— Я не виноват, что этот урод переступил грань и полез своим языком в рот моей девочки! Напоил и полез! — Разворачивается и со всей силы бьёт кулаком о стену, от чего я закатываю глаза. Дешёвый спектакль подростка с бьющими гормонами по вискам. — Тёть Маш, а как я должен был на это реагировать? — Вскидывает руки вверх. — Я его предупреждал! Видел, как смотрит на Сеню! Я всё замечал! И говорил с ним! Но видимо русского языка ублюдок не понял! Пришлось ещё раз объяснить, наглядно.

— В смысле всё замечал? — Дрожащим голосом спрашивает Ксюша и подходит к своему парню впотную. Мне приходится отступить на пару шагов назад, чтобы не мешать. — Ты же говорил мне в лицо, что я сошла с ума! Что это всё моя больная фантазия! — Бьёт парня в грудь и тот отшатывается назад. — Ещё скажи, что про Смирнову тоже знал!

— Я выгораживал Дена, чтобы тебе было проще. Чтобы ты просто не парилась по пустякам, пока я порешаю всё. Я бы никогда не позволил ему притронуться к тебе!

— Он уже это сделал, Калинин! — Дочка в очередной раз бьёт Женю в грудь и тот бьётся спиной о стену. Отступать больше некуда.

— За что и получил!

— Что на счёт Смирновой, Женечка? Что по поводу этой выдры скажешь?! Ты же даже умудрился её на мой день рождения притащить! В МОЙ праздник!

— Малыш…Там не всё так просто. — Начинает мяться парень.

— Надоело твоё «не так просто». Всё. Мы расстаёмся! — Дочка шмыгает носом, вскидывает подбородок вверх и хочет уйти, как Женёк не отступает. Берёт Ксюшу за руку и не даёт уйти.

— Мой отец и отец Смирновой близкие друзья, по совместительству партнёры. Мой батя против тебя, Сень, и думает, что я встречаюсь с Соней. Мы должны с ней поддерживать эту байку для того, чтобы я остался в городе. До восемнадцати моих лет потерпи. Клянусь, как только мне стукнет восемнадцать, и я не буду зависеть от отца, Смирнова исчезнет из моей жизни.

— А чем я не подхожу? — Обижается дочка и меня, признаться, так же задевает этот факт.

— Ну… — Женя кидает на меня быстрый взгляд, затем опускает глаза в пол. — Из-за вашего статуса.

— А какой у нас статус, Женёк? — С издёвкой выгибаю бровь. Вот бы сюда папашу этого говнюка, я бы ему показала статус!

— Ну…

— Хватит нукать! — Срываюсь. — Уверенно. Чётко и по делу!

— Неполноценная семья. Своего личного жилья нет, у вас нет ничего. Мой батя считает, что вы можете попортить породу.

— Ой, была бы там у вас порода! Так, помесь дворняжки, которая пытается косить под добермана!

— Тётя Маша, так я же и не спорю. Плевал на запрет бати, всё равно с Ксюшей встречался украдкой. Батя обещал за границу отправить учиться, если от Сеньки не отвалю. Якобы не сам брошу, так расстояние нас разлучит. — Смотрит на Диму и жалобно стонет. — Не надо бате звонить. Если он узнает, что драка произошла из-за Сеньки, то точно отправит за границу.

— Поздно, Женёк. — Отвечаю. — Твои родители и родители Дениса скоро подъедут.

Как я и говорила, через пару минут в помещение зашло семейство Грачёвых, которых сразу же пропустили к сыну. Следом подъехал и отец Жени. Мужчина среднего роста, с сальными отложениями в районе живота и боков. Он схватил сына за локоть, и начал шипеть, тряся своим индюшачьим вторым подбородком.

— Я предупреждал тебя, Евгений?! — Бросает короткий скользкий взгляд на меня. Такой неприятный, мерзкий, оставляющий за собой липкий слой.

— А чем вас, позвольте узнать, дочь моя не устраивает? — Голос Сухарева грозный, внушающий подсознательно страх. На фоне медвежьей тушки Димы, Калинин старший казался мелкой жирной букашкой.

— Кто такой? — Морщит поросячий пятак.

— Сухарев Дмитрий Сергеевич, отец Ксении.

— Погодите, вы тот самый Сухарев? Владелец самой крупной строительной фирмы по всей России? — Брови свиньи ползут вверх, а губы вытягиваются в букву «о». Мужчина вытирает потную ладонь о пиджак и протягивает её Диме. — Приятно познакомиться. Глеб Захарович, владелец нескольких заводов и коммерческих предприятий. — Сухарев намеренно игнорирует руку мужчины. Вместо рукопожатия, притягивает к себе дочь и спрашивает надменным голосом.

— Так чем же вас, Глеб Захарович, не устроила моя дочь?

Ксенька не теряется. Тут же жмётся к папе в ответ, словно не было никогда неловкости. Словно это не они совсем недавно узнали о существовании друг друга. И снова ко мне подбирается ревность. Дурацкое ощущение того, чего априори не должно быть.

— Я же не знал, что у Ксении есть отец. Тем более такой как ты! — Тут же даёт по тормозам папашка Женька.

— Мы на «ты» не переходили. — Сжимает челюсти Дима, а затем целует Ксюшу в лоб. — Солнышко иди к маме, нам надо с Глебом Захарович переговорить.

Дочка послушно кивает головой и подбегает ко мне, в то время как Дима и Глеб идут по коридору на выход. Зная Сухарева, он с удовольствием поставит эту свинью на место. Так ему и надо. За все унижения, что я выслушала от этого слизняка.

Помню, как ещё полгода назад этот урод выловил меня во дворе дома и начал указывать на моё место в низине общества. Говорил, что такая вша, как я и моя личинка дочь, не достойны рода Калининых. Сплошное невежество!

***

Грачёвы никаких претензий не стали предъявлять. Сын наотрез отказался говорить о том, что произошло между ним и Женей. Единственное, что сказал — упал. И больше ничего. Родители его не стали пытаться сдвинуть стену, бесполезно.

«— Сами разберутся. Мальчики взрослые.»

Эти слова напоследок произнёс отец Дениса, и они с женой отправились в машину, дожидаться сына.

— Ксюш, ты прости меня. — Поджимает губы Женя и пытается подступиться к моей девочке, а та держится хладнокровной змеюкой. Вся в мать. Горжусь. — Обещаю, с Соней такого больше не повторится. Больше она не сможет манипулировать мной и угрожать отцом. Мы сможем быть нормальной парой, без всяких «но».

Я набираю побольше воздуха в легкие, медленно выдыхаю и решаю закрыть на всё глаза. Сделать вид, что ничего не слышу и оставить ребят один на один. Пусть разбираются сами. Если Ксюша решит остаться с Женей и попробовать снова, это будет её решение, а в будущем последствия с ошибками.

Выхожу на улицу вдыхая в легкие побольше прохладного воздуха. Тяжёлый день. Тяжёлый вечер. Да и вообще, с появлением Сухарева всё стало намного сложнее, чем раньше.

Только я подумала об этом мужчине, как он сразу же появился передо мной. Плечи расправил, взгляд тяжёлый, томный. Он смотрит на меня так, как смотрел бы лев на свою добычу. С азартом, вожделением, привкусом крови на клыках.

— Поговорили? — Спрашиваю и так очевидное. Мне нужно было что-то сказать, потому что не могла вынести напряжения, между нами.

— Поговорили. — Отвечает Дима, нависая тучей надо мной. Сейчас он мне кажется ещё шире выше и мускулистей. Воздуха моментально перестаёт хватать.

— Дим, по поводу работы. — Поджимаю губы и отворачиваю голову в сторону. — Я в офис не…

— Я услышал тебя. — Перебивает. — Позже скину адрес куда приезжать. Будем работать у меня.

— Ладно… И по поводу контракта, ты серьёзно?

— Если так я удержу тебя рядом с собой — да.

— Что значит рядом с собой?

— ДИМА! — Выбегает из больницы Ксюша и к нашему с Сухареву удивлению, бросается мужчине на шею. — Не знаю, что ты там сказал этому Глебу Захаровичу, но он одобрил наши отношения. Сказал, делайте что хотите! Спасибо!

ДИМА? НА ТЫ? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С МОЕЙ ДОЧКОЙ? В КАКОЙ МОМЕНТ ОНИ СТАЛИ ТАК БЛИЗКИ С НИМ? Я ЧТО-ТО ПРОПУСТИЛА?

А Дмитрий то не теряется. Тут же расслабляется и принимает объятия девочки. Он с такой силой и нежностью прижимает её к себе, а на непробиваемом лице мужчины расплывается улыбка счастья вперемешку с облегчением.

— Завтра выходной, — Чуть прочистив горло говорит мужчина. — Не хотите заехать ко мне в гости? Слышал, что тебе нравятся лошади? — Смотрит на дочь, а та утвердительно кивает головой. — У меня своя конюшня.

— Правда?! — Глаза девочки загораются, и она с надеждой смотрит на меня. — Поедем?