– Дудли, – поправил Мартин.

– А, да, Дудли, извини. Короче, вот это чувство от тебя и потребуется передать. Гарри оказался замкнутым в мире, где чувствует себя совершенно беспомощным. А второе чувство, на мой взгляд, это упоение, восторг. Тебе предстоит открыть необычайный, невообразимый мир. Там есть сцена со змеей в зоопарке, но главное начинается с появлением этого великана Огрида…

– Он полувеликан, папа.

– Ну да, точно. Очень хорошо, дорогой, что ты запомнил все детали… Так на чем я остановился?

– На восторге.

– Да, точно. В день своего рождения ты узнаешь, что ты знаменитый волшебник… Представляешь? С ума сойти… Так вот, над этими двумя чувствами мы сегодня и поработаем: печаль и восторг. С которого хочешь начать?

– Наверно, с печали…

– Отлично. Тогда скажи мне, как тебе вызвать это чувство.

– Ну… если я подумаю о том, что вы с мамой разошлись.

– Понятно, давай начнем с восторга.

Тягостный момент миновал, Мартин начал следовать указаниям отца:

– Представь, что ты на вокзале и ищешь платформу девять и три четверти. Вот… да, так… у тебя в голове вертится, что это какая-то ерунда! И тут… ты понимаешь! Ты видишь, как другие дети проходят сквозь стену, и пробуешь повторить. Да, вот так… Представь, что ты несешься на стену и можешь об нее разбиться, но нет! Оп! Ты проходишь насквозь! Ну давай, дорогой…

Мартин едва сдержал смех, глядя на возбужденного отца, размахивающего руками, но включился в игру и изобразил прохождение сквозь воображаемую стену.

– О да, точно так! Браво! – восхитился Джон.

Они походили на двух психов, пытающихся воспроизвести крупномасштабный блокбастер на двадцати квадратных метрах маленькой гостиной. И оказалось, что это затягивает. Они развлекались вовсю, как давно уже не бывало, – они даже забыли, ради чего все затевалось. Джон открывал в сыне незнакомые черты; оказывается, тот не лишен ни изобретательности, ни юмора. Трудно сказать, был ли этот момент рождением призвания, но что-то явно произошло. Иногда, играя роль, находишь самого себя. Мартин, который прежде ничем особенно не увлекался, теперь мечтал поступить на театральные курсы. Конечно, решающим был энтузиазм, сверкнувший в глазах продюсера. Всегда хочется идти туда, где кто-то нас ждет. Выберут его или нет, но этому приключению Мартин был обязан важным открытием: ему страстно захотелось стать актером.

Вечером в пятницу их творческий дуэт расстался. Это произошло на вокзале Ватерлоо. До 2007 года именно оттуда уходили поезда «Евростар». Мартин, уже привыкший путешествовать самостоятельно, воспринимал эти поездки как предвестие взрослой жизни. Его обуревали смешанные чувства. Разворачивая фольгу, чтобы съесть приготовленный отцом сэндвич, он думал о папе. У него сердце разрывалось оттого, что пришлось оставить отца в одиночестве; мальчик чувствовал себя немного виноватым всякий раз, когда отправлялся к матери. Это не мешало ему радоваться за нее. Он прекрасно видел, что она стала намного веселее после переезда во Францию; улыбка снова появилась на ее лице. Вот Мартин и метался между чувствами родителей, от горечи к надежде, уже не совсем понимая, где же его место. Эмоциональная сумятица, усугубленная осознанием, что он находится в поезде, который едет под морем.

В ту пятницу Жанна, встретив сына, крепко прижала его к себе; даже слишком крепко, словно тело требовало наверстать прожитые в разлуке дни. Выпустив его из объятий, она чуть отстранилась:

– Мне так странно видеть тебя в очках, милый! – И добавила: – Теперь ты стал похож на Джона Леннона.

Сомнений не оставалось: он теперь скорее маленький англичанин, чем маленький француз; в поединке за корни отец выиграл. Мартину хотелось спросить: «А тебе не кажется, что я скорее похож на Гарри Поттера?» – но он решил, что заговорит об этом позже. Он сдерживался уже несколько дней, не желая рассказывать о необычайной истории по телефону, чтобы по лицу матери увидеть, как она на это отреагирует. До ее квартиры было минут десять ходу. Жанна сняла жилье в доме семидесятых годов прошлого века, не особо привлекательном, зато расположенном недалеко от вокзала, что упрощало перемещения и экономило время. Чтобы свести к минимуму травматизм перемен, она постаралась обставить парижскую комнату Мартина очень похоже на его же английскую комнату. Все было одинаковым, от обоев до пододеяльника. Поняв, что намерения были самые добрые, Мартин воздержался от замечания, что ему это очень странно. Возникало ощущение, будто он долго ехал, чтобы оказаться в исходной точке.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.