— Я докажу тебе.

Хотя это уже и не требовалось. Хватило легкого анализа всех поступков, чтобы подтвердить себе самому, насколько глубок процесс этого изменения и как давно он начался. Он, кажется, необратимым, конечным и…

Как же чертовски сложно было осознавать факт, что ты уже давно не ты.

Чувствуешь все эти странные дыры в сознании, ниточки, за которые тянут. И не можешь ничего изменить.

— Приведите сюда любого охранника.

Брайен в прострации следил за медленно приближающимся человеком. Именно этот «темный» бил Аврору по ноге. В голове что-то щелкает.

— Ты не слабак Брайен. Если бы я хотел смерти Блэйку, то ты бы сделал это. Сам ты плохо можешь контролировать подобное, даже когда находишься в своем уме.

Он не хотел этой реакции, пытался мыслями заставить себя успокоиться, но было бесполезно. Ярость как наркотик пленила, подчиняла. Брайен сделал резкий шаг вперед.

— Убей его. — Звучит слишком заманчиво. Въедается в голову, становится голосом разума.

В руках откуда-то появляется нож, легкий, почти воздушный. Он не чувствует его, но почему-то уверенность в своей силе возрастает. И ненависть, душившая мгновение назад, отпускает легкие, а по рукам начинает течь что-то теплое и с запахом металла.

Пелена рушится, пропадают странные образы, и голос Правителя перестает вызывать что-то помимо отвращения. Брайен медленно опускает глаза, смотрит трезвым взглядом.

— Черт, — шипит он, отскакивая от тела, истекающего кровью. — Я не хотел этого.

— Зато хотел я.

Это ненормально. Это не просто пугает, а вызывает панику, настолько сильную, что дыхание сбивается. Сожаление скорее не из-за падающего на пол «темного», а из-за испачканных в крови руках зудит под кожей.

— Я не мог убить! — отчаянный крик. — Я не мог подчиниться!

— Но все же именно это ты и сделал. — Правитель протягивает Брайену какой-то кусок ткани, чтобы тот мог вытереть руки. — Унесите это куда-нибудь.

— Ему можно помочь. Его можно спасти.

— Нет, Брайен. Его не нужно спасать.

«Темного» уносят быстро, и Брайен наблюдает за этим, сглатывая ком в горле.

Ты больше не принадлежишь себе.

— Где же твой юмор, Брайен? Где все те шуточки, которые ты любил опускать? Где высокомерие и гордыня?

И следа больше не было. Ничего не осталось.

— Однажды, когда я стану правителем, я оторву вашу голову и использую ее как мяч для игр. Только представить, с какой радостью все будут пинать ее, — говорит Брайен, стискивая зубы. Потому что по какой-то причине слова вылетать не хотели, приходилось прикладывать усилия.

— Когда ты займешь мое место, от того Брайена, который пытается бороться, останутся лишь воспоминания в голове блонди. Если ей, конечно, повезет дожить до этого момента.

Рука находит ворот рубашки Правителя, и Брайен цепляется за него, встряхивает его.

— Если хоть один волос с ее головы упадет, вы поймете, какого быть с ножом в животе.

— Какой грозный. Меня даже интригует это.

Брайен отпихивает мужчину в сторону и идет к выходу из зала. Таилась в сердце еще глупая надежда на то, что до сих пор ночь и есть шанс добраться до Авроры.

— Ты же не хочешь ей навредить? — вопрос спину.

Брайен останавливается и спрашивает:

— Я не трону пальцем ее и вас, вы сами об этом говорили, разве нет?

— Ты думаешь, так будет всегда? Вы настолько наивны, что верите в силу любви и прочей ерунды? Ненависть сильнее, губительнее и намного привлекательнее благодаря разрушительному эффекту. Настанет тот момент, когда ты просто не сможешь даже на подсознательном уровне останавливаться возле нее. Она превратиться в ничто, и ее попытки сопливо тебе помочь погубят ее.

— Я не верю в это. — Брайен снова начинает идти.

— Позволь помочь.

— Что? — он косится в сторону Правителя. — Это уже лишнее.

— Она не сможет родить в «светлом» мире, ты это знаешь. Они убьют ребенка. Я же гарантирую тебе, что она и ребенок останутся живы.

Бред, обрамленный каймой как-то слепой надежды. Брайен недоверчиво смотрит на мужчину, ожидая подвоха. Он не верил в это, безусловно, но почему-то хотелось…

— Что вы хотите?

— Ты должен минимизировать встречи с ней.

— Нет.

— Послушай. Когда подойдет ее срок, она должна быть здесь. Ты гарантируешь мне, что продолжишь активную подготовку к правлению без прогулок со своей «светлой», а я — безопасность ей и ребенку.

— Врете вы искусно.

— Первый раз я решил договориться с тобой честно. У меня нет мотивов убивать ее, она полезна как никто другой. Все что я делал до этого — уловка. Она беременна от тебя, Брайен. Она беременна от «темного». Сама она тоже хороша, правда, ей говорил обратное. Ваш ребенок будет открытием, чем-то совершенно новым. Думаешь, я потеряю возможность изучить это первым?

— Нет, никогда Аврора и ребенок не окажутся в ваших руках ради порабощения «светлого» мира.

— Либо так, либо я прикончу ее сейчас. Я все знаю о ней. И видимо без угроз до тебя не доходит, что твое согласие никому не нужно.

Брайен делает один вынужденный кивок, рассчитывая на то, что «сделка» даст им какое-то время. Он был уверен, что Правитель не любезничал с Авророй. Вероятно, он унизил ее, пригрозил смертью. И все ради больших эмоций и большего спектакля?

Конечно, нет. Мотивы Правителя куда более серьезные. Он никогда ничего не делает в убыток себе. И сейчас эта благодать в виде договоренности была выигрышной только для Правителя.

Оставалось лишь догадываться, какой шаг будет следующим.

Глава 15

Я проснулась, когда уже вновь наступила ночь. Через силу открыла глаза и заметила Ребекку, пристально смотрящую в окно. Она повернулась в мою сторону, услышав, как из-за моей попытки подняться, слегка скрипнул матрас.

— Я осмотрела тебя, — тихо сказала она, не отходя от окна. — Пострадали только ноги и руки, ну и голова. — Ребекка смотрит в пол, продолжает нерешительно, через силу: — Они могли навредить ребенку, ты это понимаешь?

— Но не навредили. — Я принимаю сидячее положение, прикрываю грудь одеялом.

Ребекка действительно обработала каждый порез, намазала чем-то синяки.

— Ты не можешь знать наверняка. Необходимо посетить врача.

Она дает мне в руки теплую одежду, словно прочитав мысли о том, что мне жутко холодно. Затем садится на кровать, выдерживая дистанцию.

— И что я им скажу? Отец ребенка — преемник, и Правитель «темных» жаждал со мной познакомиться. Как видите, встреча прошла прекрасно. Так?

Ирония в голосе смешит меня саму, и я начинаю странно смеяться. Горло саднит, словно маленькие иголки впиваются в глотку, и где-то между ребер сгусток чего-то липкого больно давит.

Смех перерастает в кашель, слишком сильный и громкий. Снова начинаю чувствовать ломоту в теле, боль в каждом ушибленном месте и головокружение. Адреналин действительно творит чудеса: еще недавно я могла добежать до дома и забраться в окно, сейчас же по мне словно танк проехал.

«Темная» реагирует на мое беспомощное состояние почти молниеносно. Она стягивает с меня одеяло и в быстром темпе надевает теплую одежду на трясущееся тело.

Сквозь кашель я сказала:

— Не нужно…так заботиться.

— Я делаю это не из-за чувства вины, как ты могла подумать. — Она заставляет лечь обратно в постель и окутывает меня одеялом. — Тебе нужна помощь, а ты слишком «сильная», чтобы об этом сказать.

— Это обычная простуда.

— Где же та Аврора, которая ныла на каждом шагу?

— Все еще перед тобой. Просто она немного повзрослела и научилась смотреть на мир по-другому.

Уверена, лицо Ребекки в этот момент озарилось полуулыбкой, а глаза наполнилось печалью связанной с ностальгией. Да, были дни, когда все эти дружеские и любовные связи не имели значения. Было проще? Безусловно.

— Ты должна сходить ко врачу, — продолжала настаивать Ребекка.

— Ты видимо тоже некоторым штучкам научилась у Брайена. Он бы говорил сейчас то же самое. Кстати, что касается Брайена, ты думаешь…