- В самом деле? – озадаченно поинтересовалась Галата.

- Я бы сказала, что она уже уплачена, - сухо заявила мона Валрисса. - Но говори уже.

Джарлакс ждал, пока в зале сгущалось любопытство, если не напряжение. По обе стороны от него в зал входили эвендроу и выстраивались вдоль стен с книгами в руках, готовые записывать. Когда все они заняли свои места, держа наготове перья, Джарлакс позволил напряжению продлиться еще несколько мгновений, прежде чем объявить свою цену.

- Хурма! - воскликнул он. - Хурма с сыром куритского овцебыка и ледяным вином Скеллобеля. Вот моя цена.

- Он так в этом хорош, - пробормотала Кэтти-бри, когда весь Сиглиг огласился одобрительными возгласами и смехом. В момент напряжения Джарлакс сыграл на нужных струнах, и пока они перешёптывались и замолкали, прежде чем кто-либо смог его остановить, он начал длинную историю, историю Джарлакса – историю, которую ему нравилось рассказывать больше всего.

Он начал с тех пор, когда был бездомным бродягой в Мензоберранзане, подробно рассказывая о структуре благородных домов и младших семей, стремящихся к могуществу, но вынужденных соблюдать осторожность, ведь если они добьются слишком многого, их быстро уничтожат те, кому не нужны соперники.

Кэтти-бри наблюдала за лицами советников, в основном эвендроу, и ей казалось, что, хотя они знали о Мензоберранзане и по крупицам собирали сведения то тут, то там, прежде им не доводилось слыхать таких подробностей о безумных обычаях Города Пауков – во всяком случае, этой группе.

Особенно подробно Джарлакс говорил о том, как он выживал, собирая Бреган Д’эрт – Кэтти-бри очень изумилась, когда он так открыто стал рассказывать про свою организацию!

С другой стороны – что ему было терять?

Бродяга повернулся к Закнафейну, когда стал описывать битву между домами, в которой спас Зака по поручению очередной верховной матери, и хотя затем он снова повернулся к совету, Кэтти-бри продолжала смотреть на Зака, пока Джарлакс описывал проведённое с ним вместе время – до того самого мига, как Закнафейн принёс себя в жертву ради сына.

Зак кивал на протяжении всего рассказа. Кэтти-бри было ясно, что он считает рассказ Джарлакса честным, хотя наёмник наверняка опускал некоторые подробности – вроде кровопролитных действий Зака в ту ночь, когда был рождён Дзирт.

Закончив с этим, Джарлакс обратился к событиям, которые заставили его сосредоточиться на мире поверхности.

В этот момент Галата его остановила.

- Мона объявляет перерыв на обед, - объявила она залу и добавила, обращаясь к четырём гостям: - Для вас приготовили отдельную комнату, куда принесут еду. Кажется, сейчас самое подходящее время для перерыва в этой истории. Пойдёмте.

Когда мона официально распустила совет, Галата провела их в одну из самых маленьких комнат, что им встречались в Сиглиге, хотя помещение всё равно было достаточно большим и комфортным. У длинного стола стояла дюжина стульев, между которыми оставалось немало места. Отделка из белого и синего льда была украшена различными способами: прекрасными узорами собачьих упряжек и танцоров, застывших водопадов и даже пары борцов, замерших в сокрушительном захвате.

- Вы слышали их, да? Они назвали это «Великим Рассеянием», - сказал Джарлакс, когда слуги-эвендроу заставили стол чудесными угощениями и ушли. – Не знаю, когда случилось это событие, но судя по всему взгляд на историю этих дроу похож на то, что мы слышали от Ивоннель и Квентл.

- В этом есть смысл, - заметила Кэтти-бри. Она приняла большое блюдо от Зака и на мгновение замерла, рассматривая толстые ломти запечённного мяса, покрытые красным и зелёным соусом, который был ей незнаком, но пахнул весьма аппетитно. – Почему дроу Мензоберранзана встали на этот путь насилия и коварства, если многие из них были совсем не такими? Скольких дроу, по-настоящему любящих Паучью Королеву и ежедневные ужасы города, пойманного в её хватку, ты знал за все эти годы?

- Не сомневайся, фанатиков было полно, - предупредил её Зак. – Они обожали власть, подаренную ими инфернальной Ллос, а её жестокость для них была всего лишь счастливым выражением этой власти.

- Но я подозреваю, что большинство просто смирились, втайне презирая всё это, - вмешался Джарлакс. – Что им ещё было делать? Мне, Заку, жрице Даб’ней, которая даже не понимает, почему Ллос даёт ей заклинания?

- Но у вас был выбор, - напомнила ему Кэтти-бри. – Я замужем за тем, кто ступил на иной путь.

- Дзирт был не единственным, кто ушёл, и уж точно – не единственным из тех, кто хотел уйти, - ответил Джарлакс. – Он был единственным, кто выжил и добился успеха – насколько я знаю.

- Единственным до твоих недавних усилий, - сказала Кэтти-бри. Она надеялась, что Джарлакс не станет кланяться в ответ на похвалу – после намёка Илины она больше не хотела видеть его поклоны.

- Мой сын выжил только благодаря силе воли, а потом – потому что нашёл таких чудесных друзей, - ответил Закнафейн с тёплой улыбкой, адресованной своей невестке.

- Этот стейк восхитителен, - сказал им Энтрери с набитым ртом. – Я даже не хочу знать, что это такое, и точно не хочу знать, что у него за подлива.

- Наверное, миксиновая слизь, - уколола его Кэтти-бри, и все трое одновременно посоветовали ей заткнуться.

Затем в комнату вошла Галата и объявила: «Цена уплачена», - и Аззудонна, Эмилиан, Илина и Весси вошли следом за ней, каждый с бутылью ледяного вина в одной руке и двумя или тремя небольшими ледяными блюдами в другой, а после них – Айида, толкавшая перед собой тележку, заваленную хурмой и головками белого сыра.

- Просто потрясающе, - услышала Кэтти-бри тихий вздох Зака.

Разговор стал легкомысленным, когда эвендроу приняли приглашение и присоединились к трапезе, и Кэтти-бри поразило, насколько легко всё идёт – как будто весёлый ужин со старыми друзьями. Она опасалась, что даже слишком легко. Они с товарищами так неожиданно наткнулись на это место – относительно недавно, но казалось, что узы дружбы уже возникли.

Может быть, это всё лишь затейливый обман?

Но ради чего? С первой же встречи у них с товарищами никогда не было преимущества перед хозяевами. Эвендроу легко могли убить их в тоннелях ещё до Каскатты.

Однако же вот они, и для подобных представлений нет никакой нужды – как и для всего остального, если эвендроу не те, кем кажутся, если Каллида сама по себе – одна огромная иллюзия, или хуже того, какой-то невероятный обман.

Когда она посмотрела на болтающую с Заком Аззудонну, женщину эвендроу так близко с ним, улыбающуюся с неким явно заметным в её лавандовых глазах огоньком, Кэтти-бри поняла, как глупы её сомнения. В конце концов, она уже сталкивалась с подобным ужасом, когда Дзирт попал под пагубу фаэрзресс и стал считать всё вокруг обманом.

- Весь секрет в том, чтобы правильно высушить хурму, - услышала она позади и обернулась, увидев Галату, протягивающую ей ломтик фрукта с сыром. Паладин жестом дала понять, что предлагает его Кэтти-бри, и та с радостью приняла угощение. Галата достала второй ломтик и подняла его между ними.

- Больше всего мне не терпится услышать твою историю, - произнесла она тост.

Кэтти-бри подняла угощение в таком же жесте, затем откусила немножко, смакуя взрыв вкусовых оттенков.

- Почему мою? Джарлакс прожил совершенно невероятную и очень долгую жизнь, как и Закнафейн, и никто не добился большего духовного роста, чем Энтрери.

- Потому что с тобой мы больше всего похожи, и не только потому, что мы обе женщины. Джарлакс пока что не упоминал свою веру в его рассказе, и не думаю, что это изменится. Он упоминает лишь богиню Ллос, чтобы справедливо её ругать. И я не думаю, что Закнафейн или Артемис Энтрери расскажут что-нибудь о богах.

- С этим я соглашусь, - сказала ей Кэтти-бри.

- Но от тебя я услышу голос Миликки, богини-сестры той, которой я посвятила всю свою жизнь, и думаю, что с этой точки зрения я намного лучше пойму твоих друзей и твою землю.