Иронично то, что у Олега фамилия Васильев. Может, это знак, что мне надо в лечебницу Васильки? Кто знает.

План мой был прост. Приехать в Москву. Осмотреться. Найти работу и жилье. А там уже узнавать, как именно в лечебницу устроиться. Сомневаюсь, что сразу по профилю. Скорее мойщиком каким-нибудь. Но что гадать, когда на месте разбираться надо.

* * *

О столице я знал не так много, как хотелось бы. Самый богатый город. Торговый и промышленный центр. Также центр всяких школ боевых искусств. Место, где собирались бояре и представители кланов, чтобы решать свои дела.

Кочевники про местную аристократию говорили так. Они либо бьются между собой, либо собираются вместе и бьются с соседями.

На вопросы, насколько сильно государство, кочевники только смеялись. На их мнение в данном вопросе я бы полагаться не стал, но то, что низовой народ так скептически относился к власти, говорило само за себя. Идея прийти к правителю, сообщить об угрозе и предложить свои услуги у меня в голове даже не возникла.

Не увидел никаких предпосылок к тому, что это закончится хорошо.

* * *

Прибыл я утром, считай, на рассвете. Спрыгнул с поезда, а дальше, оглядываясь и осторожничая, выбрался за пределы вокзала и попал в город.

Да и пошёл гулять. Запас времени у меня был, на дворе начало весны, прохладно, но не настолько, чтобы замерзнуть насмерть. Хотел я для начала оглядеться, прочувствовать, чем город живет.

И не понравилось. Воздух спертый, даже в ранний час на дорогах много коптящих небо машин. Куда ни глянь, виднеются трубы промышленных зданий. Здания обычные, не сказать, что как-то сильно отличаются от того, что видел в других городах. Такие же старые и потрепанные временем. Наверняка центр и боярская площадь отличаются в лучшую сторону, но не про мою честь туда соваться. Для этого надо одежду получше да документы, а то городничие мигом заберут.

Шёл я в сторону лечебницы, в которую хотел устроиться. Но сначала — глазами посмотреть. Слишком уж много слухов. Которые вполне могли быть правдой, если мои догадки верны.

Ведь, чтобы сильным целителем стать, надо служению себя посвятить. А если служишь, то обо всех заботишься, не только о тех, кто с деньгами и властью. Поэтому я верил, что в лечебнице всех принимать могут.

Путь до неё неблизкий. До Москвы-реки добрался, там проще стало. Знай вдоль неё иди и иди. Не совсем вдоль, конечно, не везде там пройти можно, но направление я взял, а дальше дело времени до нужного места добраться.

Часа за три и дошёл. Зная дорогу и не опасаясь местных, может, и быстрее бы управился. А так иногда сворачивал, если замечал кого подозрительного впереди.

Надо сказать, что людей с каждым часом больше и больше становилось. Нигде такого засилья не встречал. Часов в семь как повыскакивали на улицы массово, как засуетились, побежали куда-то. На остановках толпились, в пробках ждали, на метро доехать пытались. Мне это на руку было, в толпе легко затеряться, сойти за своего. Но потом народ на убыль пошёл. По работам разбежались. Свободнее стало. Зато шпана всякая повылазила на простор. Да городовые чаще на глаза попадаться стали. Может, из-за времени, а может, потому, что я в сторону центра двигался.

Но дошёл. Были бы ноги, а дойти всегда получится.

Мне надо было мост пересечь, а оттуда, если верить рассказам, по прямой всего ничего. Мост приметный. Пеший, с каждой стороны по два всадника стояли. Не настоящие — статуи. Черные, выразительные. На них и ориентировался.

Мост почти пустым оказался. Никого из людей, если не считать одного парня, который с котомками шёл. По две — в каждой руке. Не иначе, на рынок закупаться ходил.

Я как представил, что у него там, сразу полный рот слюны набрался. Ещё и сам парень, сразу видно, хорошо питается. Щеки красные, плечи широкие, сам мясистый. Мне до его кондиций далеко. Как-то не очень располагала жизнь кочевника к тому, чтобы мясо набрать. Я уже не такой щуплый, как раньше, но и до звания воина ох как далеко.

В общем, зацепился я взглядом за парня. Точнее, за его котомки. Проголодался, пока шёл. Двинул за ним, нам в одну сторону было. На реку засмотрелся, на дома вдоль неё. И как-то пропустил момент, когда парню дорогу преградили пятеро других парней. Что там у них за беседа вышла, тоже не услышал. Заметил, когда котомки в сторону отлетели, щекастый отпрыгнул и достал из-под тулупа... сковородку.

Самую настоящую сковородку. Чугунную, не иначе.

Мне бы, по уму, бежать от чужих разборок подальше, но, во-первых, на ту сторону надо, а обходить долго. Во-вторых, когда ещё такое зрелище увидишь? Шпана на щекастого наехала, а он сковородкой отбивается. Сразу видно, любит человек готовить.

Но не настолько, чтобы победить пятерых. Он одного приложил, а остальные на него и с боков накинулись, и сзади. Пропустил несколько ударов, руками голову прикрыл, но поплыл.

Что это, если не судьба? Не его, моя.

В этой жизни я обеты пока не давал, но в прошлой клялся защищать тех, кто в этом нуждается. Пусть этот мост треснет, если щекастому не помешает помощь в этот момент. В чужие разборки чревато ввязываться, как бы в лечебницу раньше времени не попасть. Пациентом.

А с другой стороны, почему бы и не помочь? Глядишь, парень что про город расскажет.

«Поэтому, вперед!» — подумал я уже на ходу, разогнавшись.

Вошёл я в потасовку красиво. Врезался в того, что спиной ко мне стоял, снес его и на соседа повалил. Щекастый, словно почувствовал шанс, мигом прикрываться перестал, успел ногой упавшего пнуть, а сковородкой — стоявшего на ногах приложить.

А дальше... Моё участие закончилось. Потому что тот, кого я повалил, что-то такое сделал, что меня на несколько метров откинуло назад. Я на спину рухнул, да так и остался лежать. Переваривая тот факт, что меня выплеском грязного Масла приложили. И оно в тело вошло, отравляя. Пока я продохнул, паренек вскочил, подбежал и с ноги меня в голову приложил.

Так я в нокаут и отправился.

Великий воин, блин.

* * *

В этом мире я слышал фразу, бойтесь своих желаний. Теперь понимаю почему.

Очнулся я в той самой лечебнице, куда хотел попасть. Не сразу это понял. Если честно, я вообще мало что понял. Глаза открываю, лицо стянуто, правый глаз плохо видит, тошнит, в теле — муть. Нахожусь в помещении с белой побелкой. Пошевелился — кровать подо мной заскрипела.

Мысль с трудом ворочалась. Не сразу дошло, что это больничная койка. А как дошло, так и остальное вспомнил. Гений. Стратег. Великий комбинатор. Да-да, это всё про меня. Очень иносказательный синоним слова дурак.

Проверил себя, обнаружил остатки отравления. Вот те и адепты. Не думал, что обычная шпана меня приложить чем-то сможет.

Вспомнил, что видел, какие ощущения испытал. Выходит, это была примитивная атака, обычный выплеск. Хорошо, что не боевая техника. Тогда бы я даже удивиться не успел, ничего бы от меня не осталось.

Плохая новость в том, что это был удар грязным Маслом. Грязь действует на организм отравляюще. Получается, этот парень совсем не владеет методами очистки, не был нормально обученным адептом и действовал во вред себе.

Отлично. Просто отлично. Я нарвался на гопника-самоубийцу, который не планировал дожить до тридцати.

Хорошая новость заключалась в том, что меня кто-то очистил. А ведь точно помню, что сам последствия удара убрать не успел. Прям от сердца отлегло. За себя не боялся, но то, что здесь умеют очищать, — обнадеживающая новость. Правда, очистили не до конца, мелкий осадок на внутренних органах остался. Да и с последствиями удара никто не работал.

Поэтому я потратил некоторое время, чтобы позаботиться о себе.

Вскоре медсестра заглянула. Увидела, что глаза открыл. Подошла, осмотрела, заметила, что из меня Масло выделилось.

— Нагадил! — воскликнула она. — Как же так, только чистое заправила!