– Хоть Шали с Джеролой повели себя спокойнее и не поддались панике, – с улыбкой заметила Таванна, но слова как будто бы имели совсем другое значение.

– Да, Ола тоже считает, что мужчине перечить не следует, даже если он не прав. А у Шали самая интересная позиция: будто бы женщина, которая пережила со своим любовником трудные времена, становится ценнее.

В общем, все демоницы знали, что стоит делать, но смолчали, руководствуясь разными мотивами. И одна я, наивная дура, засунула руку в костёр.

Хоть о своём поступке я и не жалела, но настроение та беседа подпортила мне изрядно. Обидно было не столько за себя, сколько за Лиана. С одной стороны, лезть в чужие дела не всегда стоит – никто ведь не просит и каждый живёт своим умом. С другой – неужели, если ты ошибаешься, никто тебя не поправит?

А сколько раз я сама бесилась, когда соседи или друзья отца, которых я видела первый раз в жизни, начинали мне раздавать якобы ценные указания? Причём иногда человек десять могли докопаться с одним и тем же. Неужели я такая же? Неужели слишком человек?

Лиан нашёл меня через пару дней в библиотеке, когда я мучилась с расчётами. Мысли вертелись совсем не вокруг цифр, а всё возвращались к моему беспардонному поведению. Поэтому появлению визиря я обрадовалась. Возможно, хоть поговорим нормально, и я успокоюсь.

– Так и знал, что ты здесь, – констатировал он факт безэмоционально, и я не смогла с ходу понять, сослужила мне добрую службу моя предсказуемость или нет. – Держи.

На стол легла пара серёжек-цветков из пяти крупных голубых самоцветов каждая. В центре прозрачный камушек, кажется фианит. А большие, наверное, топазы. Красивые до безумия – глаз не отвести! Но с чего вдруг такое счастье?

Видимо, вопрос отразился во взгляде, стоило мне поднять голову, потому что Лиан ответил:

– Это благодарность. И извинение. Ты оказалась права насчёт опровержения.

– А, понятно, спасибо, – на автомате проговорила я, мигом подрастеряв восторг от подарка. Нет, серьги были всё так же изумительны, но…

– Тебе не понравилось? – казалось, равнодушно спросил визирь.

– Они прекрасны, – честно призналась я, встала и подошла к напольному зеркалу в дальнем углу библиотеки.

Заправила волосы, надела каменные цветы. Они смотрелись на мне бесподобно, идеально подходя к глазам. Отказываться от украшений я не собиралась: шикарный подарок, да и уши иначе зарастут – Руар, видимо, подсуетился и забрал все мои драгоценности после покушения.

– Но?

Но… Повинуясь порыву, я отдалась этому мужчине на рабочем столе. Я несколько не так представляла себе потерю невинности, но в двадцать два года в нынешних обстоятельствах – это был роскошный вариант прощания с ней. Однако драгоценности как плата… Слишком цинично.

– Я ведь не искала выгоды. На самом деле, мне даже неважно, освободят тут людей или нет – я-то не пропаду.

– Знаю, – неожиданно ответил демон, наблюдая, как я рассматриваю своё и заодно его отражение. – Просто меня две недели мучает совесть: ты оказала мне услугу, а я принял как данность, будто последняя свинья.

– Мне хватило бы обычного «спасибо», – пожала я плечами, чувствуя себя уже не так отвратно. Кажется, у нас просто разный менталитет.

– Смеёшься? «Спасибо» – это слишком по-жлобски.

И я действительно рассмеялась, правда с грустью и насмешкой над собой. Да уж, он бы в постели ночами ворочался и заснуть не мог, зная, что откупился одним словом. И всё же это откуп за услугу, а для меня в тот день произошло намного больше.

– Мне казалось, мы рассчитались в тот же день, – вдруг честно призналась я и, развернувшись, прямо посмотрела в глаза визирю.

Через полминуты раздумий он понял, о чём я, и неожиданно смутился, пробормотав ворчливо:

– Да боги с тобой. Мне же тоже было хорошо. Я, наоборот, ещё и компенсировать должен.

– Даже не вздумайте, – грозно предупредила я.– Я, в конце концов, не блудница, чтобы за любовь деньги брать.

– Нет, конечно. Но я заставил тебя помимо воли, ты предпочла бы видеть вместо меня другого.

– Это кого? – опешила я, даже позабыв вставить шпильку, что всем бы так «помимо воли». Несчастных женщин стало бы в разы меньше.

– Не прикидывайся, – беззлобно попросил Лиан. – Ты назвала меня чужим именем в конце.

Не расстроенный, не злой – смирившийся. Он не ждал от меня взаимности, принимал свободу выбора. Но все равно на что-то надеялся. На что?

– Я не могла назвать вас Руаром, – категорично заявила я.

Других вариантов не было, но с тех пор, как я пришла в этот мир, бывший возлюбленный являлся мне только в кошмарах.

– Руаром? – опешил визирь. Ну, спасибо, значит, я хотя бы не рехнулась. – Ты назвала меня Лианом.

Я растерялась в первую минуту, а затем сообразила, что устроила. Надо же, всё боялась ляпнуть это имя перед демоницами гарема, а в итоге умудрилась выдать в лицо, да ещё и в самый неподходящий момент.

– Ах, Лианом, – протянула я, неожиданно развеселившись. Хотя должна была устыдиться.

– Вспомнила, о ком речь?

– Вспомнила, – согласилась я и неторопливо подошла к мужчине. Приблизилась вплотную, опёрлась бёдрами о стол и решила немного поехидничать. – Это замечательный демон, умный и красивый. Честный, ответственный, внимательный. С ним рядом почему-то чувствуешь себя удивительно уютно. Упрямый, правда, но и признать, что неправ, способен.

Пока я его нахваливала, лицо визиря становилось всё бесстрастней, а огонь в глазах леденел. Было забавно наблюдать за чужим непониманием, но в один момент я сообразила, что ещё слово – и он уйдёт, а я больше не смогу оправдаться. Поэтому быстро закончила:

– Один недостаток – имя. Его все зовут Бес, а мне жутко не нравится. Вот я и сократила по-другому…

Вместо ожидаемого облегчения, на лице визиря отразилось изначальное равнодушие.

– Не стоило мне льстить. В этом не было никакой нужды.

– А я и не льстила, – честно призналась я. – Просто у вас было такое выражение лица, пока вы думали, что я нахваливаю другого…

И вот после этой фразы Лиан не выдержал. Я взвизгнуть от неожиданности не успела, как уже оказалась у него на коленях.

Поцелуй был торопливый, долгожданный для нас обоих. Шаловливый и лёгкий, как прогулка под дождём летним вечером. Он затянулся на минуту, две, пять… Остановились мы только, когда заболели губы.

– Ты совсем бесстрашная мне такое заявлять? – с усмешкой спросил великий визирь.

– А чего бояться? – легкомысленно пожала я плечами. – Самое ужасное из возможного вы уже сотворили. И я не против повторения.

– Ещё и напрашиваешься! – окончательно развеселился Лиан и недоверчиво покачал головой. – Чем тебе обращение Бес не угодило?

Я чуть прикусила язык. Вот так всегда: одно цепляется за другое. Правда была рискованной, поэтому пришлось чуть её подправить. Точнее, раскрыть без деталей.

– В краях, откуда я родом, бес – это презрительное обращение к демону, почти ругательство. Не самое страшное, но всё равно неприятное.

– А я всё гадал, почему же общественное мнение бесово, – внезапно сообразил он. Жалко, что у меня тогда несдержанно вырвалось это слово, зато сейчас оно послужило подтверждением моей честности. Повинуясь неизвестно какой прихоти, визирь решил: – Раз так, можешь звать меня Лианом.

– Ого! – непроизвольно выдала я, порядком насмешив собеседника. – С чего такая щедрость? Я думала, мне ещё влетит.

– Если не нравится, зачем заставлять? Я даже рад, что тебе не хочется меня ругать. Лиан так Лиан – это будет даже забавно. И обращайся ко мне на равных, как все демоны. Иначе у меня ощущение, что я очень-очень старый…

Я рассмеялась, посмотрела лукаво и, наклонившись и заглянув прямо в глаза, прошептала:

– Хорошо, Лиан. Спасибо тебе!

Мы снова увлеклись, теряя голову словно подростки, что понравились друг другу с первого взгляда и тут же решили спрятаться в кустах. Вместо кустов, конечно, была библиотека, и позволить себе мы могли намного больше, но нервы так же щекотал риск попасться кому-нибудь на глаза.