Улыбчивая старушка, одетая вполне казуально, а не как простые крестьяне принесла нам добрый кувшин темного пива и закуску — сыр и жареные чесночные гренки. Гренки я сразу же отставил в сторону — жирные больно, а вот сыр можно было и погрызть. Сухой, твердый, соленый. Не пармезан, конечно, но где-то рядом. Осторожно, стараясь не напугать деда, я решил поспрашивать, а почему народ так щемится ко мне в крепостные, на что получил ряд весьма интересных ответов.

— А как же, ваше сиятельство? — удивился дед Олесь, — свобода — это, конечно, хорошо, только вот ею же надо уметь пользоваться. Все на твои плечи ложится — налоги, сборы, покупки, даже даже свадьбы всякие.

— В смысле?

— Налоги у свободного человека выше, чем у крепостного. Хотя мы уже и не используем это слово. Мы — хозяйские. За хозяином стоим. Помогаем ему, а он нам. Так проще. Вот решит Григорий — кузнец, допустим, дело какое замутить. Он же у нас башковитый мужичок, а ранг-то у него какой? Правильно! “Г”, и шансов подняться выше уже нет, потому что по пьянке избил он компанию вэшников. А руки-то работать хотят. Сам он уже ничего сделать не сможет, а к вам придет, поделится планами, авось вы ему и найдете партнеров. А вот внук мой старший. Ему уже женихаться пора. Заприметил он себе девку красивую, а она хозяйская у графа Грудзинского. Как он к его сиятельству сам подойдет? Да никак. Тот с ним даже здороваться не будет, по рангу не положено. А вот вы можете. Поедете с графом кроликов стрелять или утку бить, и за бутылочкой вина намекнете, что мол есть у меня парнишка один. Договоритесь там на своем уровне, а мы здесь свадебку сыграем. Откупные мы уже давно собрали.

Чем дольше я это слушал, тем больше понимал, что попал в какое-то средневековье. И ведь ничего, дедок абсолютно спокойно всю эту дичь мне втирает. У них так принято. Это уже не один десяток лет творится, и никто не хочет ничего менять. И меня, конечно, немного подбешиловало от всей это кастовости и ранговости, но я прекрасно знал, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. В нашей Индии тоже вон кошмар, или в Корее. Да даже японцы те еще расисты. Всегда была есть и будет дискриминация и если не расовому признаку, то по придуманному. Ты вот родился в семье Гришки-кузнеца, вот и будешь в “Г” торчать всю жизнь. И самое смешное, что тебя это устраивать будет, ибо другой жизни ты не видел и знать не знаешь, как там в других рангах живут.

— А ты в больших городах-то бывал? — спросил я у деда, — в Москве, например, или Берлине?

— В Варшаве. А в таких крупных нет, — быстро ответил Олесь.

Вот и ответ. Если ему показать как живут люди в Москве, он, наверное, точно кукушкой тронется. Интересно, а что им показывают по их тивизорам? Вон какой большой экран, дюймов так на шестьдесят. Чуть позже я получил ответ на свой неозвученный вопрос. Тивизор подключается к тифону и сразу понимает с пользователем какого ранга он имеет дело. Я уж молчу, что разные тивизоры продаются разным рангам, но все дело именно в списке каналов. В общем, “С” имеет что-то около 100 каналов, “А”-90, “Б” и “В” — 60, ну а быдлу остались жалкие 20. Причем, мои подозрения оправдались, все новостные, пропагандистские каналы входили в самый убогий пакет, а вот знать смотрела разные культурные и научно познавательные программы. И, конечно, всякая эротика и порно, что забавно, были доступны только для ранга “А” и выше. Оп! Ну хоть в чем-то мне повезло.

Я продолжал слушать Олеся, пить пиво, и все больше погружаться в меланхолию. Я осознавал, что я не хочу менять этот мир. Он идеален для тех, кто его создал. Для тех, кто управлял им. Оболванить столько народу — это еще суметь нужно. Этим людям не нужны революции, свобода, демократия или честные выборы. Им вообще выбор не нужен! Никакой! Они рады тому, что все выбрали за них. Сверху порешали, и ты рад тому билету, что выпал тебе с рождения. Конечно, шанс повысить ранг есть, но он ничтожно мал. Так что грезят им немногие. Мужчины хотят улучшить свое положение, став героями войны или придумав нечто крутое и гениальное, а местные женщины, в большинстве своем, просто мечтают удачно выйти замуж. Хотя вот дам ранга “С” и “А” это уже не касается. Там сидят жесткие феминистки и профурсетки. И это вполне понятно. Князей на всех не хватает, а охмурять мужчин внутри своего ранга — дело так себе.

И почти все эти ранги-касты живут очень обособленно и изолированно. Но самую страшную тайну, я, конечно, узнал гораздо позже.

Литровый бокал пива закончился, и я начал намекать, что мне пора в путь-дорогу. Поблагодарил стариков и попросил подготовить все документы для опричника. Мне дали с собой еще пятилитровую бутыль пива и целую корзину хлеба и соленых кренделей. Вот и обед с ужином нарисовались. Хотя можно было опять вызвать дрон с корзиной еды. Вечером меня ждала занимательная история про то, как Европа напала на Российскую империю и почти уничтожила Москву. Правда, к чему это все привело мы уже отлично видим, но все равно послушать будет интересно.

Однако, мои планы менялись стремительно. Едва мы заехали во двор моего поместья, я сразу увидел здоровенный авикар. Черный и страшный, больше похожий на военный. На его борту сиял золотой двухглавый орел и надпись “Корона — превыше всего”. Леена выпучила глаза от удивления. Наверное, это прилетели очень крутые шишки. Странно, но Ксения мне не звонила.

— Это императорский борт, — прошептала Леена и застыла прямо в кресле.

Я вышел из машины, и дверь авика отошла в сторону, выпуская трап с красной дорожкой. Однако, оттуда никто не спешил появляться, а значит — я должен подняться сам. Я помахал рукой Казимиру, который чуть ли не на колени упал перед авиком и начал креститься. Неужели это в действительности императорская птичка села в моем дворе?

Я поднялся по трапу, и дверь с тихим шипением закрылась за мной. Внутри этого авикара было куда круче и комфортней, чем в том, в котором меня вез Олаф на Преображение.

Здесь стоял огромный кожаный диван, круглый дубовый стол. Все подсвечено белыми светодиодами. На стене портрет молодого, немного женственного юноши с вьющимися черными волосами и в военном мундире с красной лентой через плечо и кучей орденов. “Император Андрей 3”, прочитал я. Точно, семья Романовых же правит империпей. Но это формально, конечно же. На самом деле, я уже знаю, кто тут всем рулит и педалит. Однако надо понимать, что император — это вам не хухры-мухры, это же ранг “С”, сын божий на земле.

На столе стояло ведро со льдом и большой бутылкой шампанского. Также стояли на золотом подносе тарталетки с черной икрой. Я огляделся, пожал плечами и сел на диван. Авик взлетел, а я откупорил бутылку. “Круг”. Ну и название. Даже не знаю, есть ли такое в нашем мире. Но шампунь явно не из дешевых. Вкус, конечно, отличный. И икра просто чумовая. Я черную сто лет уже не ел. Конечно, ведьмы иногда покупали ее по большим праздникам, но тот вкус с этим вообще нельзя сравнивать. Эта прямо свежая. Еще вчера небось осетр живой был. Или сегодня утром. Очень нежный посол.

Император-то небось другую и не жрет. Или вообще ничего кроме. Я посмотрел на его портрет еще раз. Молодой он какой-то, щупловатый, хотя лицо очень серьезное, строгое и преисполнено такой гордости и превосходства, что сразу понимаешь, это вам не гэшник какой-нибудь. Тут голубая кровь. Высшая сила и прочая, прочая. Глаза темносиние, тонкие усики, узкий подбородок. Аристократ.

А вообще не ловушка ли это? Почему Ксения не позвонила мне? Вдруг это вообще не императорский борт? А подделка? Как-то легко я залез сюда. А что, у меня был выбор? В любом случае скоро поймем. Я не боялся, в кармане у меня на всякий случай лежал заряженный пистолетик, да и силищи от соуса в организме прибавилось. Если бы меня и хотели убить, то это сделал бы какой-нибудь снайпер или дрон привез бы отравленную еду. Никто бы не стал так сильно палиться и присылать целый императорский авикар.

Бутылка была допита мной почти до середины, а все тарталетки я сожрал самым наглым образом. Делиться все равно было не с кем. Я летел один. Авик начал снижаться, где-то через полчаса, а до этого я тупо тыкал в свой тифон.