Леди Элайна тяжело вздохнула, но вся ее высокая статная фигура сохраняла спокойствие и достоинство.

– Не думала я, что мои дети приедут из Моэнии в столицу, чтобы быть здесь затворниками. При том, что их родители – первые люди при дворе.

– Лучше быть живыми затворниками, чем наоборот. – заключил Одрик. – Сейчас не самое спокойное время. Так что пусть остаются дома под охраной.

– Марианна может поехать во дворец с той же охраной. Не потому ли Вы упорствуйте, что Ваш старший сын болен и вынужден все время находиться в четырех стенах? И Вы хотите, чтобы дочь была в равных с ним условиях. Быть может, таково Ваше виденье справедливости. Только я с ним не согласна. Марианна здорова и нечего ей делать за стенами особняка, когда королева там общается с кем угодно, но только не с теми, с кем нужно.

Одрик подошел к окну и посмотрел на темную улицу. Он старался сохранить на лице спокойное выражение и это у него получалось. Годы тренировок.

– Ты напрасно разводишь панику, Элайна. Королева за союз с Трэбфордами или Мабили. Она полностью согласна с моим мнением, и никто другой сейчас не влияет на нее. А на первую часть твоих обвинений я даже отвечать не стану. Буду считать, что это неудачная шутка.

Леди Элайна пропустила последние его слова мимо ушей.

– Мабили? – переспросила она. – Что хорошего в союзе с Мабили?

– Она думает, что, вырвав одного брата из войны, сможет восстановить мир в их землях. А я считаю, что они перебьют друг друга через год-два. И тогда единственным наследником земель останется Эдгард Мабили. Ему придется оставить службу в Совете, чтобы принять звание верховного лорда. Тогда на должность военачальника я порекомендую своего верного человека, нобилиса Бернара. Он учитель королевы по воинскому искусству и сам опытный командующий отрядами войск в Моэнии. Она не будет против его назначения. Таким образом, во дворце появится еще один наш сторонник.

Леди Элайна задумалась. Звучало все это гладко. Но так ли гладко это окажется на деле? Кто знает.

– Если что-то пойдет не так, тогда мы объявим о нашей свадьбе. – добавил Одрик, подумав.

– Выйти замуж и отказаться от должности камер-фрейлины?

В голосе леди Элайны звучало сомнение и недовольство.

– Именно. Вы сможете оставить двор без лишних сплетен и разговоров. А я сошлюсь на неотложные дела в своей земле. И мы уедем в Моэнию и переждем бурю за стенами замка Кастэр. Главное сейчас не допустить прихода калерийцев на мои территории. А все остальное сложится само собой.

Одрик отошел от окна. Там уже совсем стемнело и показались огни соседних домов.

– Мне пора идти. Я должен вернуться во дворец вместе с королевой.

Леди Элайна промолчала, все еще обдумывая ситуацию. Проходя мимо нее, Одрик взял ее руку и поцеловал.

– Доброй ночи. Я вернусь только утром. Поцелуй за меня Реми и Марианну. И проследи, чтобы Тьери выполнял все указания врача.

– Он все равно не встанет на ноги. К чему все это? Пилюли, мази… истязание себя физическими нагрузками.

– Элайна. – голос Одрика сделался более твердым.

– Хорошо. Я прослежу. Доброй ночи, милорд.

Они расстались, и Одрик со слугой отправились в покои лорда, чтобы переодеться в дорогу.

Через несколько минут карета с гербом в виде крепости, окруженная королевскими стражниками на высоких лошадях, ехала по улице Хартвилля с задернутыми наглухо занавесками. Не смотря на сгущавшуюся темноту, на улице все еще встречались прохожие. Горожане выстраивались в неровные ряды возле дороги. Они провожали экипаж любопытными взглядами и молчали. Никто даже не снял головных уборов перед королевой. Виоланта наблюдала все это через узенькую щелку в занавесках, и с каждой минутой брови ее все больше и больше хмурились.

– Нет приветствий. – сказала она сидящему напротив Одрику. – Теперь все ненавидят меня, верно?

– Пустяки. – отмахнулся тот. – В городе много беженцев и неграмотных крестьян. Они и не знают, как следует себя вести, если видишь королевскую карету. Нужно убедить людей, что у границ безопасно, они хорошо защищены нашей армией. Тогда этот беспорядок прекратится.

– Безопасно? – Виоланта задумалась. – И потому Вы перевезли семью из Кастэра в Хартвилль? Как можно убедить народ в том, во что Вы сами не верите?

– Можно. Если это во благо государства. Что хорошего, если крестьяне бегут со своих земель, оставляя посевы, а ремесленники бросают мастерские? Как бы ни было опасно на пограничных территориях, работа не должна останавливаться. Иначе вся страна останется без зерна и предметов первой необходимости.

– Я понимаю. Но что мы можем сделать?

– Ну допустим, организовать добычу драгоценных металлов на юго-западе. Приедет много рабочих со своими семьями. Построят новые поселения. И жизнь вновь закипит на брошенных землях. Люди захотят вернуться туда, почувствовав уверенность в будущем.

Виоланта вновь выглянула в окно отодвинув край занавески.

– Да, но сможем ли мы оправдать их ожидания. И защитить границы.

– Мы можем полагаться лишь на решения нашего командующего.

– Я доверяю лорду Эргарду. И каждый день прошу богов послать ему мудрости. И все же… Нет. Не буду предаваться панике. Уверена, все сложится хорошо. А по поводу добычи металлов – это замечательная мысль. Займитесь этим в ближайшее время, милорд.

– Разумеется, Ваше Величество.

Они замолчали. Одрик думал как раз о том, что он уже давно организовал работы по добыче золота на юге Моэнии. А Виоланта смотрела в окно и прислушивалась к звукам снаружи. В какой-то момент ей показалось, что она отчетливо услышала в толпе насмешливый голос:

– Королева едет под крылом ворона! Слабачка Фортиа!

Спокойной поездки до дворца вновь не получилось. Стража резко затормозила и принялась разыскивать в темноте шутника. Но толпа вмиг рассыпалась по сторонам и исчезла за ближайшими углами домов и поворотами проулков. Виоланта испугалась. Ей казалось, что вот-вот что-то опять случится. И на этот раз вражеская стрела не промахнется. Одрик убеждал ее, что не о чем волноваться и это просто безобидная болтовня пьяных бездельников. Рабочим людям некогда оскорблять власть, и они не шатаются вечерами по улице. Вскоре они вновь двинулись в путь, так и не найдя виновника переполоха. На этот раз тишина и темнота улиц казалась всепоглощающей. Виоланта смотрела в окно и молчала. Там больше не было людей. Лорд Одрик тоже смотрел на улицу, но не так рассеянно, скорее оценивая окружающую их обстановку. Опасности было не видно. Но кто знает, что еще захотят вытворить их враги?

– А он правда был шпионом и изменником? – вдруг спросила Виоланта.

Ее слабый голос в темноте прозвучал очень внезапно. Столь же внезапно, сколь и сам вопрос.

– О ком Вы? – уточнил Одрик.

Но Виоланта точно чувствовала, что он прекрасно знает, о ком она говорит.

– Он казался мне таким хорошим человеком. До сих пор не могу смириться с тем, что его подослали враги, чтобы действовать против меня.

– Вы были очень юны, Вас легко было ввести в заблуждение. Противники власти Фортистерры воспользовались этим. Не нужно вспоминать о том. Сейчас все изменилось. Какой-то второсортный вояка не стоит Ваших сожалений. Он даже не лорд, только нобилис. И получил по заслугам за предательство.

– Все равно мне было больно, когда Вы рассказали о его вине. Когда распорядились казнить его.

– Распорядись Вы, не я, Ваше Величество. – поправил ее Одрик.

– Но я… не могла не послушать Вас. Все-таки речь шла о чести династии и безопасности Фортистерры.

– И правильно сделали. Если безопасность Фортистерры для Вас все еще что-то значит, Вы столь же решительно должны заключить помолвку, о которой мы говорили. Так поступает королева.

Виоланта задумчиво смотрела в темноту, игнорируя слова про помолвку.

– Его лицо было таким спокойным, когда палач занес меч для приговора. Я видела его глаза. В них не было стыда, они были честны передо мной. Не могу поверить, что он притворялся, когда говорил о чувствах.