Ничего не бывает вечно, все проходит… Вот и самый затяжной дождь этой недели закончился, тучи разбежались в стороны, уступив место ярко-красному вечернему солнцу. Мои вытертые темные джинсы высохли, а пожившие кроссы перестали хлюпать. Странно, почему же все-равно так холодно? Зубы стучат, плечи дрожат…

Ведь сейчас я сижу не на мокрой лавочке на ветренной улице, а в кафешке, в маленькой семейной кофейне на пять столиков, уютной и теплой, и не только от мощных обогревателей, а от улыбок, взглядов, разговоров посетителей… Здесь все хорошо друг друга знают, дружат годами или уже давно встречаются, и лишь только я опять сижу одна одинешенька и пытаюсь найти хоть одно знакомое лицо. Сейчас мне поможет согреться глоток обжигающе-горячего кофе, ведь в любой непонятной ситуации я бегу за капучино или американо. Но что за ерунда? Мой свежезаваренный напиток, который был буквально огненным еще пару секунд назад сейчас превратился в… остывший горько-молочный коктейль… еще чуть-чуть, и он совсем остынет. Да как же так? Что тут вообще происходит?

Я огляделась по сторонам, запрокинула голову вверх, так что моя челка, влажная от дождя, длинная и давно нестриженная, снова сползла на мой правый глаз. С мокрого в разводах окна, словно с заплаканного зеркала, на меня устало смотрело мое отражение – вытянутое загорелое лицо, острые скулы, высокий лоб и курносый нос. Яркие голубые глаза, как негаснущие искорки магического пламени, сверкали среди черного пепла густых ресниц.

– Ну, привет! Дай лапу! – криво ухмыльнулась я, сидя на своем мягком пуфике. С той стороны стекла на меня смотрела выпученными от страха темно-зелеными глазенками… обычная городская… нет, не крыса, а белка. Однако, она куда-то быстро ускакала, при этом, кажется, недвусмысленно покрутив лапкой у виска. – Только белочки мне тут не хватало… Брр-р! И почему тут такой холодильник?

Я принялась искать источник сквозняка. Все окна были плотно закрыты. Кондиционера тут точно нет, даже если он где-нибудь и есть, то в такой промозглый осенний день его точно никто не включит. Так в чем же дело?

В кофейне, как обычно, было многолюдно, все столики и стулья-пуфики заняты… все, кроме того, что стоял рядом со мной. Естественно! Ведь я, как всегда, сидела одна-одинешенька, отвернувшись от всего мира к заплаканному дождем окну.

– А-ай!! – невольно вскрикнула миловидная девушка с графином молока в руках, резко вскакивая с того самого одиного стоящего пуфика рядом со мной. Только что она на него незаметно присела, дабы скрасить мое одиночество и поговорить с самым неблагодарным собеседником на Земле – со мной. Но тут же вскочила с него, как ошпаренная. Ее длинные темные косы воспользовавшись моментом отсутствия гравитации тут же выбились на свободу из-под форменной светлой косынки официантки. Это, конечно же, была Дженни, девушка юного хозяина кофейни. Еще несколько часов назад они с Даниэлем, ее парнем, могли навсегда потерять друг друга, но теперь над их головами снова сияет солнце, и у них все хорошо.

Увидев меня, угрюмую и забившуюся в дальний угол, Дженни, конечно же, решила ко мне подойти и поговорить, понять, что происходит, принести что-нибудь вкусненького… Зря, очень зря…

Для этого она и взяла с собой этот небольшой графинчик – это предлог, чтобы подлить холодного молока в мой огненный кофе. Только вот последний давно постыл…

– Да он же просто ледяной! Здесь словно гора кубиков льда лежала! – пожаловалась Дженни, проводя ладонью по бархатной поверхности пуфика цвета капучино, на которой поблескивали кристаллы инея. Девушка быстро поправила белый фартук, одернула темно-коричневую юбку баристы и машинально поставила свой графин с молоком прямо на тот самый холодный пуфик. – Эй, Ани, а тебе разве не холодно?

В ответ я лишь молча закатила глаза к потолку. Да сколько же можно всем повторять, что меня зовут Тони?! Сколько? Однако, в слух я не сказала ни слова – не хочу огрызаться с Дженни. Она – хорошая добрая девушка, может быть, слишком простая и наивная, а еще, порой, чрезвычайно надоедливая со своими советами и разговорами по душам… Лучше бы просто принесла мне вкусняшек, дурочка! Стоп! Внутри меня, вдруг, незаметно вспыхнул прямо настоящий пожар гнева. Вот так вот ни с того не с сего я завелась с полоборота, легкое раздражение в миг переросло во всепоглощающий самый настоящий гнев! Но почему?! Ведь ничего же не произошло… С вами так тоже иногда бывало? Вроде бы и нет никаких причин для скандала но, вдруг, бах, хочется все крушить и рушить!

– Что… что здесь происходит? – дрожащим от страха шепотом спросила Дженни, с ужасом глядя на кувшинчик, в котором молока стало раза в два меньше. А ведь все это время он лишь спокойно стоял на мягком пуфике, его стенки быстро покрывались причудливыми узорами инея. В воздух с поверхности молока поднимался какой-то странный еле заметный белый туман, словно пар от горячей кружки, а не от охлажденного продукта. – Это ты только что выпила молоко, да? Боже, как же тут холодно и…

Да она что, издевается надо мной?! Снова во всем виновата я!

В порыве ярости я молча смахнула локтем проклятый кувшин с пуфика, он с грохотом раскололся в дребезги о кафельный пол кофейни. Все окружающие прекратили разговоры и пристально уставились на нас. Минута славы, блин! И, как обычно, я в центре внимания! Но сейчас мне было не до косых взглядов и приглушенного осуждающего шепота. Среди молочно-белых осколков графина на темном полу отчетливо выделялось простенькое золотое колечко… ровное, красивое и обручальное. Дженни его тоже заметила, и пухлые щеки девушки тут же стали заливаться ярким румянцем, как яблоки на солнце. О, нет! Это могло значить только одно – ее парень Даниэль, наконец-то, решил сделать своей девушке предложение руки и сердца. Все должно было быть красиво и романтично. Возможно, чуть-чуть попозже сегодня вечером, когда влюбленные, наконец-то должны были остаться одни, Дженни могла бы взять этот графин, вылить молоко и обнаружить на дне кольцо, а рядом салфетку с самыми горячими признаниями в любви и предложением быть всегда вместе. Но увы, такого не случилось, потому что случилась я… Теперь Дженни, хлопая глазами от удивления и эмоций, стала неуверенно наклоняться к кольцу, чтобы поднять его с пола. Мне, вдруг, стало ужасно стыдно, щеки и уши запылали огнем, захотелось провалиться и как можно глубже. Зачем я разбила графин и все испортила? Что это на меня нашло? Я попыталась вскочить со своего пуфика, чтобы дать деру к двери, но дальше случилось нечто очень странное.

Я просто не смогла встать, первая попытка обернулась провалом, и я тут же плюхнулась обратно. На мои худые замерзшие плечи в прямом смысле опустились чьи-то невидимые руки, удерживая меня на месте, словно пара твердых ледяных тисков. Я попыталась их сбросить, передернула плечами, но они исчезли так же быстро, как и появились, оставив после себя на футболке лишь отпечатки пальцев из белого холодного инея. Здесь что-то было явно очень не так…

– Зайчонок, все в порядке?! – раздался взволнованный знакомый голос – высокий парень с темно-рыжими вихрастыми волосами вынырнул из зала и бережно обнял расстроенную Дженни за плечи. – Ты вся дрожишь… Малышка, что случилось?

Мгновенно мой жуткий стыд снова сменился пламенной яростью. Я отвернулась и заскрипела до боли стиснутыми зубами. Мне будто-то кто-то нашептывал на ухо: «Ты здесь лишняя! Зачем ты вообще пришла сюда? Ты же всегда одна! А здесь везде эти проклятые сладкие парочки! Высшая кара – это оказаться в одном пространстве прямо рядом с ними! Зайчатки, малышки, котятки, милашки… Тьфу, блин! Что, так сложно просто стоять и не обниматься пять минут? Придурки!»

С каждой секундой мне становилось все хуже, все труднее получалось сдерживать ярость в себе. Еще чуть-чуть, и я выпрыгну в окно от всех этих приторных сладостей-милостей. Проклятье! И почему меня это так злит и раздражает? Я же ведь всей душой болею за эту пару! Дани и Дженни – мои самые классные знакомые, которых вполне можно назвать даже друзьями! Ведь они не один раз меня выручали – поили бесплатным кофе и угощали шоколадными кексами и… да я только что, по их тупой милости, чуть не поперхнулась этим дурацким обручальным кольцом! Еще чуть-чуть и это молоко оказалось бы у меня в чашке, а кольцо – в горле! Дани, да ты же просто настоящий болван!