Мимма, наньзань в старом Тибете

Существовало около 30 видов тяжёлых трудовых повинностей. Крепостные работали круглый год, но часто им приходилось брать ссуды под высокие проценты, чтобы выжить. В древнем Тибете ростовщичество было одним из основных источников дохода чиновников, аристократов и старших монахов, а это означало, что бремя долга растягивалось на несколько поколений.

По мнению Гелуга, из всех видов обременений самым невыносимым был так называемый джимэй кимэй – неравный договор, при котором феодал, сдававший в аренду крепостному, например, пять голов скота, мог взимать с него налог в течение пяти или десяти лет, независимо от того, был ли тот скот ещё жив. Из-за частых стихийных бедствий и отсутствия надлежащих профилактических мероприятий по борьбе с болезнями гибель или потеря скота была обычным явлением. Таким образом, крепостные неизбежно сталкивались с большими рисками и изнурительными долговыми обязательствами.

Каждый год при приближении зимы пожилая женщина по имени Мимма, крепостная бывшего поместья Тулха, страдает от серьёзных проблем с ногами. Чрезмерные нагрузки от тяжёлого труда в прошлом оставили ей в наследство непроходящую боль.

Чэнь Цзунле, в прошлом фотокорреспондент издания «Тибет Дейли» (осень 1956 г.)

В детстве ей приходилось перетаскивать на своих плечах различные тяжёлые грузы: коровий навоз, стволы деревьев, что в последующие годы вызвало боль в коленях. Эта боль остаётся напоминанием о том печальном опыте прошлого, который никогда не покидает её.

Мимма родилась в семье рабов наньзань в 1944 году. В детстве она однажды видела, как какому-то рабу надели железный намордник за то, что он потерял лошадь хозяина. Некоторых рабов избивали даже за то, что они ели сорняки с барского поля, чтобы утолить голод.

Она помнит, что её часто били, потому что она была слишком молода и не всегда справлялась с тяжёлой работой. Хозяин швырял в неё камнями, и впоследствии она не могла без боли даже повернуться на бок в кровати. Единственное, что Мимма могла делать, – тайком плакать в подушку по ночам от боли и от осознания того, что даже родители не в силах ей помочь. Это оставило неизгладимый отпечаток в её душе.

Лхаба Пхунтшог, бывший заместитель председателя Тибетского автономного района и генеральный директор Китайского тибетологического исследовательского центра, также в прошлом крепостной, говорил: «Чиновники, аристократы и старшие монахи не только владели почти всеми богатствами общества, но и контролировали судьбу крепостных. В прошлом более 90 % тибетцев были вынуждены служить хозяевам, которые могли беспрепятственно и произвольно распоряжаться ими. Таково правдивое изображение межличностных отношений в ту эпоху».

В 1956 году после окончания Пекинской киноакадемии Чэнь Цзунле стал фотокорреспондентом издания «Тибет Дейли».

Крепостной Церин, потерявший руку в старом Тибете

Довольно долгое время в Тибете имела место жёсткая иерархическая поляризация. Чиновники, аристократы и старшие монахи владели землёй, контролируя при этом жизнь, смерть и брак крепостных. Рассматривая крепостных как частную собственность, они могли произвольно использовать их в качестве разменной монеты в азартных играх, торговых сделках, выплатах долгов и обмене. Крепостным, пытавшимся бежать, определялось жестокое наказание: им отрубали ноги.

25 лет спустя он сделал много бесценных снимков, посещая сельские районы, пастбища и города в Тибете. Среди многих фотографий, сделанных им, есть одна абсолютно незабываемая. На ней запечатлён человек без руки. За этим снимком стоит шокирующая история.

Чэнь Цзунле рассказал, что изображённого на этом фото человека звали Церин, что по-тибетски означает «долголетие». Однако он чуть не погиб из-за своего имени.

Однажды хозяин спросил, как его зовут. Услышав, что Церин – это его имя, хозяин сказал: «Твоё имя значит «долголетие». Вот пистолет. Давай проверим, будешь ли ты долгожителем». Он приказал Церину поднять руки. Услышав громкий хлопок, молодой человек подумал, что умер. Но хозяин не убил его, а тяжело ранил в руку, которую пришлось ампутировать. Это стало причиной пожизненной инвалидности Церина.

В старом Тибете большинство крепостных начинали работать на хозяев с пяти – шести лет. Так, в изнурительном труде, проходила их короткая и трагичная жизнь.

Раздел 3 Поляризация

В прежние времена поместье представляло собой микрокосм крепостной системы. Бесчисленные имения самых разных размеров были разбросаны по обширному Тибетскому нагорью. Лансэлинь в Чанъане, одно из старейших в регионе, сохранило память о мрачных временах и об отсталости старого Тибета. Владения принадлежали чиновникам, аристократам и старшим монахам, которые держали под жёстким контролем ресурсы и богатства региона. В то же самое время подавляющее большинство населения погрязло в пучине страданий, не имея никаких свобод.

До Демократической реформы 1959 года из 220 000 гектаров пригодной для возделывания земли чиновники владели 85 580 гектарами, аристократы – 52 800 гектарами, а старшие монахи – 80 960 гектарами, что в целом составляло 99,7 % общей площади. В то время клану Далай-ламы XIV принадлежало 27 поместий, 30 пастбищ и более 6 тысяч крепостных.

Однажды в 1940 году У Чжунсинь (1884 – 1959), будучи председателем Комиссии по монгольским и тибетским делам Китайской Республики (1912 – 1949), провёл заседание касательно возведения на престол Далай-ламы XIV в Тибете. Чжу Шаои в качестве сопровождающего был свидетелем этого возведения на престол и позднее написал книгу «Летописи Лхасы», которая является ценным историческим материалом, описывающим жизнь аристократов в старом Тибете. В одном из отрывков говорится, что роскошь, в которой жили чиновники и аристократы в Лхасе, выходила за пределы нашего воображения: «Они носят шёлковые одежды и наслаждаются специально приготовленной пищей. Они угощают гостей всевозможными деликатесами. Некоторые из них стали настолько вестернизированными, что пьют чай с молоком или кофе, бренди или виски и нанимают поваров, специализирующихся на приготовлении блюд западной кухни».

Исследователь Чжан Юнь, директор Института истории Китайского тибетологического исследовательского центра, подтвердил, что чиновники, аристократы и старшие монахи совместно владели почти всем имуществом в регионе. Поместье было одним из основных инструментов хозяйствования, с помощью которого управляли феодалы и помещики. Крепостные работали и жили на территории поместий в течение многих поколений – без всякой надежды на получение свободы.

Поместье Лансэлинь, сохранившее память о мрачных временах и отсталости крепостнического общества