Она сложила две ладони параллельно, представив, что между ними есть теннисный мячик. Ну просто так захотелось. И мячик действительно появился, правда, чуть меньшим размером и светящийся. Он медленно вращался. У Зоряны перехватило дух.

Потом она вспомнила, что ей нужно учиться рисовать графические рисунки и начала второй урок.

На следующий день она сфотографировала задания на промежуточный зачет и уже практически отошла, но налетела компания студентов из параллельной группы и кто-то её толкнул. Она вспыхнула, хотела нагрубить, все прямо кипело в ней и было готово в вот – вот выплеснуться, и тут тот парень, который её толкнул, повернулся и сказал:

– Простите, милая девушка. Я больше так не буду, – и подмигнул. Тут Зоряна уже не сдержалась:

– Чтобы тебя перекосило, ещё и издеваешься, – и ушла в туалетную комнату. Её почему-то прямо трясло от возмущения. Она умывалась и пыталась успокоиться, хорошо, сегодня глаза не красила с утра.

Что же на неё нашло, ну толкнул, ну извинился. Ребята дурачились, явно. Хоть бы с ним ничего не случилось после его слов.

Но после первого часа он подошёл к ней и спросил:

– Ты что, ведьма? Смотри, что с глазом случилось!

Глаз заплыл и слезился. Зоряна смотрела на него с испугом.

– Это не я. Я не знаю, как это произошло, может, нужно срочно к врачу? Может, что-то попало в глаз?

Она бы попробовала его полечить, но тут бы она полностью себя показала. Что делать? Парень сплюнул и отошёл, а Зоряна сидела за партой и у неё горело лицо. Ей же Максим сказал, чтобы она себя контролировала. Максим…

И Зоряна быстро начала ему писать смс, пытаясь объяснить, что она не смогла сдержаться и парня перекосило.

– Это последнее предупреждение, ты не понимаешь, что это опасно, – получила она ответ.

Парня отправили в медпункт, ему промыли глаз, оказалось, туда залетела мушка. Зоряна была реабилитирована. Потом, когда все успокоились, она подошла к пострадавшему и спросила:

– Не хочешь извиниться за ведьму?

– Ладно, прости. Я был не прав. Оба раза. Просто второй раз испугался, думал – прокляла, ослепну. Меня, кстати, Владом зовут. А тебя?

– Меня Зоряной.

– Красивое имя. И редкое.

– Я знаю, – Зоряна широко улыбнулась в ответ.

Вадим хотел что-то добавить в ответ, комплимент или что-то в этом роде, но Зоряна уже отошла на своё место. Она специально вела разговор громко, в надежде, что его услышат окружающие, так как студенты по своей сути народ любопытный. И его извинение было услышано. Многих девушек, да и парней оно удивило, ведь компанию, в которую входил Вадим, знали по их выходкам. Они считали себя этакой элитой, что ли. В смысле, что им всё позволено и плевать они хотели на чужое мнение.

Конечно, парня задело, что эта девушка из параллельной группы даже не стала выслушивать его дальше, а просто проигнорировала его.

– Как королева. Ну ничего, я тебя быстро на место поставлю. Будешь бегать собачкой за мной, – подумал он с обидой.

Зоряна как будто почувствовала спиной его мысли и решила, что нужно будет при случае его проучить, но не своей силой, а по-другому, по-женски. Она видела, как вокруг их компании вьются девушки, как ребята из этой компании провожают их презрительными взглядами.

– Харизма у тебя есть, говоришь? Ну-ну, посмотрим, по-моему, если бы не поддержка друзей, таких же, как и ты, ничего ты сам не стоишь, – подумалось ей.

Это была последняя пара и Вадим, выскочив из аудитории в числе первых, уже поджидал Зоряну у гардероба. Он подал ей её куртку, хотел помочь одеться, но девушка сказала сухо:

– Спасибо, дальше управлюсь сама, – она взяла куртку и отошла в сторону. При этом она заметила, как переглянулись со смешком ребята из его компании. Она поняла, что они сговорились и ей это очень не понравилось.

Только она пришла домой и переоделась, как позвонил Максим.

– Зоряна, ты что творишь? Мы ведь договорились, что ты будешь контролировать свои эмоции. А тут у тебя был такой выплеск силы, что я это мгновенно почувствовал. Смотри, ты ведь можешь перейти черту, тебя провоцируют на это.

И тут её понесло. Она заплакала, все пережитое за эти дни переполнило её и вылилось слезами. Хорошо, что бабушка не слышала.

– Да ты понимаешь, что не кто-то провоцирует меня, а компания разнузданных студентов, считающих, что они имеют право толкать, издеваться, унижать? Они и после всего решили дальше травить меня. Я не знаю, чем это закончится, дедушка болеет, заступиться будет некому, а ты тут со своими нравоучениями. Толку от тебя! – с этими словами она отключилась. Потом посидела минут пять, успокоилась и пошла умываться в ванную.

Когда она зашла на кухню, полностью успокоившись, бабушка спросила её:

– Зоренька, я слышала твой разговор. Прости, но ты так кричала по телефону, что не услышать было невозможно. Что я тебе скажу – жизнь она такая и преподносит иногда жестокие уроки. Здесь и дедушка бы не помог. Только сама. Внученька, ты совсем забыла, кем я работала до пенсии и считаешь, что я в этом ничего не понимаю? Да, я дала когда-то мужу слово, что все свои знания буду оставлять за порогом квартиры, но, я надеюсь, сейчас советы психолога с 40 стажем тебе пригодятся?

Девушка помолчала, что-то взвесив, а потом ответила:

– Если ты, бабуль, поможешь выпутаться достойно из этой ситуации и не будешь потом вмешиваться, я с радостью приму твою помощь. Но давай поговорим, когда я вернусь из больницы, хорошо?

– Хорошо, давай кушай и собирайся. Может, кого из врачей встретишь. После 15 часов врачи могут принять родственника, а там сразу и к дедушке попадёшь.

Зоряне повезло, она встретилась с лечащим врачом, который, правда, уже собирался домой, но согласился принять девушку. Он рассказал, что на этой неделе заканчивается курс капельниц, в пятницу сделают все анализы и обследования, и в следующий понедельник будут, если все будет хорошо, выписывать домой на долечивание. Потом он замялся и сказал, что такое выздоровление наводит их на мысль, что предварительный диагноз был неправильным.

– Мы бы хотели через ключицу ввести зонд в сердце, чтобы посмотреть, есть ли там рубцы после инфаркта. Но Всеволод Павлович категорически отказывается идти на обследование. Но если это докажет, что был инфаркт, ему могут дать вторую группу инвалидности, а это льготы, сами понимаете. Он уже на работу не выйдет, так что…

– Значит так, Анатолий Иванович. Факт инфаркта зафиксирован вашими приборами и анализами. Надеюсь, вы их изменять не будете? Как ему удалось выздороветь? Был очень хороший уход, быстрая госпитализация, вовремя применили лекарство, наше желание, чтобы он выздоровел. И это все. Проверять его я разрешение не дам, он не подопытный кролик. А льготы…Ну если вы этим будете его попрекать – Бог вам судья. Спасибо за заботу о моём дедушке.

Сейчас Зоряна пыталась говорить совсем без эмоций, подбирая тщательно слова, и это ей удалось. Наверное, такой тон подействовал на врача отрезвляюще и он немного даже смутился, пусть капельку, но это уже была победа для Зоряны.

Потом она зашла к дедушке. У него была одноместная палата, они никому не мешали. Он с удовольствием поел домашней еды, которая была хоть и с полным соблюдением диеты, но намного вкуснее, чем больничная. Ужин был в термосе. Вчерашние термосы она положила себе в сумку на замену. Девушка рассказала о разговоре у врача, о том, что она против дальнейшего обследования и что пригрозили выписать без группы.

– Да, Зоряна, придётся нам туговато, если честно. Ну выплатят мне больничный, потом за 2-3 месяца дадут, думаю, выходное пособие. А дальше только пенсия моя и бабушки.

– Дедуля, послушай меня. Я сейчас обучаюсь новой специальности по графическому дизайну и смогу работать удалённо, то есть из дома. Платят, как обычно, не плохо. Просто пока деньги кончатся, я уже и буду иметь доход. Думаю, не меньше, чем пенсия бабушки. Это раз. Я отказалась от фехтования и курсов живописи, заменив это графикой. На тхэквондо продолжаю ходить. Так что поводов для волнения нет.