Тихий и такой будоражащий голос. Зачем он так со мной? Разве не замечает, как трудно находиться с ним рядом и не дотрагиваться, не целовать, не шептать что-то такое, предназначенное только для него, сумасшедшее и горячее? Чуть откинулась назад, касаясь спиной его груди и живота, и тут же ладонь Веста скользнула мне на живот.

— Не паникуй. Расслабься и у тебя все получится. Я верю в тебя!

Ты можешь в меня верить, потому что я скорее умру, чем подведу тебя. Грустно улыбнулась и еле нашла в себе силы отступить на шаг от лорда Кремера.

— Готова? — спросил он. А я смотрела на него, и в голове вертелись лишь два слова «краси-и-и-ивый» и «мой». — Я спросил, ты готова?

Кивнула и уставилась на пучок травы, как на противника, которого нужно одолеть во что бы то ни стало. Пробовать воспроизвести плетение даже не стала. Помнится, когда-то в школе на уроке домоводства милая оптимистично настроенная преподаватель пыталась научить меня провязывать лицевые и изнаночные петли. В итоге я умудрилась так запутать нить, как не сумела бы даже соседская кошка Клара в самом ее игривом расположении духа. Так что, с вязанием у меня давно не сложилось. А вот интуиция почти никогда осечки не давала.

Прикрыв глаза, представила, что зеленые стебельки покрываются инеем, застывают и становятся ломкими и хрупкими. На всякий случай, сделала точно так же, как Элазар — щелкнула пальцами. Вдруг именно в этом жесте таится вся чародейская сила?

— Не можешь без импровизации, — вздохнул Кремер.

Открыла глаза. Так и есть, травинки заморозились, но как? Они живописно расположились внутри кубика льда, который покрывали чудеснейшие морозные узоры. Смотрелось потрясающе! Травинки словно прогладывали сквозь паутинку кружев.

— Красиво, — выдохнула я. Пусть, что хотят, то и думают, а мне моя работа очень нравилась.

— Красиво, — согласилась Юлка. — Только непрактично.

— Почему? — с легкой усмешкой поинтересовался Кремер.

— Лед достаточно тяжелый. А вы представьте, что в огромную глыбу поместят еще и труррона? Да на нем хоть какие узоры нарисуй, он все равно неподъемный будет, — пояснила свою мысль Жавурина.

Что ж, в логике ей не откажешь. Наверное, зря я так громко пальцами щелкала. Надо будет в следующий раз постараться потише.

На полигон высыпали старшекурсники, все как один облаченные в черные костюмы. Боевики, значит. И впереди, сверкая белозубой улыбкой, шел Димитрий Острожский.

— Хорош, чертяка! — хмыкнула рядом Юлка. — Я б с таким пару произвольных программ откатала.

— У меня после наших тренировок и на короткую обязательную сил не остается, — отозвалась я.

Острожский и Кремер обменялись рукопожатиями.

— Какими судьбами? — поинтересовался Вест у друга и заместителя.

— Так Фонтей послал практикантов крошек твоих страховать. А от чего, собственно? Гам гефов-то всего пять: три туррона, пришибленный эллин и толстый морран. Видать ценные птички. И хорошенькие.

— Оскал убери, — грубо осадил его лорд куратор. — Не для тебя девочки.

— У-у-у! — протянул Димитрий. Он нисколько не обиделся и сейчас улыбался еще шире. — Вест, старина! Первый раз тебя поплывшим вижу! Раньше ты проще к этому относился. Признавайся, которая? Тот сдобный пирожок с огромными глазищами и толстенной косой?

— Свернули тему, — нахмурился Кремер.

— Погоди, я понял, это та темненькая стройняшечка! Все! Заметано, даже не посмотрю в ее сторону! Но на пирожок-то можно! — и он лихо подмигнул другу, а потом рассмеялся.

Говорили они довольно тихо, поэтому услышала их только я. И то лишь потому, что очень хотела услышать, а интуитивная магия чуть-чуть помогла в реализации моего сиюмоментного желания. Удобно, но пока еще непривычно. Хмм… «темненькая стройняшечка», «сдобный пирожок»! Вот же, ловелас! Но от реакции Веста на слова приятеля внутри стало теплее.

Маги с любопытством посматривали на нас, но больше всего их заинтересовали не мы с Жавуриной, а застывшие во льду травинки.

— Это в ком же столько силищи, чтобы влагу из воздуха отфильтровать и в таком сложном порядке заморозить? — спросил один из практикантов другого.

— Вряд ли, это кому-то, кроме лорда Кремера под силу, — ответил его однокурсник.

Мы с Юлкой лишь улыбнулись, а Сильвестр вообще промолчал.

Про замороженные травинки все практически сразу забыли, потому что шесть рабочих, в точно таких же комбинезонах, какой совсем недавно носил Глеб, вытолкали на поляну телегу, на которой пологом невидимости было накрыто что-то квадратное и достаточно объемное.

— Ксения, маскирующий полог! — скомандовал мне Кремер, и я успела его выставить почти на автомате.

Из клетки, а по всей видимости, это была именно она, раздалось злобное шипение, но как только я скрыла свою чародейскую сущность, оно тут же прекратилось.

— Странно, — напрягся Острожский. — Что это с иными? Маги, на изготовку!

Практиканты окружили телегу, застыв в боевой стойке.

— Димыч, расслабься. Все под контролем, — хмыкнул Вест и первый шагнул к рабочим. — Здравствуйте.

— И вам доброго здоровьичка! Пленных вы что ли заказывали? — спросил один из носильщиков лорда куратора.

— Мы, — кивнул ему Кемер. — А теперь покиньте полигон, пожалуйста. Дальнейшее ваше присутствие здесь нежелательно и крайне для вас опасно.

Рабочие поклонились и, о чем-то тихо переговариваясь, ушли.

Полог невидимости убрали, и мы смогли увидеть гефов, на которых нам с Юлкой предстояло отработать энергетический щит и заклятие магической клетки.

— Студенты, всем отойти на пять шагов назад! — скомандовал Острожский, мы же не сдвинулись с места, не сводя взгляда с пленников. А посмотреть было на что.

Глава 9

Когда наша группа изучала гефов, Кремер создавал очень реалистичные иллюзии, чтобы мы наглядно представляли их облик. С эллинами мне, да и Юлке, довелось столкнуться лично. И не могу сказать, что эта встреча оказалась приятной. Она разрушила мое представление об ангелах, прототипами которых, несомненно, они и являлись.

С турронами столкнулась не я, а мое астральное тело. А поскольку меня не заметили, то смогла наблюдать за этим видом гефов в среде их естественного обитания.

Моррана живьем видела впервые. И теперь пребывала в некотором замешательстве. Думаете, русалки прекрасны? Сказки врут! А, возможно, нам так не посчастливилось напороться на одного из самых уродливых представителей этой расы. Морран изрядно смахивал на огромную жабу с сильно раздутым желтым брюхом и длинными тонкими конечностями, заканчивающимися длинными пальцами соединенными перепонками. Кожа отливала синим, отчего существо напоминало покойника. Пухлые щеки, прикрывая короткую шею, ложились на узкие плечи и были сплошь покрыты бородавками. При каждом вздохе, внутри у него что-то булькало и клокотало, отчего морран еще больше напоминал отвратительную желеобразную кору.

— Фу-у-у… — скривилась Юлка. — Что за мерзость!

— Ага, а он там сейчас сидит и думает, что за уродливая коса и ужасные голубые лупешки у этой человечки, — поддразнила ее я.

— Не ври мне, Ксю! Он не может так обо мне думать! — надулась Жавурина.

И я, в целом, была с ней согласна. Действительно, никто из пленных гефов не мог думать. Их глаза казались пустыми, взгляды бессмысленными. Они просто сидели на дне телеги, стараясь не касаться прутьев энергетической клети. Что характерно, на пленных полностью отсутствовала одежда. Да, собственно, она им была и не нужна. И ведь не поймешь, кто перед тобой, мальчик или девочка? Никаких половых отличий. И отверстий выделительной системы я тоже не заметила. Их туловище плавно переходило в ноги, и никакой тебе задницы.

— Они что… Однополые? — удивленно спросила Юлка, обернувшись к куратору.

— Совершенно верно. Разделения по половым признакам у гефов нет.

— А как же они это… ну… — Жавурина замялась, а боевики неприлично заржали.