Я лишь фыркнул и вытянув из воды снасть, пересадил свежего мотыля на крючок мормышки:

- Не понимаю, вы мне что - повестку из военкомата принесли? Так нет такого закона – пенсионеров в армию забирать! Вот когда примете его на Верховном Совете – тогда и приходите.

И опустив снасть в лунку, принялся «дрочить»: то бишь совершать колебательные движения кончиком коротенького удилища - привлекая таким образом внимание глупой рыбы к наживке.

- Предстоит очень жестокая война, а Красная Армия к ней не готова.

Посмотрев снизу вверх, протянул:

- Мда… Посмотрел бы великий Ленин - кому он судьбу страны доверил. Разумеется, среди вас есть и такие - которые не прочь переложить вину за неготовность Красной Армии на товарища Сталина? 

Молотов поспешно:

- Виновные уже найдены и арестованы. Это – генералы Тимошенко, Мерецков, Жуков, Павлов…

«Отлично! Они сами себя лишили поддержки армии. Это ещё раз говорит о том, что это – всего лишь тупые исполнители, не способные без товарища Сталина даже «на горшок» сходить, не обосравшись».

Вслух же:

- Это не может не радовать, конечно… Но про это я мог бы узнать из газет.

И продолжаю «дрочить».

- Генерал Мерецков уже дал признательные показания…

Перебиваю:

- Наверное, про то - как товарищ Сталин мешал ему укреплять обороноспособность РККА? И наверняка некоторые из вас (например - товарищ Хрущёв), ему в этом поверили? Чё ты там, кстати, за спины прячешься, Микитка?

То хотел было что-то вякнуть, но Молотов его горячо перебил:

- Если бы кто-то попытался направить меня против тебя, я послал бы этого дурака к чертовой матери… Мы просим тебя вернуться к делам, со своей стороны мы будем активно тебе помогать.

«Помощнички, мать вашу!».

Я молчу, держу паузу, а Ворошилов с трудом скрывая ликование:

- Политбюро вновь назначило меня на должность Наркома обороны.

Безразличным тоном:

- Поздравляю, Клим, с тебя «поляна».

После неловкого молчания, Молотов прокашлялся и несколько севшим голосом:

- В преддверии войны с фашисткой Германией, Политбюро ЦК ВКП(б) решило создать чрезвычайный орган – «Государственный комитет труда и обороны» и назначить его Председателем…

И тут у меня дёрнулся кивок из конского волоса на конце удилища, я как заору:

- КЛЮЁТ!!!

Подсекаю и после довольно-таки продолжительной борьбы, к вящему своему удивлению - вытаскиваю хорошего судачка, грамм на триста-четыреста.

Разглядываю его и диву даюсь:

«Ни, хрена себе… Не ужель и вправду на водку подошёл?».

Только Жданов молчит, разглядывая меня - как будто не узнавая, да Молотов… А остальные:

- Какой крупный улов!

- Килограмм, не меньше!

И громче всех гланды надрывал Хрущёв:

- Поздравляю с удачной рыбалкой, товарищ Сталин!

Делаю большие глаза, как будто при отправлении «большой нужны»:

- Тише, черти! Рыбалка тишину любит.

Освободив от крючка, отправляю судачка в лунку, с напутствием:

- Родителей приведи, малолетний алкаш.

Как, блин, в воду глядел: минут десять – сколько ни старался, ни одна рыбёшка больше к наживке даже не притронулась.

С нескрываемым раздражением глядя на соратников:

- Ну, вот – испортили мне рыбалку… С чем пришли, то? Оно того стоило?

Молотов повторяет:

- Политбюро ЦК ВКП(б) решило создать чрезвычайный орган – «Государственный комитет труда и обороны» и назначить тебя его Председателем…

И здесь полог палатки поднимается и с клубами морозного пара вваливается шурин Паша, держащий в руках ящик «Особой московской».

Слегка «ухи поев», спрашиваю:

- …Что это?

- Водка.

- Зачем?

- Ты же сам сказал, что мало с собой водки взяли!

Поднимаясь со стульчика:

- Ну, что ж… Вижу разговор сегодня предстоит серьёзный, поэтому приглашаю к себе домой.

Перед тем как выйти:

- Кстати, водку все пьют? Кто не пьёт, того до серьёзного разговора не допущу…

Я был уже изрядно «навеселе», даже пошатывался, но это делалось специально: некоторые странности в моём поведении – «соратнички» сочтут за результат действия паров алкоголя.

Так сказать: «двойная легенда», учитывая ещё и мнимый микроинсульт.

Уже снаружи, Жданов удивлённо на меня посмотрев:

- А профессор Виноградов разрешает тебе употреблять водку? После…

Тяжко вздыхаю, как будто крест на Голгофу тащу:

- Заставляет! Ибо, после микроинсульта нужно разжижать кровь, а к аспирину у меня аллергия… Что встали, то?

***

У порога уперев руки в бока, нас встретила сама хозяйка:

- Во! Мало того, что сам поддатый, так ещё и собутыльников в дом тащит…

В очередной раз поражаюсь: куда деваются те милые создания после того, как мы на них женимся? И откуда вдруг появляются эти остервенелые гарпии?

Впрочем, я супруг многократный и многоопытный и к таким «метафразам» привык ещё в прошлой жизни. Поцеловав вторую половинку в щёчку, ласково - но в то же время твёрдо, говорю:

- Не ругайся, Солнышко, а то сегодня я буду ночевать на втором этаже в гостевой. Лучше сообрази нам с товарищами что-нибудь закусить.

Не скрывая ревностные нотки в голосе:

- Ты и так там ночуешь с этим лысым. И что ты в нём хорошего нашёл?

Члены Политбюро уставились на меня с каким-то нехорошим любопытством.

С пылающими ушами:

- С товарищем Поскрёбышевым мы не «ночуем», а оформляем сдачу дел. Даже при сдаче колхоза требуется какое-то время, а здесь… ГОСУДАРСТВО!!!

За столом собралось почти всё Политбюро, за исключением Калинина - видимо обидевшегося за «лохматые пилотки» балерин… В принципе, фиг с ним – со «всесоюзным старостой».

Сразу бросилось в глаза: среди всех аристократом выделялся Молотов - с иголочки «как денди лондонский одет». Остальные, особенно Хрущёв – выглядели не в пример мешковато, а Микоян – так даже экзотично.

Когда пропустили «по первой» под наскоро приготовленный салат из квашенной капусты с бочковыми, да с свежим репчатым луком, я глядя на Молотова спросил:

- А что? На товарище Сталине свет клином сошёлся? Назначьте Председателем «ГКТО» Щербакова, если из вас никто не готов взять ответственность за судьбы страны.

Александр Сергеевич Щербаков - секретарь ЦК ВКП(б), кандидат в члены Политбюро, Первый секретарь Московского горкома и обкома ВКП(б), 1-й секретарь МК и МГК ВКП(б) – персона вполне годная на место Сталина, если конечно не брать в голову тот бред - что несут про него официальные историки с подачи Поп-корна.

Посмотрел на последнего и захотелось от всей души плюнуть ему в рожу…

Мда… Жаль пожил маловато Александр Сергеевич, скончавшись от сердечного приступа на второй день после Победы – 10 мая 1945-го года.

…А эта сволочь осталась жить!

Смотрю на Хрущёва и мысленно представляю его в «светлой обуви» и в деревянном ящике, несомого под печальный медляк группой скорбящих товарищей к глубокой яме…

Затем, переведя взгляд на присутствующего в отличии от первого претендента Жданова:

- Андрей Александрович! А ты что скромничаешь…?  

Тоже кстати, фигура – вполне достойная встать не место Реципиента. Тоже рано умер – в 1948 году и, тоже от сердечного приступа - что наводит на некоторые нехорошие мысли.

Молотов, на мой взгляд - с каким-то оттенком ревности, не дав тому ответить:

- Коммунистическая партия и советский народ - привыкли видеть во главе страны тебя, Иосиф.

Ворошилов, глядя преданными глазами:

- Думаю, единодушно выражу мнение: достойнее тебя никого нет.

Сразу раздались дружные голоса:

- Правильно!

- Совершенно верно!

Особенно гланды надрывал Кукурузник:

- Только товарищ Сталин и больше никто!