— У тебя есть? — спрашивает с усмешкой.

— Нет, — развожу руками, пытаюсь придумать, где их в нынешних условиях вообще можно взять. — Здесь должен быть какой-то врач, у него наверняка есть что-то, обязано быть.

Полная решимости, я разворачиваюсь и делаю несколько шагов в сторону двери, вспоминая месторасположение кабинета врачебной помощи, но меня практически тут же бесцеремонно хватают за руку и дергают назад.

— Ты куда собралась? — руку не отпускает, пальцы на запястье сжимаются сильнее с каждой секундой, а у меня там и так следы остались после вчерашнего.

— Тебе нужны лекарства…

— Заладила, твою мать. Никуда ты не пойдешь, поняла меня? — давит своей хваткой с такой силой, что я всхлипываю. — Забыла, как мы познакомились? Так я быстро напомню, малышка. У тебя сейчас нет права голоса. Делаешь все, как я говорю. Инициатива наказуема, слышала о таком? Я с тобой шутить не собираюсь.

— Я же тебе помогла… Не сдала никому… — растерянно бормочу, пытаюсь выдернуть руку. — Пусти, мне больно.

— Наивная добрая девочка, да? Ты как вообще выживаешь в этом мире, малыш? — так и не отпускает мою руку.

— Все было хорошо, пока тебя не встретила. В следующий раз, когда ты заснешь, не удивляйся потом проснуться в наручниках.

— Ну ты же сама себя сейчас закапываешь. Мне теперь каждый раз придется тебя связывать, — качает головой снисходительно, его пальцы больше так не давят.

Наоборот. Он скользит шершавыми подушечками по коже, вызывая внизу моего живота какой-то необъяснимый пугающий трепет.

И почему я вообще смотрю в его глаза и не могу оторваться…

— Не кусай свои губы, малышка, а то я могу и не сдержаться. Лучше податливого женского тела для мужика лекарства нет. Осторожнее, — предупреждает низким вибрирующим голосом, отпускает мою руку и, пошатываясь, все же встает с дивана.

Тянется к заднему карману, достает оттуда мой телефон. Сдвигает брови к переносице, когда экран загорается от нажатия кнопки справа.

Я совсем забыла, что он забрал его вчера.

— Что с телефоном?

— Не работает. Уронила, пока бежала, — ни за что не признаюсь, что дело лишь в симке и одна полная перезагрузка может решить проблему. Еще мне не хватало, чтобы он каким-нибудь дружкам позвонил.

— Точно уронила?

Киваю в подтверждение, зарабатываю очередной хмурый взгляд в мою сторону.

— Ну пошли, что ли. Чинить будем. Ножи острые здесь есть? Вскрыть бы надо.

— А ты умеешь? — спрашиваю быстрее, чем следовало бы.

— Я вообще много чего умею, малышка.

Улыбается так, будто раскусил меня и ждет, как я начну выкручиваться. А я возьму и не начну. В конце концов, может, я его действительно уронила. Он ведь никак не сможет проверить это.

— Тебя зовут хоть как, отчаянная девочка? — спрашивает, пытаясь реанимировать мой телефон.

— Почему отчаянная? — я поглядываю на батарею, стараюсь делать это не слишком заметно.

Мне все время кажется, что пистолет сейчас с грохотом выпадет оттуда. А без него незнакомец все-таки менее страшный.

— Согласись, это прозвучало лучше, чем если бы я сказал, что у тебя с головой не все в порядке, — у него соскакивает нож, на корпусе остается безобразная царапина.

Задыхаюсь от возмущения.

— Да куплю я тебе новый, не нервничай, — отмахивается от меня и продолжает заниматься своим варварством.

Телефон все-таки оживает, его начинает разрывать от уведомлений. Заметив на экране входящий вызов от подруги, я вырываю трубку из рук незнакомца и тут же отвечаю.

Все это время он сверлит меня жестким взглядом, вслушивается в каждое произнесенное мной предложение, а я резко начинаю бледнеть, потому что Рита все же решилась приехать ко мне.

И сейчас она примерно в ста метрах от дома.

Глава 4

— Ты рехнулась, малышка? Какая еще подруга?

Я беспомощно перевожу взгляд с экрана телефона на мужчину.

— М-моя… Ритой зовут, — лепечу беспомощно.

— Ее надо выпроводить, — заявляет безапелляционно и снова забирает у меня телефон. — Перезвони и скажи, что тебе надо побыть одной. Придумай какую-нибудь бабскую причину, — он взмахивает руками.

— Ты что, сексист? Можно как-то поуважительнее к женщинам относиться?

— Поводов не было вас уважать.

— Как минимум, тебя родила одна из нас.

Незнакомец на это лишь раздраженно фыркает.

— Послушай, Рита… Она немного своеобразная. В общем, так просто она не отстанет. Поднимет на уши всю базу, но до меня обязательно доберется. Игнорировать ее — не вариант, — рассказываю вкратце о рыжей проблеме, смотрю на квадратные настенные часы.

Две минуты прошло, Рита уже точно успела выяснить расположение моего домика.

— Ты можешь посидеть на втором этаже, а я постараюсь не пустить туда Риту. Придумаю что-нибудь, — развожу руками, предлагая неплохой вариант, с помощью которого получится выкрутиться.

— И оставить тебя без присмотра? Чтобы ты в первую же минуту побежала сдавать меня? — насмешливо выгибает бровь. — Я все никак не пойму, почему ты считаешь меня настолько тупым.

— Я не считаю, — зачем-то оправдываюсь перед ним. — Тебе не кажется, что я могла уже сотню раз это сделать, пока ты валялся в отключке на моем дива…

— У тебя мужик есть? — перебивает внезапно. — Постоянный.

— Какой еще мужик?

— Который тебя трахает. Все время забываю, что ты еще совсем сопля. Как там у вас это называется? Парень?

— Нет у меня никого, — огрызаюсь. — Был… Расстались одиннадцать дней и шестнадцать часов назад.

— Поразительная точность. Сделаем вид, что ты упала в мои объятия в поисках утешения. Надеюсь, твой подружке хватит тактичности по-быстрому свалить, чтобы не отвлекать нас от важного занятия.

Я прикладываю ладони к щекам, потому что остро чувствую, как они краснеют. Он смотрит на меня с легкой долей иронии во взгляде, усмехается правым уголком губ и внезапно притягивает к себе. Совсем близко.

Боже, почему так близко…

— Так как тебя зовут, малыш? — он проводит костяшками пальцев по моей щеке.

— Ч-что ты делаешь? — шепчу так, что едва можно расслышать.

— Вживаюсь в образ. Как думаешь, получается? — наклоняется еще ближе. — Если судить по твоей дрожи, то мне вполне можно было идти на актерское. И кстати, тебе все же придется назвать свое имя, а то мы можем провалиться.

— Лия…

Его взгляд действует на меня гипнотически.

— Лия? Это от какого? — спрашивает, слегка нахмурив брови от непонимания.

— Лидия. Но меня так обычно не называют.

Мы стоим так какое-то время, рассматриваем лица друг друга. Я замечаю на его коже тонкие полоски шрамов — возле брови, на подбородке несколько выцветших ниточек, которые не заметны, если не приглядываться. А если щетина отрастет еще немного — совсем скроются.

— Девочка Лия, значит… — тянет задумчиво, пока я растерянно хлопаю ресницами.

— Я тоже хочу знать твое имя.

— Все равно ведь не скажу настоящее, — хмыкает, но после взгляд становится будто мягче. — Пусть будет Яр. Ярослав.

Как раз вовремя, потому что во входную дверь со стороны улицы начинают отчаянно стучать. Я же говорила, что Рита сама отлично справится с номером дома.

Удивительно, что ее обаяние одинаково действует и на мужчин, и на женщин. Наверняка ей даже не пришлось платить девочке-администратору, чтобы узнать, где я поселилась.

— Футболка моя где? — интересуется приглушенным вкрадчивым голосом.

— Я ее выбросила. Она была вся в крови и грязи, такое не отстирать.

— Ну придется тогда щеголять перед твоей подругой полуголым. Смотри, уведет такого красавца, — он специально напрягает и без того красивый пресс, забыв, видимо, на секунду о своем ранении.

По мгновенной реакции в виде перекошенного выражения лица я сразу понимаю, что это было больно.

Я открываю рот, чтобы еще раз попытаться вразумить его, уговорить на визит к нормальному врачу с дипломом, но он мгновенно предугадывает все, что я хочу сказать: