Заканчиваю свой небольшой монолог и впитываю каждую её эмоцию. Не ошибся. Всё, что рассказала Вита, правда. Валя молчит, а я не спешу нарушать тишину, давая ей возможность собраться с мыслями и всё рассказать.

Она не спешит. Видимо, придумывает отмазку. Проходит ещё минут десять, прежде чем Валя нарушает молчание. Врёт! Каждое её слово — враньё. Рассказывает мне что-то о том, что она ни о чём не врала, она любит меня до гроба, а тогда… на новый год… я сам на неё набросился и трахнул.

— Неужели ты ничего не помнишь? — делает отчаянную попытку достучаться до меня. Нет, детка, не в этот раз.

— Рот закрыла, — гаркнул на неё так, что она сразу же примолкла.

— ТЫ. СЕЙЧАС. РАССКАЗЫВАЕШЬ. ВСЁ.

Чеканю каждое слово.

— Соврёшь хоть в чём-то… и о том, что ты сделала узнают все, начиная твоим отцом и заканчивая всеми деловыми партнёрами, поняла? Ты же понимаешь, чем это чревато, да?

Слабо кивает, но снова молчит. Меня бесит окружающая обстановка. Это ведь так просто. Открыть рот и рассказать всю правду. Информация хранится в голове, глубоко внутри мозга, её просто нужно достать и высказать.

И она опять врёт, говорит, что почти то же самое, но уже в новогоднюю ночь набрасываюсь на неё не я, а она на меня. Это враньё меня бесит, но я слушаю. Оказывается, никакого Стёпы у неё никогда не было, она ведь меня любит и ни-ни… да и не с кем. Не понимаю, она что? Реально думает, что я поверю в её пятилетний целибат?

Пока она рассказывает, слышу трель своего телефона. Достаю его из кармана брюк, снимаю блокировку и… у меня есть доказательства всего, о чём говорила Вита. Все документы у меня на смартфоне. Откуда они у Виты появились, я узнаю потом, а сейчас…

— Спасибо, родная, — говорю вкрадчивым тоном, — у тебя был шанс, — медленно встаю и обхожу стол, намереваясь выйти из кабинета. Меня здесь больше ничего не держит. Её слова и признания больше не нужны.

— Денис, — кричит мне вслед, — Дэн, я не вру.

Медленно останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. Пристально смотрю в глаза и выдаю:

— Врёшь, Алина Гленова, врёшь.

Наслаждаюсь произведённым эффектом. Да, Валя. Это то, что ты должна была рассказать, но увы… Пока она стоит с шокированным лицом и выпученными глазами, я разворачиваюсь и ухожу, уже зная свой следующий шаг.

***

Медленно шагала по тротуару, в надежде хотя бы после прогулки собраться с мыслями и найти в себе силы поговорить с отцом. Мне было страшно. Не потому, что он накричит на меня или осудит. Я боялась, что он не поймёт. Нет, он всегда и во всём меня поддерживал, вторил моим начинаниям, но в этот раз я была не уверена. Наверняка у него сложилось своё видение семейной жизни Дениса. Да что там! Папа думает, что я скоро выхожу замуж за Сержа.

Снова зазвонил телефон. На этот раз решила не отмалчиваться и взяла трубку.

— Да, папа.

— Вита, почему ты не берёшь трубку? — услышала взволнованный голос отца.

— Прости, пап. Мне нужно было подумать, собраться с мыслями.

— Подумала? — уже спокойнее.

— Да.

— Сможешь приехать? Нам нужно поговорить.

— Да. Буду через час.

Отмалчиваться и делать вид, что всё хорошо, дальше не было смысла. Запланировала рассказать всё отцу, а потому, когда уже села в такси, попыталась подумать над тем, что скажу.

Речь, конечно же, заготовить не удастся, но в общих чертах подумать, что сказать, не мешало. Настолько погрузилась в себя, что не поняла, когда же успели приехать. Спокойно вышла, расплатилась и направилась в дом. Пока шла и вовсе растеряла все заготовленные слова. Ну, да и ладно! И так поговорю. Зашла в дом, разулась, медленно пошла на кухню, ожидая встретить отца там, но… нет!

Пошла и застыла, настолько здесь всё было знакомым. В памяти всплыл мой первый вечер в этом доме. Мы сидели за столом втроём: я, папа и Татьяна. Позже присоединился Денис — мой сводный брат. Это сейчас я понимала, что в первый вечер моего прибытия он попросту стебался надо мной, решил поприкалываться, а тогда… тогда я думала, что он отошёл и искренне пытается наладить отношения.

Невольно улыбнулась и пошла на второй этаж, намереваясь зайти к отцу в кабинет, но пройти мимо своей комнаты… да это же кощунство!

Толкнула дверь, заходя в помещение и… окунулась на пять лет назад…

Здесь всё было точно также, будто не было этих пяти лет и я, на самом деле, никуда не уезжала. Даже ноутбук и тот одиноко лежал на столе. Кровать, письменный стол, стул неподалёку, даже постель, казалось, была та же…

Невольно улыбнулась, понимая, что папа намеренно не менял здесь ничего, будто надеясь на моё возвращение. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я решилась оторваться от кровати, на которой довольно удобно устроилась, но решила, что сижу тут уже долго и пора идти к папе. Когда вышла, невольно кинула взгляд на дверь в комнату Дениса. Потопталась, переминаясь с ноги на ногу и… вошла.

Даже сейчас, когда я знала, что слова, брошенные о том, что мне запрещено входить, были ложью, всё равно слегка нервничала.

А здесь всё изменилось — было первой мыслью…

— Тут был сделан ремонт, — услышала голос отца и резко развернулась. — Он разнёс тут всё… — продолжил папа. — Слишком сложно ему было пережить ваш разрыв.

Я улыбнулась, осознавая, что сложно было не только мне.

— Расскажи мне, — попросил папа.

— Что? — не поняла я.

— О вас. Всё!

Несколько минут просто смотрела, а потом начала говорить. Вначале запиналась, останавливалась, а потом… излила папе душу.

Рассказала, как влюбилась в Дениса, как пыталась противостоять этим чувствам, как отталкивала, о том, как врали друг другу о ненависти. Как любили, страдали, как я ревела всё это время вдали, плакала тихо в подушку, понимая, что он не мой.

Пожалуй, все подробности знает только Серж… а сейчас я освобождалась, всё говорила и говорила, сбиваясь и запинаясь, но неизменно продолжая дальше. Закончила своим приездом и тем, что больше не намерена мириться, не хочу ждать. Денис любит меня, а я его. Какое ожидание? Во всём этом была неправа не я, а Валя, моя соперница.

Закончив свой рассказ, тихо выдохнула и уставилась на отца. Не так уж это и сложно, оказывается. Папа просто смотрел на меня и молчал. Я теряла терпение в этом неведении.

— Ты правильно поступила, дочка, когда уехала. Ты должна была дать вам обеим шанс, но… у вас не получается друг без друга. Помоги Денису. Поддержи его. Пусть разводиться со своей женой. Не пара она ему, да и никогда не была. Будь с ним, Вита. Будь рядом.

Я просияла. Услышать это от отца… невероятно.

Медленно подошла к нему и обняла.

— Я люблю тебя, папа, — тихо прошептала ему на ушко.

— Если бы знал, что для этих слов нужно всего лишь поддержать тебя с Денисом, давно бы это сделал.

И тут меня осенило. Я никогда не говорила отцу о любви. Он мне говорил… всегда, а я… я не говорила. Стало как-то стыдно, ведь он столько сделал, а я… в общем, почувствовала, как щёки стали красными.

— Прости, пап. Я, правда, тебя люблю.

— И я тебя, Вита. За счастье нужно бороться.

— За чьё счастье тут надо бороться? — услышали мы громкий и уверенный женский голос, прежде, чем лицезреть саму его обладательницу.

— Татьяна? — слишком удивлённо произнёс папа.

— Я, Дима, я. Денис передал мне твою просьбу и… давай, наконец, будем нормально общаться.

Я стояла и молча смотрела на этих двоих, не понимая, что за чёрная кошка между ними пробежала, что они, оказывается, не общались.

Переводила взгляд то на Татьяну, то на папу. Оба молча стояли и сверлили друг друга взглядами. Видимо, Татьяне это надоело, и она молча двинулась к моему отцу. Приблизившись, она крепко обняла его.

— Прости меня, Дим. Я поступила глупо, что оборвала связи, — тихо произнесла Татьяна, но я отчетливо услышала её слова.

— Всё нормально, Танюш. Тебе нужно было время, я понимаю. Как ты?

— А ты не видишь? — она положила руки на слегка округлившийся животик и только тут я увидела, что она беременна. На вскидку — месяцев пять.