– Ознакомься с записью, Алексей, там как раз и услышишь официальную версию произошедшего в училище.

Отвечать на заданный ранее бабкой вопрос я не стал, а просто нацепил наушники и нажал на указанную иконку видеозаписи…

– Как вам погодка, дамы? – светским тоном поинтересовался Кузьмин у валькирий. – Хороша, не правда ли?

– Хороша, – кивнула старшая из пары.

– И часто вы так гуляете? – продолжил он. – Хотя… можете не отвечать, ваш прекрасный внешний вид со здоровым румянцем об этом прямо кричит. А вообще, дамы, как служба? Сильно государыня вас напрягает?

Валькирии переглянулись.

– Мужчина, а вы с какой целью интересуетесь?

– Да так… чисто для поддержания разговора. Кстати, мой патрон, – улыбающийся Кузьмин указал в сторону смотревшего что-то на планшете великого князя, – временно изволит проживать в Кремле, ну и я с ним. Вот и подумалось мне, может, заглянете после окончания смены к нам с великим князем в гости? Выпьем вина, послушаем хорошую музыку и пообщаемся по поводу, так сказать, обмена опытом организации охранных мероприятий особо важных персон?

– Мужчина, вы это серьезно? – изогнула бровь «старшая» и демонстративно оглядела Кузьмина с ног до головы. – Мы замужем.

– Так и я женат, – отмахнулся тот. – Но когда это кого останавливало. Так что, красавицы, когда вас ждать на рюмку чая?

Ответом ему было дружное фырканье валькирий, которым подобное предложение тем не менее польстило. «Младшая» уже собралась продолжить «флирт», но тут к ним подошла императрица, оставившая внука наедине с планшетом.

– И что у нас тут происходит? – прищурилась она, с первого взгляда уловив игривое настроение «компании».

– Нас этот господин вовсю путает, государыня! – еле сдерживая улыбку ответила «старшая». – Соблазняет вином, хорошей музыкой и разговорами на профессиональные темы. Уж не засланный ли он казачок, государыня? И нам следует незамедлительно писать рапорты генералу Михееву?

Мария Федоровна нахмурилась и строго посмотрела на принявшего смущенный вид Кузьмина:

– Рапорты отставить, казачок не засланный. – И, не выдержав, заулыбалась. – Ваня, а ты можешь развлекаться не так… демонстративно? Или служба у Алексея Александровича все же дает о себе знать?

– Виноват, государыня, – вздохнул тот. – Был сражен наповал красотой и очарованием ваших валькирий, не сумел удержать себя в руках… Обещаю всенепременно исправиться!

Мария Федоровна видевшая, что ее охранницам такое поведение колдуна и его последние слова доставляют определенное удовольствие, решила больше Кузьмина не воспитывать и, кивнув, вернулась к продолжавшему смотреть и слушать видеозапись внуку.

– Ну и как впечатления? – спросила меня бабка, когда я снял наушники.

Пожав плечами, ответил:

– Отличный монтаж канцелярские специалисты сваяли, просто высший класс! Да и я там весь из себя героический в очередной раз получился, аж скупая слеза навернулась!

Императрица хмыкнула:

– Теперь вижу, что с тобой действительно все в порядке, раз чувство юмора не покинуло. Так-то, Алексей, будь кто другой на твоем месте и не Романов, точно бы получил в торжественной обстановке не самый последний орден из рук императора, а так… Сам видел, главы родов пострадавших девушек только рты в улыбке растягивали, а про себя совсем другое думали. Но и они, заметь, твой поступок все-таки оценили.

Вздохнув, процитировал выученный еще в лицее отрывок из одной известной поэмы:

Нет, ребята, я не гордый.

Не заглядывая вдаль,

Так скажу: зачем мне орден,

Я согласен на медаль.

Бабка только покивала головой:

– Вот-вот! И я про это. Официальную версию запомнил?

– Запомнил.

– Вот и придерживайся ее, особенно в разговорах с Демидовой и Хачатурян. – Она опять хмыкнула, взяла меня под локоток и толкнула вперед. – Кстати, как тебе поведение князя Демидова?

– Бабушка, вот вы все меня дружно в полной отмороженности обвиняете, перевоспитать пытаетесь, а Сергей Владимирович еще похлеще исполняет, да еще и на людях. Где справедливость?

– Традиции, Алексей. – Она улыбалась. – Как-то так сложилось еще с девятнадцатого века, когда Демидовых все за неотесанных уральских деревенщин воспринимали, вот и продолжается до сих пор. И ущерба репутации Романовых подобное поведение Демидовых не несет, общество давно привыкло и серьезно к подобным перепалкам не относится. А на угрозу деда отправить в Екатеринбург кого-нибудь из Владимировичей для надзора обратил внимание? – Я кивнул. – Пустое! – бабка отмахнулась. – Я эти страшилки еще при твоем прадеде покойном слышала, ничем они так и не закончились. А почему? Потому что Демидовы Урал и часть Сибири очень давно и крепко держат, там все на них завязано, а, как известно, два медведя в одной берлоге не уживаются. И при всех своих закидонах место свое Демидовы знают и против Романовых никогда не пойдут. Об этом же свидетельствует и желание князя выдать за тебя свою внучку. Вникай, Алексей, в жизни пригодится.

– Впитываю, как губка. Но все равно обидно, что Демидовым подобное позволено, а мне нет. Хотя… – и решил немножко потроллить императрицу. – Бабушка, вот скажи мне как на духу, ты бы хотела, чтобы твой внук вошел в анналы истории и школьные учебники под прозвищем «Алексей Лютый»? А то «Алексей Отмороженный» звучит как-то неблагозвучно…

Она остановилась, придержав и меня, немножко подумала и, ехидно улыбаясь, ответила вопросом на вопрос:

– Как там тебя Прохор между вами кличет, Злобырем? Будешь себя плохо вести, я именно прозвище «Злобырь» в свете и запущу. Уверяю, именно под ним ты в анналы и попадешь. Веришь мне?

– Верить-то верю, бабушка, – ухмыльнулся я в ответ, – только это мой засвеченный позывной для работы под видом сотрудника Тайной канцелярии. В преступном мире столицы у Злобыря уже и репутация какая-никакая сложилась, полиция мной, говорят, злодеев вовсю пугает. Не веришь? Можешь у Кузьмина спросить, он подтвердит.

Императрица прищурилась, потом повернулась к колдуну и сделала ему знак подойти.

– Да, государыня?.. – приблизился он и обозначил поклон.

– Иван, что в преступном мире говорят про Злобыря?

– Государыня?..

Какое же удовольствие мне доставил вид растерявшегося колдуна! Нечасто я такое наблюдал в его исполнении за время нашего знакомства, ой нечасто!

– Иван, – поморщилась бабка, – соображай быстрей! Что в преступном мире говорят про канцелярского с позывным «Злобырь»? – она указала на меня.

На лице Кузьмина проступило понимание, он кивнул, посмотрел на меня и уже собрался что-то ответить, как я ему подмигнул. Колдун замер, сделав вид, что вспоминает, и с пафосом заявил:

– Много чего говорят, государыня. Слава про этого Злобыря среди контингента идет дурная, боятся они его до ус… до ужаса. Даже полицейские, с которыми он работал, Злобыря этого канцелярского опасаются, а потом уголовничков им и пугают, мол, лютует он здорово при малейших признаках сопротивления… – Кузьмин показательно вздохнул. – Злобырь, государыня, и есть злобырь, чего с него взять? – И с трагическим видом закончил: – Люди без причины так не назовут…

– Иван, – бабка, как и я, еле сдерживала смех, – тебе в театре выступать надо! Аншлаги гарантированы! Или сказки поучительные для детишек на досуге писать. А информацию обязательно проверю. Спасибо, свободен. – И когда довольный Кузьмин вернулся к валькириям, продолжила: – Он всегда такой?

– Всегда, – кивнул я.

– Да, подобрал себе твой отец друзей. – Бабка опять взяла меня под локоток. – Да и ты, как я посмотрю, с ними прекрасно уживаешься, даже, вон, с Виталием Пафнутьевым общий язык нашел, что удается далеко не всем. Посмотри, – она указала в сторону стоянки, на которую заезжали три «Волги» с гербами Романовых, – вот и девочки из лицея вернулись. Учти, я им утром уже все коротенько рассказала, да и на учебу их отпустили только потому, что Тагильцев мертв, а другие двое… продемонстрировали свою к тебе лояльность.