точки зрения экспедиция получилась удачной, пусть и не до конца – Торресов пролив моряки «прозевали». А вот с практической точки зрения она не дала никаких результатов – ни новых богатств, ни новых морских путей.

На Австралии, то есть на Новой Голландии, был поставлен крест – как на бесполезной земле, населенной злыми дикарями. В золотом веке (так в Нидерландах называют XVII век) голландцы использовали труд осужденных преступников в своих колониях, не задумываясь о том, чтобы устраивать где-то отдельные каторжные поселения. О колонизации экономически невыгодных территорий они тем более не задумывались, им других, более интересных дел хватало.

Маршрут экспедиции Абеля Тасмана

На самом же деле Новая Голландия была не такой уж бесполезной. Если бы во время своей первой экспедиции Тасман уделил больше внимания открытой им Земле ван Димена, то нашел бы пролив, отделяющий ее от материка. Во время исследований южного берега материка он мог обнаружить весьма удобный для стоянки залив Порт-Филлип и высадиться там, где сейчас раскинулся Мельбурн. А оттуда до Балларата [11], где в середине XIX века нашли золото, каких-то сто километров. Так что у Тасмана была возможность озолотиться в буквальном смысле этого слова и порадовать своего обожаемого генерал-губернатора ван Димена. А если бы он доплыл до того места, которое впоследствии назвали Глен-Осмондом [12], то мог бы найти свинец и серебро (от северо-западной оконечности Тасмании до Аделаиды «каких-то» восемьсот километров морем). Так что менэйру [13] Тасману можно сказать только одно – лучше надо было искать!

Современная Австралия занимает четвертое место в мире по добыче каменного угля (в энергетическом эквиваленте), уступая лишь Китаю, Индонезии и Индии. По экспорту железной руды Австралия стабильно лидирует уже много лет подряд. В Австралии находится 28 % мировых запасов урана, по производству которого она занимает второе место в мире (после Казахстана). Пятое место по добыче серебра, производству никеля и тантала, шестое – по производству меди. На этом можно заканчивать хвастаться: и так уже ясно, что с Новой Голландией голландцы в свое время просчитались.

Вопреки широко распространенному мнению, Джеймс Кук не был первооткрывателем Австралии. Во время своего первого кругосветного плавания он исследовал восточное побережье австралийского континента, которое тогда было terra incognita, открыл Большой Барьерный риф и подтвердил открытие испанского мореплавателя Луиса Ваэса де Торреса, первым проплывшего по проливу между Австралией и Новой Гвинеей. Почему об этом проливе не знали голландцы? Да потому что отчет Торреса об этом плавании затерялся в дебрях испанских архивов, и лишь в 1769 году, за год до первого кругосветного плавания Кука, британский географ Александер Далримпл прочел его и назвал пролив в честь Торреса (здесь самое время погрустить о том, как плохо распространялась информация в доинтернетовские времена).

Британия возлагала большие надежды на открытие и освоение Южного континента, который упрочил бы ее влияние в южной части Индийского и Тихого океанов, а также принес бы короне новые богатства. Британцам нужно было торопиться. Франция, хоть и проигравшая Семилетнюю войну 1757–1763 годов, продолжала представлять опасность, в том числе и в Южном полушарии. Испанцы тоже не сидели сложа руки. Короче говоря, ситуация была подобна той, что наблюдается во время скачек: кто успел первым, тот получил все.

Повышению активности в Южном полушарии способствовали и проблемы с североамериканскими колониями, конфликт с которыми был вызван британской аннексией французских владений – бассейна реки Огайо и Канады – по итогам Семилетней войны. Колонисты считали, что, по справедливости, французские земли должны были достаться им, а не попасть в загребущие лапы британского льва. В целом в Северной Америке дело шло к новой войне…

Юджин Монтегю (Монти) Скотт. Портрет капитана Джеймса Кука. Ок. 1870

В существовании Южного континента британцы не сомневались: должна же Земля быть уравновешена, да и голландцы плавали к его берегам. Изначально предполагалось, что экспедицию в южные моря возглавит авторитетный ученый Александер Далримпл, член Королевского общества [14] и видный гидрограф. Однако в Адмиралтействе решили (и совершенно верно!), что подобной экспедицией «в неизвестность» должен руководить не ученый муж, а бывалый военный моряк. Но как-то так сложилось, что никто из подходящих кандидатов не смог или не захотел становиться во главе столь рискованного предприятия. Пришлось взять «неподходящего» – сына батрака, начинавшего свою карьеру в матросах. Но плебейское происхождение компенсировалось опытом и знаниями. После того как Кук блестяще справился с ответственной задачей по измерению фарватера реки Святого Лаврентия [15], вице-адмирал Александр Колвилл, главнокомандующий кораблями и судами Его Величества в Северной Америке, сказал: «Зная способности и возможности мистера Кука, я считаю его достаточно квалифицированным для той работы, которую он выполнил, и для важнейших поручений подобного рода». Определенную роль сыграла и покладистость Кука, который согласился отправиться в столь опасное плавание на обыкновенном грузовом судне, хотя другой на его месте требовал бы от Адмиралтейства большой военный корабль, а лучше два, поскольку еще древние римляне говорили, что пускаться в дальний путь в одиночку неразумно.

Реконструкция трехмачтового барка «Индевор»

Куку дали трехмачтовый барк с говорящим названием «Индевор» [16] (Endeavour), вооруженный двадцатью двумя пушками. В числе 98 человек экипажа было 13 солдат. Слабовато, даже по самым скромным меркам, особенно с учетом того, что Южный континент считался густонаселенным – по аналогии с Европой и Азией. Официальной задачей экспедиции считалось исследование прохождения Венеры по диску Солнца, которое должно было состояться 3 июня 1769 года. Это редкое астрономическое явление можно наблюдать в том случае, когда Венера находится точно между Солнцем и Землей, закрывая собой малюсенькую часть солнечного диска. Но на самом деле астрономические наблюдения были всего лишь предлогом: покончив с ними, Кук должен был отправиться на поиски Южного континента.