Роман смолчал. Я же вернулась к общению с остальными, и даже успела позабыть о любопытном прошлых своих друзей, когда Кузнецов внезапно заговорил.

- Я на неё поспорил. Точнее, на её девственность, - выдохнул он. - Когда только познакомились.

- И выиграл, - закончила за него. - Она знает?

- Да. Я ей сказал в ту же ночь. Посмеялся над ней, - друг уткнулся лбом в моё плечо. - А она простила. Представляешь? Простила, мать твою!

- А ты себя нет, - снова договорила я вместо него.

- Да. Хуже того, она сказала, что ей всё равно, лишь бы я был рядом. И я согласился.

- И в итоге влюбился… - пробормотала, кинув взгляд на подругу, которая устроилась напротив нас.Максим куда-то успел уйти.

- Влюбился, - не стал отрицать Роман. - Как какой-то пацан. Помешался на ней буквально. И решил идти от противного…

- Ты… Клин клином?

- Да-а, - протянул он с горьким смехом. - И не смог. Ощутил себя таким ублюдком.

- И не нашёл ничего лучше, как бросить любимую? - вздохнула я грустно, прекрасно понимая действия друга. - Знаешь, Ром, ты такой дебил, - усмехнулась. - Значит, как спорить на девственность девчонки, ты смелый и бессовестный, а как платить по счетам, так струсил и свалил? Можешь не отвечать, - закончила скомканно.

- Да-да, всё верно. Банально струсил. Признаю, каюсь и всё такое, - он поднял голову и посмотрел на меня лукавым взором. - Вот такая история.

- Думаю, если бы ты с ней объяснился… Она ведь по-прежнему ждёт тебя, - прошептала ему на ухо.

- Нет, чудо, твой брат для неё - самый лучший вариант. Это бесит, но против правды не попрёшь. Она заслуживает лучшего. Не такого, как я. Ладно, замяли, - поднялся с дивана, ставя и мою тушку на ноги. - Идём, потанцуем? – и, не дожидаясь ответа, потянул за собой следом.

Танец, так танец. Тем более, танцевать я любила и умела.

- Ну что, малыш, зажжём танцпол? - подмигнул Ромыч, когда мы поднялись на второй уровень.

Я на это лишь предвкушающе ухмыльнулась. Друг всегда плохое настроение сливал в подобные развлечения. Он отошёл к Владу - ди-джею клуба, быстренько переговорил с ним, а после началось...

Первым делом смолкла музыка. Дальше в дело вступил ведущий.

- О, прошу прощения, дамы и господа, но у нас нарисовалось развлечение, - тут я рассмеялась и покачала головой, глядя на вставшего напротив меня ухмыляющегося Романа. - Кто ещё не знает эту пару, обещаю, вам станет жарко уже через минуту! Ну а тех, кто видел, и не раз, их в действии – наслаждайтесь! Ведь на них можно смотреть бесконечно, - закончил на полушёпоте.

Бросила на Влада насмешливый взор и послала ему воздушный поцелуй.

- Обожаю эту девочку, - отозвался тот на мои действия.

Народ заулюлюкал и засвистел.

- Хорош уже, врубай давай! - прокричал Роман.

- Сонька, бросай ты этого Ромео. Ты же знаешь, я весь твой, красавица. Только позови, - продолжил "искрить" ди-джей.

Я на это лишь "закатила" глаза и взмахнула рукой, намекая, что пора начинать.

- Нет у тебя сердца, красавица, - приложил руку к груди Влад и, наконец, заиграла музыка.

Танго!

В школьные годы я посещала аргентинские танцы. Как оказалось, Роман тоже посещал. О том мы узнали случайно. В очередной раз пришли в этот клуб и принялись дурачиться на танцполе. Староста наш тогда как раз тоже грустил, вот я и решила его немного встряхнуть. Кто же знал, что он подхватит? А дальше пошло-поехало.

Правда, только я знаю о том, что танцуем мы с ним лишь в одном случае, когда одному из нас плохо. Остальные считали, будто мы так просто развлекаемся.

- Покажи мне свою страсть, чудо, - проговорил Роман, когда я к нему приблизилась.

Я на это лишь мягко улыбнулась и закрыла глаза, привычно отдаваясь музыке.

Роман прав. Танго - это страсть. Борьба. Власть. В нём всё и даже больше. Это не каждый способен понять, но те, кто ощутил (хоть раз!), никогда не смогут уже жить без этих пьянящих сознание и будоражащих тело и душу чувств.

Вот и сейчас я отдавалась танцу со всей страстью и даже больше. Горячие ладони друга обжигали, удерживая в своих объятиях с той самой властью и нежностью, крепко и бережно. Уверенность в своём партнёре позволяла по-настоящему расслабиться и раствориться в происходящем, позабыв обо всём на свете. Даже не заметила, как всё закончилось. Просто внезапно осознала себя в реальности. Звенящая тишина, пронзившая каждую клеточку моего тела своей пустотой и уязвимостью, после окончания музыки сменилась на громкие аплодисменты, свистки, выкрики.

- Спасибо, - улыбнулся Роман, выпуская меня из рук.

- Тебе спасибо, - вернула ему благодарность.

Хотя, если бы меня сейчас спросили, как я себя чувствую на самом деле, я бы сказала, что мне плохо, как никогда. Хотелось плакать. А стоящий позади Романа Михаил лишь усугублял положение. Видеть восхищение и желание в его глазах было выше моих сил. Поэтому я, развернувшись, поспешила скрыться в толпе.

- Сонь? - донеслось обеспокоенное мне вслед от Кузнецова, но я не стала даже оборачиваться.

Правда, бывший слишком хорошо меня знал, а потому понять, куда я бегу, смог просчитать с лёгкостью.

Догнал он меня уже на первом ярусе, схватил за руку и толкнул к стене.

- Оставь меня в покое! - ударила его по рукам.

- Не могу, - перехватил мои запястья, прижав к стене, не позволяя вырваться. - Я не отдам тебя, Сонь. Никому. Ни за что и никогда.

- Миш, ты нормальный вообще? - опешила от подобных заявлений. - Ты меня сам бросил! Не писал, не звонил столько времени, а теперь, вернувшись, реально решил, что я паду в твои объятия? Ты хоть понимаешь, насколько мне противно даже смотреть на тебя после всего? Всё кончено, Миш. И уже давно. И ты сам поспособствовал этому.

- Я знаю, - прикрыл он глаза на мгновение, а после посмотрел на меня с такой обречённостью, что в душе разлилась щемящая тоска.

Нет, это уже не любовь. Скорее, я сейчас мысленно оплакивала свои детские несбывшиеся мечты. А Миша - и есть они.

- Я тебя любила, Миш. Очень любила, - не смогла сдержать слёз. - Я даже была готова простить тебе ту измену, если бы ты только пришёл тогда ко мне и всё объяснил! Извинился. Я бы простила тебе всё и даже больше, - выдавила из себя признание. - Но не теперь, - добавила с грустью. - Не теперь, Миш. Слишком поздно. Ты больше не герой моего романа. Больше нет, - прошептала.

Не знаю, услышал ли он мои последние слова из-за громкой музыки, но взгляд отвёл. Молчал и нежно поглаживал мои руки большими пальцами. А через некоторое время выпустил их и прижал меня вплотную к себе.

- Просто дай мне ещё один шанс, Сонь. Вот увидишь, я больше никогда тебя не предам. Ты никогда обэтом не пожалеешь, клянусь! - попросил негромко, едва касаясь губами моего уха.

Ещё немного раньше на меня такая близость подействовала бы однозначно. Вот только не теперь. Его прикосновения и голос больше меня не трогали. Я стояла в его руках и понимала, что всё действительно закончилось. Да, больно. Да, по-прежнему что-то в глубине души откликалось на его слова, тянулось, желало поверить сказанному. Но это как замкнутый круг. Даже если Миша никогда больше меня не обидит, произошедшее всегда будет стоять между нами, а я давно перестала страдать человеколюбием и всепрощением.

- Я не могу тебе дать желаемого, Миш, - ответила со вздохом и зажмурилась. - Просто потому, что той Сони, которую ты любил и которая любила тебя, больше нет. Пойми это уже наконец. Ты пытаешься возродить давно похороненное. Та Соня давно умерла. А я… Именно я не могу дать тебе ничего. Даже дружбу. Как я уже сказала, слишком поздно. Для всего.

Ответом мне стало молчание. А после к моим губам прикоснулись чужие в неспешном, но довольно уверенном поцелуе.

О, да, Миша знал, как надо целовать девушку, чтобы она забыла обо всём! В конце концов, я и сама ещё неделю назад чуть не поддалась этому натиску. Сейчас же поняла, что всё действительно закончилось. И происходящее меня нисколько не трогает.