Драконы застыли на всех четырех лапах рядом со своими Всадниками. Каждый занимал место, на которое можно было поставить несколько повозок, запряженных лошадьми. И что-либо рассмотреть из-за их спин точно не получится. К тому же первые ряды не предназначались для таких, как Холт.

За шеренгами солдат толпились конюхи и другие слуги более высокого ранга, чем Холт. Но проворный подросток уже успел присмотреть место, откуда все было видно как на ладони. Более того, он обнаружил его несколько лет назад, когда так же встречали принцессу Талию, для которой был устроен не менее грандиозный прием.

По обеим сторонам главных ворот башни Ордена высились каменные статуи древних Всадников. Их драконы тоже были вырезаны из камня, хотя и оказались намного меньше своих реальных собратьев. Холт вскарабкался на рогатую спину одного из них и устроился на сгибе его крыла. Пусть сидеть было неудобно, да и до первых рядов далековато, но зато никто не загораживал ему обзор.

Несмотря на угрожавшее городу бедствие, люди все же рискнули выстроиться вдоль улиц, мимо которых пролетал Сильверстрайк. С его стороны было весьма благородно позволить им увидеть его полет. Так они чувствовали себя в большей безопасности.

С такого расстояния даже фигуру Сайласа рассмотреть было невозможно, но его дракон был виден хорошо: огромный, гранитно-серого цвета, как свирепая грозовая туча. Если повезет, Сайлас продемонстрирует зрителям свои легендарные способности.

Здесь, наверху, никто из Всадников не казался взволнованным. В каждом из них чувствовалась дисциплинированная уверенность, которая, хоть и внушала другим надежду, всегда делала этих людей не похожими на остальных. Делала их чем-то большим.

Среди тех, кто стоял в первых рядах, Холт узнал Мирка и его дракона Байтера. Однако внимание мальчика привлекла та, что являлась главой Ордена. Летный Командор Денна была очень высокой. Поговаривали, что ее сверкающие серебряные доспехи были настолько тяжелыми, что никакой другой Всадник не мог их носить. Ее оружие тоже было особым: огромный белый боевой молот с зелеными рунами. Холт слышал, что ее мистическая драконица даровала ей дополнительную силу. А еще, если верить слухам, которые ходили об Ордене Крэга, Денна имела ранг Фаворита и вскоре могла получить наивысший ранг Повелителя. Удивительно, но драконицы Денны, матриарха Крэга, рядом с ней не было. Подростку это показалось странным, но потом ему стало не до этого.

Рядом с Денной стояла совсем юная девушка, которая ничем не походила на Летного Командора. Принцесса Талия была хрупкой, и ее волосы словно струились по плечам, цветом напоминая золото, в котором отражался огонь очага. И пока Холт наблюдал за ней, Талия, краем глаза покосившись на Летного Командора, гордо выпрямилась.

Драконица Талии по кличке Пира[15] тоже присутствовала на торжестве. Ее чешуя была необычного пурпурного оттенка, но все же это была огненная драконица, и Холт наготовил для нее побольше пряной говядины. Пира была еще молода – ей исполнилось пять лет. Она была самой некрупной из стаи Крэга, но вполне подходила своей Всаднице. Величественно вытянув шею, Пира стояла рядом с Талией и пристально смотрела на приближавшегося гостя.

Когда Сайлас подлетел ближе, драконы Крэга приветственно взревели. Одни пронеслись над головами собравшихся, а другие в знак уважения сгибали свои длинные шеи. И с каждой секундой Холт чувствовал, как его сердце бьется все быстрее.

Он все-таки оказался здесь. Именно здесь.

Каждая история о Сайласе, которую подросток слышал в детстве, должна была оказаться правдой, потому что сам знаменитый Всадник был реальным человеком.

Наконец Сайлас показался перед встречавшими. С такого расстояния было трудно рассмотреть тонкие черты его лица, хотя белые как мел волосы Сильверстрайка оказались густыми и непослушными и, взъерошенные ветром, торчали во все стороны. За многие десятилетия, проведенные под облаками, кожа Сайласа потемнела. А еще в этом Всаднике было нечто особенное, что делало его ни на кого не похожим. Он и вел себя иначе – даже не так, как Командор Денна. Но самым впечатлявшим – и Холт мог поклясться, что видел это собственными глазами, – были потрескивавшие синие молнии, оплетавшие руки Сайласа. Как если бы магия, которой он владел, в любой момент была готова вырваться наружу.

С его прибытием сферы света на столбах тоже изменились, превратившись в миниатюрные грозы, пойманные в ловушку на своих корявых возвышениях.

Летный Командор Денна шагнула навстречу Всаднику. Она подняла сжатый кулак, и все драконы затихли. Денна поприветствовала Сайласа, крепко сжав его плечо, на что он ответил тем же. Летный Командор и Всадник обменялись какими-то фразами.

Холт вытянул шею в тщетной попытке что-то расслышать. Подросток находился так далеко, что, даже когда Командор Денна обратилась к толпе, до него долетели лишь отдельные слова. Но вот, к его удивлению и восторгу, Сильверстрайк обнажил свой меч – сероватое с зазубринами лезвие, по которому искрились голубые линии, – и поднял его вверх.

В тот же миг на безоблачном небе образовалась темная туча, сверкнувшая раздвоенная молния ударила в меч Всадника. Послышался страшный грохот, эхом отозвавшийся во всех ущельях и расщелинах скал Крэга. Но Сайлас Сильверстрайк, обладавший такой же силой, остался невредим. Его помолодевшее лицо светилось, а в руке, где не было меча, собиралась сине-серебряная мощь. Когда молния растворилась в небе, новая вырвалась из ладони Сайласа прямо над его головой. Ее нити выткали в небе летящего дракона, глаза которого ожили от потрескивавшей серебряной энергии.

Всадники зааплодировали. Драконы одобрительно взревели. Слуги при виде столь мастерской демонстрации магии стояли разинув в благоговейном страхе рты и хлопая в ладоши.

Холт тоже зааплодировал, да так энергично, что чуть не упал со своей наблюдательной точки. Тогда-то подросток и заметил того, кто стоял прямо под ним.

– Проклятый показушник, – высказался Броуд. Возможно, почувствовав, что кто-то вот-вот упадет на него сверху, Всадник поднял голову. – Слушай, мальчишка, за последние несколько месяцев это, пожалуй, первая улыбка, которую я вижу на твоем лице.

По хрипловатому голосу Броуда было невозможно определить, из каких мест он был родом. Мальчик слышал, что подобная манера говорить была у тех, кто вырос недалеко от Свободного города Атры, где языки со всего мира сливались в один.

Смутившись, Холт перестал хлопать и опустился на прежнее место.

– Простите, почтенный Всадник.

– За что ты извиняешься? За то, что улыбнулся?

Холт решил промолчать. Сегодня он уже позволил себе дать волю языку. Для одного дня неприятностей было вполне достаточно.

Броуд ухмыльнулся.

– Ты ведь еще не умер, верно? Улыбка может пойти тебе на пользу.

Холт старательно смотрел на толпу, восславлявшую Сильверстрайка, но мужчина продолжал:

– Ты ведь знаешь, что тебе не запрещено мне возражать? Ты должен сказать, что совет «больше улыбаться» звучит довольно глупо, если исходит от такого морщинистого старого ворчуна, как я.

На этот раз Холт посмотрел вниз.

– Это приказ, почтенный Всадник? – все же решился ответить он.

– Ха! – гаркнул Броуд. – Уже немного лучше. И когда разговариваешь со мной, можешь не твердить всякий раз «почтенный».

Он действительно не был похож на других Всадников, и не только потому, что у него не было меча. До этого дня все общение Холта с другими Всадниками заключалось в том, что подросток выполнял их приказы – и все. Происходившее сейчас настолько выходило за рамки того, к чему привык Холт, что он насторожился. Это такая шутка? А может, ловушка?

– Тогда как мне к вам обращаться?

– Зови меня по имени.

– Броуд Задумчивый?

Старый Всадник снова хмыкнул.

– А в тебе что-то есть. Что-то, спрятанное глубоко внутри. – Казалось, он о чем-то раздумывает. – Возможно, от таких, как я, подобные слова слышать странно. Мои собратья вряд ли способны кого-то подбодрить.