Дальше вечер прошел в хлопотах о болезном. Накормить, развлечь беседой, уговорить, что за полчаса рана зажить еще не успела, и вставать еще рано, и ему только кажется, что чувствует он себя прекрасно. Идея привязать больного выглядела уже весьма соблазнительно.
От желания добить больного меня спас приход лекарей, обоих сразу. Сначала они с ревностью поглядывали друг на друга, но поняв, что наниматели у них разные, и отказываться от их услуг никто не собирается, успокоились, провели консилиум у постели больного и пришли к единодушному мнению, что лежать ему еще неделю, не меньше.
Так и потекли дни. Самым сложным оказалось больного развлечь и удержать в постели. В первый день я попыталась ему почитать. Мы перебрали все книги, что были в доме, все шесть штук, модные любовные романы и романтические поэмы. Увы, все они были осмеяны и признаны недостойными ушей его графской милости.
Следующим пунктом Бран был отправлен в дом Витуров за «приличной книгой». К моему тихому злорадству, то что передала графиня, мало отличалось от моего набора, те же поэмы и легкий роман.
Тогда Бран был отправлен снова, на этот раз в книжную лавку. Когда он в третий раз принес популярную поэму модного столичного поэта, граф сдался и позволил мне ее почитать. Где˗то на третьей странице Ивер сладко заснул, к моему огромному облегчению, и проспал большую часть дня, включая обед.
На второй день, видя мрачные взгляды больного на стопку книг, я предложила пересказать приключенческие книги для мальчиков, которые читала в детстве. День прошел весело и интересно. Оказалось, что большинство этих книг Ивер тоже читал, и мы с удовольствием обсудили их все, наперебой вспоминая интересные моменты и споря, кто лучше помнит те или иные детали приключений.
А на третий и последующие дни Ивер сам придумал себе, а точнее мне, занятие. Он велел пересылать ему всю приходящую корреспонденцию. А поскольку ни читать, ни тем более писать, сам он был не в состоянии, то это стало моей обязанностью. Теперь большая часть дня у нас проходила так: я сортировала полученные письма и по очереди их зачитывала, затем, под диктовку Ивера, писала ответ. Но это деловые письма, а вот ответы на письма с приглашениями в гости и на светские рауты этот изверг полностью взвалил на мои хрупкие плечи. К концу недели я мечтала о том моменте, когда лекари дадут добро на переезд Витура в родной дом, а вот сам граф никуда не торопился, лежал довольный и только командовал:
˗ Вот то письмо прочитай. И вот на это ответить не забудь.
Интересно, как он раньше справлялся со всей этой писаниной, если у меня она занимает большую часть дня? Подозреваю, что часть писем просто отправлялась в камин, а вредный граф мелочно мстит мне за постельный режим.
И вот этот светлый миг настал. На седьмой день лекари после осмотра разрешили графу вставать с постели и ходить по комнате. А на следующий день семейный доктор и дворецкий со всем почтением засунули его в карету и увезли в семейное гнездо. Я проводила их, стоя на крыльце, и чуть не прослезилась от облегчения. Все˗таки когда Ивера Витура в жизни много, это ужасно утомительно.
15. Пикник в лесу
Ивер пролечился дома еще неделю, а потом снова начал выходить в свет, и вытащил туда меня. В это же время снова начала выезжать Деяна, просидевшая эти две недели под домашним арестом. По официальной версии брат с сестрой сильно простудились на совместной прогулке, и дружно пили микстуру. Если какие˗то слухи и ходили по городу, так как Деяна перед отъездом успела намекнуть паре подружек о своих планах, то без подпитки они быстро выдохлись, и сменились новыми сплетнями о новых персонах.
В столице еще вовсю гуляли метели, а в Актин пришла весна. Первыми зацвели миндальные деревья, наполняя город нежным ароматом. Совсем немного от них отстали магнолии, обрамляющие набережную бело˗розовым облаком, особенно ярким на фоне суровой зелени кипарисов. Погода оставалась прохладной и ветреной, но это никого не пугало. Пройтись под цветущими деревьями, вышли даже самые ярые мизантропы.
У женщин весеннее настроение нашло отражение в одежде. "Цвет магнолии" стал самым модным в этом месяце. Даже пожилые матроны не отказали себе в удовольствии использовать его в отделке и аксессуарах, а уж молодые девушки щеголяли в платьях всех оттенков розового, от насыщенного ярко˗розового, до бледно˗бледно˗розового. Я тоже не осталась в стороне и купила себе очаровательную шляпку белого цвета, отделанную розовыми цветами, очень похожими на настоящие. Добавьте сюда белый же шелковый шарфик, и можно сочетать практически с любым нарядом, главное, что на душе весна.
Графу Витуру стали приходить приглашения на мероприятия на два лица. Мое имя не указывали, но это уже своеобразное признание, что общество смирилось с моим присутствием. Тем более, что ближе к весне в Актин приехали новые люди, в том числе несколько молодых холостяков, гораздо более настроенных на флирт и ухаживания. Девушкам нашлось куда направить свою энергию. Только та компания, которая задирала меня в мой первый выход в свет, по˗прежнему провожает ненавидящими взглядами, но хотя бы издалека, лезть ближе уже не рискуют.
Еще с весной и теплой погодой пришла мода на пикники. Обычно участники выезжают на нескольких экипажах. На какой˗нибудь живописной поляне для них стелют ковры, ставят легкие стулья и столики с закусками. Наибольшей популярностью пользуются два места: площадка на берегу моря и обширная поляна на краю леса. Гости любуются окрестностями, делятся свежими сплетнями, молодежь затевает игры, типа ручейка или шарад. Собственно, тот же прием, но менее формальный.
Вот и в этот раз намечался скромный выезд человек на пятьдесят. Местом проведения указана поляна на краю леса. Погода не подвела, с утра было солнечно и довольно ветрено, так что кавалерам пришлось побегать за улетевшими дамскими зонтиками и шарфами.
Настроение портила только Калерия, пришедшая в точно такой же шляпке, как у меня. Точнее, если приглядеться, то на моей цветы сделаны гораздо лучше, почти как настоящие, а у Калерии сплошная пародия. Но издалека и не приглядываясь, шляпки смотрятся одинаковыми. К тому же у нее такой довольный и победный взгляд, сразу понятно, что задумала какую˗то гадость.
Сначала все шло своим чередом, легкие закуски, ничего не значащие беседы, обсуждение вновь приехавших. В какой˗то момент мы с Ивером оказались в разных концах поляны. Я сидела среди дам, слушала бесконечные восторги о прошедших в столице зимних балах, а Ивер с жаром обсуждал что˗то в мужской компании по соседству.
Меня отозвала в сторону одна из девушек. До этого мы с ней мало общались, но сейчас она заинтересовалась моей модисткой и буквально завалила вопросами, кто мне шьет платья, кто выдумывает фасоны и прочее, прочее.
Когда я, наконец, вернулась к общей компании и осмотрелась, то оказалось, что Ивера на поляне нет, как нет и Калерии, а ее подружки очень ехидно улыбаются, поглядывая на меня. Если они рассчитывали, что я начну переживать и мучиться ревностью, то правы они были только наполовину. Ни за что не поверю, что Ивер внезапно вновь воспылал страстью к Калерии Саварели, так что о ревности речи не шло. А вот в то, что она или ее тетушка могли подстроить ему какую˗то ловушку, поверю охотно.
Сделав равнодушное лицо, прошлась по поляне, Ивера нигде не видно. Дошла до места, где оставлены экипажи, уточнила у Брана, не видел ли он графа. Нет, тоже не видел.
Внутри зрело ощущение, что надо спешить, я прямо слышала, как тикает этот хронометр, отсчитывая убегающее время.
˗ Бран, у меня плохое предчувствие, надо срочно найти господина графа! – решилась я.
˗ Ну, в город он точно не возвращался, дорога здесь одна. Значит он где˗то здесь, ˗ к счастью, Бран отнесся к моей нервозности вполне серьезно.
˗ Расспроси осторожно остальных слуг, вдруг кто˗нибудь что˗нибудь видел.
Бран вернулся минут через пятнадцать и только отрицательно покачал головой. Вот ведь, я зло посмотрела на пеструю толпу. Если я сейчас начну расспросы, то изрядно повеселю всех, и вряд ли добьюсь результата, судя по ухмылкам теплой компании. Так что действовать буду иначе.
