– Она еще здесь? – взволнованно спросила мать, встречавшая их на пороге.

– Да. Куда ее нести?

– Ко мне в комнату. Я все приготовила.

Молодой человек вошел внутрь дома и, пройдя через еще одну дверь, очутился в небольшой комнате матери. На полу была начерчена гептата, семиконечная звезда, в вершинах треугольников которой горели свечи.

– Ты не закончила… – сказал Тим, разглядывая выведенное мелом сложное изображение на деревянном полу.

– Так надо, – сухо ответила мать, – клади ее на кровать.

Молодой человек осторожно опустил сестру на постель в углу помещения и озадаченно взглянул на стоявшую в дверях женщину.

– Что ты, черт возьми, задумала? Что значит, так надо?

– Успокойся пожалуйста. У нас мало времени. Принеси мое зелье. Оно на полке в…

– Мам, ты чего? – прервал ее Тим, – заполни гептату до конца.

Женщина подошла к сыну и нежно коснулась ладонью его щеки.

– Принеси зелье, Тим, – сказала она.

– Почему ты не закончила гептату? – он медленно убрал ее руку от своего лица.

– Потому что так надо.

Молодой человек покачал головой и отошел на шаг назад.

– Не могу поверить. Он что, был прав? Ты правда спятила?

– Он правда так сказал? Сказал, что я спятила? – на ее бледном лице появилась улыбка.

– Мам, закончи ее.

Женщина снова качнула головой.

– Я не стану ее заканчивать.

– Ну тогда ты не сможешь вернуться сюда.

– А я и не собиралась возвращаться сюда, – ответила она.

– Что происходит? Что ты задумала? К чему эти тайны? Гептата – это вход, когда ты идешь туда, и выход, когда возвращаешься. С такой фигурой ты сможешь войти, но выйти…

Она снова улыбнулась и, вновь подойдя к сыну, взяла его за руку.

– Ты стал такой взрослый, мой мальчик. Уже даже рассказываешь мне про гептаты… Поверь, я знаю, как они работают.

– Мам, – он взял ее руку и прижал к своей груди, – ты можешь мне объяснить, что ты задумала? Ты же не думаешь, что я буду отговаривать тебя? Я хочу пойти туда вместо тебя, ты же слышала. И я пойду, если только позволишь. Ты знаешь, что я смогу отыскать там Иону и вернуть ее обратно. Мне это будет гораздо проще сделать, чем тебе…

– Знаю. Но какой ценой?

– А какую цену ты собралась заплатить? – он кивнул в сторону незаконченного изображения на полу.

– Любую. Ту, что потребуется. И гораздо большую тоже. Не волнуйся, Тим, я знаю, что делаю. Принеси мое зелье, и я все тебе расскажу. Ты знаешь, что у меня нет от тебя секретов. Давай, неси его.

Молодой человек отпустил ее руку и вышел из комнаты. Подойдя к стеллажу с сосудами, он провел рукой по верхнему ряду, остановившись на нужном, после чего хотел вернуться обратно к матери и сестре, но его взгляд остановился на неприметном пузырьке у самой стены, поблескивавшем в свете лампады. Жидкость внутри него была черной и густой, но свет отчего-то отражался от нее, будто бы она была зеркалом. Тим несколько секунд смотрел на пузырек, прокручивая в голове вероятности.

– Нашел? – раздался голос матери из-за стены.

– Да, иду.

Он снова сделал шаг в сторону двери, но затем вновь остановился и взглянул на пузырек. Спустя еще пару секунд сомнений, он поморщился и, схватив маленькую емкость с полки, спрятав ее в карман. Мать сидела на постели и гладила темные волосы Ионы.

– Такая красивая… – прошептала она, – и такая маленькая. Ты помнишь, как она впервые увидела океан? Она так радовалась. Волны накатывали одна за одной, а она все убегала от них. Старалась убежать от каждой.

– И дико визжала, когда холодная вода все-таки доставала ее пятки, – сказал Тим, подойдя к матери и опустившись на колени перед кроватью, – ты сказала «океан». Давно я не слышал этого слова.

– Теперь я могу не подбирать слова и называть океан океаном, а море морем, – она склонилась и поцеловала дочку в холодный лоб, после чего поднялась и взглянула на сына сверху вниз, – ты уже понял, почему я не заполнила до конца фигуру?

– Чтобы не оставлять себе выбора, верно?

– Да, Тим. Без этого выхода у меня будет только один способ вернуться – дойти до самого конца.

Молодой человек покачал головой и положил свою ладонь на маленькую ручку сестры.

– Думаешь, она не захочет возвращаться?

– Думаю, что уже слишком поздно, – ответила женщина, – и нам придется…

– Прожить там всю ее жизнь. До самого конца, – закончил за нее мысль Тим, – я понимаю, мам.

– Вот и хорошо. Я знала, что ты поймешь.

– Вот только ты не сможешь ждать так долго.

– Я смогу, Тим.

– Но если за ней пойду я, то…

– Это не обсуждается, – сухо ответила женщина, – я должна сама, ты знаешь. И я не могу потерять и тебя тоже, вместо того, чтобы вернуть ее.

Она подошла к сыну и, положив руки на его плечи, подняла на ноги, после чего заглянула в его карие глаза. Так глубоко, что он ощутил ее взгляд в самом сердце.

– Я вернусь, ты же знаешь, – сказала она, улыбнувшись.

– Знаю. Но когда?

– Это сейчас неважно. Главное – знай, что я вернусь. Вместе с Ионой. Твоей задачей будет дождаться нас. И присмотреть за Игорем. Чтобы, когда мы вдвоем возвратимся, вы двое смогли отыскать нас.

– Где? Где нам вас искать?

– В их храме конечно, – ответила женщина, – найдите тот, что древнее других. В них еще осталась сила. В самых древних из храмов.

– И где мне искать такой храм?

– На катарской равнине. Именно туда они все ушли, и именно оттуда отправились в свое странствие. Там много таких храмов. Ветер и песок укрыли их от Теоса. Он в тех местах еще не побывал. Да и люди там, говорят, еще не забыли старых богов.

– Как-то это слишком расплывчато, – ответил Тим, покачав головой, – как я пойму, где именно..?

– Ты поймешь. Я не сомневаюсь. Здесь пройдут месяцы. Может даже годы. У вас двоих будет полно времени, чтобы отыскать нужный храм. Только пообещай мне кое-что.

– Еще что-то? Помимо того, что я буду возиться с твоим…

– Я серьезно, Тим, – перебила его женщина, – ты должен пообещать мне, что ни при каких обстоятельствах не отправишься за мной.

– Ты серьезно?

– Серьезно. Пообещай мне.

– А если тебе понадобиться помощь? Если я почувствую, что ты в опасности? Или Иона? Что прикажешь мне делать? Просто сидеть и ждать?

– Ты должен пообещать мне. Только так я смогу не волноваться еще и за тебя. Только так я смогу посветить себя этой миссии. Прошу тебя, сын. Обещай.

Тим снова покачал головой, стараясь не смотреть матери в глаза.

– Хорошо, мам. Я обещаю тебе.

– Вот и славно. Я надеюсь, что ты помнишь о ценности твоего слова. А теперь нам пора.

Она взяла на руки дочь и подошла к самой границе начерченной на полу гептаты.

– Сотри ее сразу за нами.

Тим опустился на пол и, сложив ноги лотосом, кивнул.

– Да поможет тебе Азура, мама, – сказал он.

– Поможет, – ответила женщина, улыбнувшись, – дождитесь нас, – мы вернемся.

Она сделала шаг, затем еще один, наступив в самый центр фигуры, и исчезла. Расставленный по вершинам гептаты свечи начали стремительно гаснуть, словно в помещение ворвался порыв ветра. Тим извлек из кармана пузырек с черной жидкостью, откупорил пробку и, сделав глоток, бросил его в центр фигуры. Тот, не коснувшись пола, тоже исчез. В глазах все поплыло, а в груди ощутилась изжога, горечь от которой пробивала себе путь через горло ко рту. Тим с трудом сглотнул скопившиеся на языке слюни и зажмурил глаза. Прошло несколько секунд, на протяжении которых его мутило, и все в голове закружилось безумным хороводом, прежде, чем он услышал далекий звук. Стук все усиливался, и еще через пару секунд уже были слышны хлопки. Он снова сглотнул и медленно открыл глаза. В центре гептаты стоял высокий человек, смотревший на него с улыбкой и хлопавший в ладоши.

– Браво, брат, – сказал он звонким высоким голосом, – просто браво. Вижу, уставший путник ищет ответ.

Тим мотнул головой, стараясь стабилизировать расплывавшееся перед глазами изображение, но все стало только еще более мутным. Настолько нечетким, что с трудом удавалось разглядеть силуэт перед собой.