Либо это я оглохла и ничего кроме собственного биения сердца не слышала. Меньше всего я хотела раздора в их компании, а сейчас вот…

Еще один удар. У меня начинает пульсировать голова и болеть глаза.

— Отвечай!

— Ты сам понял, о чем я говорил.

Да, он понял. Поэтому моментально нанес еще один удар, а Блэйк принял его, с тем же безразличием.

— Так парни, — начал Кайл, а я моментально встала на ноги, думая, что он прекратит это. Но его остановили.

Почему никто не может их разнять?!

Думай, Аврора. Раз они все почему-то решили посмотреть шоу, то ты должна сама что-то сделать.

— Если у тебя есть претензии в мой адрес, то разбирайся со мной, и никогда больше не пытайся навредить ей!

— Этого и не нужно. Ты сам навредил ей, друг. Рядом с Эйми местечко найд…

— Хватит! — воскликнула я. Но мой вопль растворился в потоке ударов.

Я кажется начала замечать каждый замах руки и кровь. Много крови, сочившейся из лица. Почти поверила, что начала видеть, а не просто представлять. Потому что один металлический запах был реальнее и ощутимее чем мое собственное дыхание.

Затрясло еще сильнее. Паника стояла за спиной и холодной рукой хватала меня за шею.

— Сука, заткнись, и не смей никогда больше раскрывать свой поганый рот!

Блэйк смеется ему в ответ. Дико как в припадке, в полном сумасшествии. И я слышу это отчаяние, его боль и желание разорваться на части и забрать всех с собой во мрак.

— Мне плевать на то, что ты мне говоришь. Ты не достоин всех тех почестей, что тебе дают. Из нас двоих именно ты убийца, именно ты уничтожаешь все, что посмеет приблизиться к твоему величию.

— Блэйк, прошу остановись! — И опять удары. Снова мои слова стали просто шепотом.

Только теперь Блэйк пытается отвечать. Я слышала эту борьбу и рыдала, против воли. Вопила, кричала, молила кого-то остановить это. В потоке всех этих звуков пыталась ухватиться за крошечный проблеск разумной мысли в голове.

Они просто должны перестать видеть.

Я достаю из кармана телефон и благодарю саму себя за то, что в последнее время перестала забывать его дома.

Мгновенно включаю фонарик и направляю в сторону потасовки. Брайен одной рукой держал футболку Блэйка, вторую — сжал в кулаке и направил на его лицо. На костяшках поблескивала кровь. Не его.

Он был измазан кровью «старого друга», даже на одной стороне лица был след в виде алого мазка.

Блэйк делал вид, что ему не больно, и единственный раз, когда он за это мгновение скривился в лице, так это когда осознал, что его глаза пылают от света. Он оттолкнулся от Брайена и спиной ударился об стену, скатился вниз, пряча лицо в ладонях.

— Черт, выключи, идиотка! — прорычал он. Но мне было плевать на его жалобы.

Я поглотилась происходящим с Брайеном.

Он стоял почти неподвижно, смотрел куда-то перед собой и не реагировал на свет. Как идеальная статуя, на которую направили лучи софитов. И я понимала, что никто сейчас не видит этого кроме меня, не может осознать, понять, что с ним случилось.

Наконец мое бешеное сердце успокоилось, слезы высохли, и гул в ушах пропал. На какое-то время я даже позволила себя в миллионный раз влюбиться в него: настолько меня завораживали моменты, когда я могла смотреть на него. И дело далеко не в его внешних данных. Наблюдать за ним, видеть его движения, даже как он просто моргает было моей мечтой.

Меня не поймут. Но это бесценные мгновения.

Я почти потерялась в своих чувствах, в желании стереть с него кровь, поправить темные волосы, взлохмаченные мгновением ранее. Но то, как Брайен начал медленно поворачиваться в мою сторону, заставило меня уменьшиться до размера атома. Лучше мне просто исчезнуть.

Он смотрел прямо на свет, с ненавистью, которая вытекала из него, выходила вместе с воздухом из легких. Его глаза… Они были мертвы. Черные как смоль, как самая темная тьма, которая существует в мире. И не было даже проблеска жизни, души. Я в ужасе смотрела на него, чувствовала как, страх забирается вверх по ногам к сердцу вместе с мурашками, похожими на стаю мелких пауков.

Его челюсть напряглась, он стиснул зубы и проскрипел ими. Тени, играющие на его скулах, каждый раз, когда он повторял эти движения, добавляли жуткой, смертельной красоты его лицу.

Огонь? Лед? Что было в нем сейчас?!

Я делаю шаг к нему. Понимаю, что боюсь не его. Боюсь ЗА него.

Еще несколько аккуратных шагов. С осторожностью тяну к нему руку, ощущая навязчивые покалывания в подушечках пальцев. Сейчас я либо сгорю, либо упаду замертво от того, что кровь застынет.

Он резко фокусирует взгляд на мне, смотрит прямо в глаза, и я замираю. Он будто не узнает меня, видит врага или еще хуже — ничтожество, букашку, которую впору раздавить, если просто пройтись. И это наверное самое унизительное и болезненное, с чем я столкнулась за последние месяцы.

Его пустой и одновременно убийственный взгляд, желающий моей смерти.

— Брайен, — обращаюсь к нему, а он будто и не слышит. Только начинает дышать глубже, забирая себе весь кислород в подвале. Если ему, конечно, он был нужен.

Да я бы все что угодно отдала, чтобы вернуть его.

Я подошла уже достаточно близко. Поднимаю руку и касаюсь его запястья. Сначала неуверенно, боясь сделать хуже. Но Брайен не одергивает руку.

С замиранием сердца медленно и нежно веду пальчиками по руке, повторяя линии слегка ощутимых вен. Его мышцы подвергаются легкому тремору, чувствую каждый слабый толчок. Мне самой передается эта вибрация и напряжение.

Касаюсь плеч, ключиц. Брайен до сих пор неотрывно смотрит на мое лицо. Когда встречаюсь с его взглядом, сглатываю и нервно кусаю губы. Секунда или миг, и он поглотит меня, оставит после меня лишь пыль и грубо стряхнёт, потому что я бы тут же прилипла к его телу. А ему бы не понравилось.

Добралась до шеи, поймала импульсы его сонной артерии. Его сердце начинает биться все быстрее, толкая по организму кровь, возвращая его в реальность.

— Брайен. — Почти на выдохе, еле слышно. Он хмурится, и я запоминаю каждую морщинку, образующуюся на его лбу.

Даже сейчас, когда он лишен рассудка и потерян где-то глубоко в подсознании, его мимика до сумасшествия харизматична. Пленит смертью, сидящей в его взгляде.

Кладу ладонь на его лицо, большим пальцем провожу по губам, и он слега размыкает их. Выдыхает.

Наконец все его тело начинает оживать, мышцы успокаиваются и дыхание выравнивается. Мы смотрим друг другу в глаза.

Его дыхание такое теплое, что все частички меня упиваются им. Не хочу убирать руку, не хочу прекращать смотреть на него, в эти глаза, которые постепенно оживают. Они наливаются чувствами, эмоциями, становятся на тон светлее. И когда в радужке карих глаз начинает проглядываться зрачок, Брайен отлетает от меня и накрывает лицо ладонями. Шипит от боли, падает на колени и трет без остановки глаза.

Я быстро выключаю свет и снова оказываюсь единственной слепой в этой компании. Некоторое время все молчат, слышны только медленные и вялые шаги. А потом Кайл, как обычно, прорезает напрочь все своей фразой:

— Так вы мне объясните или нет: что здесь происходит?

Никто не знал. Из них никто и не видел.

Мы должны это обсудить. Должна разобраться в причине появления этого «приступа». Неужели агрессия заполнила его до краев? И он никак не смог противостоять?

Вспоминаю, как раньше он тоже срывался так, вел себя иначе. Но там, как оказалось, было что-то пустяковое. А сейчас… Пугающее, заставляющее потонуть в теориях.

Он смотрел на свет! И он был самой тьмой.

Видимо, мой ступор затянулся, так как Брайен уже немного тряс меня, чтобы привести в чувства. Смотрю на мрак, в котором спрятан он. Даже моя слепота не мешала чувствовать его беспокойство, его неизмеримую ни с чем любовь.

«Как ты? Что с тобой?»

Хочу спросить, но понимаю, как неуместно сейчас. Поэтому просто опускаю голову, перед этим мягко улыбнувшись. И Брайен ловит мою расслабленную, но все еще дрожащую руку своей большой ладонью.