- Сын, заглянешь на ужин?

- Попозже, пап. Собираюсь найти Сашу и сходить в «Паруса». Хочу посмотреть на их лица, когда они услышат, что самые громкие новости Калимпорта пришли из пекарни.

Найти девушку и посетить таверну – вышло так, что эти две задачи оказались одной. После целого часа, или около того, бесплодных поисков, Виглаф наконец заглянул в питейную – чтобы обнаружить там вечернюю торговлю в полном разгаре, и Сашу у стойки, о чём-то упоённо рассказывающую Гарадели и потягивающую одно из лучших вин со специями, что имелось у хозяйки, в окружении пяти или шести завсегдатаев. Она заметила его в дверях и помахала рукой, давай знак зайти.

- Обзавестись друзьями не заняло у тебя много времени, - улыбнулся молодой маг.

- Ну, некоторые дружелюбнее остальных, - поделилась она, указывая на Ангрода и его дружков, каждый из которых обнимал по кружке эля, за дальним столиком. – Вон тот очень дружелюбный.

- Он сказал, что хочет побороться с ней! – воскликнул один из гостей, у которого недоставало зубов. – Что покажет парочку движений! – поддакнул другой, и вся компания ехидно захихикала.

Виглаф побледнел.

- Ах ты… - двинулся он было к кузнецу, но Саша удержала юношу.

- Нет, нет. Я ответила, что звучит неплохо.

- Саша предложила борьбу на руках, - объяснила Гарадель, не отрывая взгляд от протираемой тряпкой стойки. Внезапно, похожий на плевок сдерживаемый смешок сорвался с её уст.

- Ты победила? – недоверчиво предположил Виглаф.

- Этого громилу? О, нет, он выиграл, выиграл. Но поверь, он за это заплатил.

- Ему пришлось провести три раунда! – каркнул один из посетителей, и другие тут же присоединились.

- Его лицо стало красным, как помидор!

- Он визжал, словно баньши!

- Я думал, он порвёт себе кое-что!

- Заметь, кружку он держит левой рукой, - кивнула Саша на Ангрода, когда тот опустил выпивку, чтобы помять правое запястье. – Думается мне, господину Мечешлёпу борьбы на сегодня хватит.

В тот же день за ужином, Торин Вечноязыкий громко и долго хохотал, слушая рассказ Саши, в то время как Ариэль скромно улыбалась, глядя на «подругу» своего сына. К легкому разочарованию Виглафа, пересказывать в «Парусах» подробности своего триумфального открытия не пришлось – в течение дня новости о находке добрались сюда так же быстро, как и до дворца паши. Но бесплатную кружку выпивки от Гарадель он получил, и уже через короткое время грелся в лучах славы, как и рассчитывал – по чуть-чуть добавляя уйму вполне точных и вкусных деталей для страждущих слушателей. Наконец, когда муки голода разогнали всех по своим домам, к вечернему столу, Виглаф и Саша вернулись в их временное жилище.

- Молодой Мечешлёп не будет долго страдать, - разуверил Торин. – Он пыжится и ревёт, словно дикий зверь, но вреда не причиняет. Ваш маленький поединок наверняка пойдёт ему на пользу.

- Мне-то точно пошло, - согласилась Саша. – Теперь он дважды подумает, прежде чем…

- Торин! – донёсся снаружи приглушённый голос. Дверь дома Вечноязыких затряслась от непрекращающегося стука. Торин подбежал и открыл её, и на пороге предстала возбуждённая Гарадель.

- Кто-то забрался в пекарню! – затрещала она. – Кошка вопит, что-то разбилось – нужно остановить их!

Саша вскочила на ноги и перекинула перевязь меча через голову, а Торин схватил с камина топор. Виглаф отчаянно обыскивал карманы, напуганный до ужаса тем, что, возможно, оставил драгоценную книгу в Чамедаре, и теперь Фензиг поджарит его на вертеле, после того как сперва грабители разделаются с его отцом.

- Моя книга! – завопил он.

- Ой, боженьки мои, - всплеснула руками Ариэль, подбегая к каминной полке. – Не это ищешь? – она держала самую ценную, самую красивую, самую чудесную книгу заклинаний, которую Виглаф хоть когда-либо видел. – Я всегда вытаскиваю всё из карманов, прежде чем постирать, дорогой.

- Ну мама… - юноша схватил книгу, и они все вместе исчезли.

Пока они мчались в пекарню, Гарадель кричала что-то о том, что некоторые гости таверны жаловались на шум за дверьми – кошачья драка, судя по нечеловеческому шипению и воплям. Затем они услышали, как кухонные приборы рассыпались по полу и громкий треск, а кот заорал ещё сильнее. Воры редко добывали свой будущий товар здесь, в рабочем квартале Калимпорта, и лишь небесам ведомо, какие ценности они ожидали найти у булочника. Но всё когда-то бывает в первый раз, да и, в конечном счёте, существует и такое явление, как очень глупые грабители.

Подгоняемые адреналином, они добрались до пекарни за несколько минут, уже готовые действовать. Залитые слабым лунным светом улицы, озаряемые трепещущим сиянием размещённых в стратегически важных местах ночных факелов, были почти безлюдными. Несколько зрителей в ночных пижамах, из числа посетителей «Парусов», наблюдали с порогов своих домов напротив. Саша подкралась к двери в лавку и тихо толкнула. Заперто.

Они прислушались. Не было ни грохота, ни звона, лишь один звук – жутковатый вой с подвываниями, который могли бы использовать родители, рассказывая детям истории про привидений. Никогда Вечноязыкие не слышали, чтобы Сдобовой так вопил; звучало как издевающийся над нотной партией альт. Животное было не просто напугано – по скручивающейся спирали оно приближалось ко всепоглощающему кошачьему ступору.

- Они услышали нас! – громко прошептал Виглаф.

- Держись позади, - прошипела Саша вытащив меч и встав в стойку. – Господин Вечноязыкий, пожалуйста, откройте замок.

Торин сунул ключ и провернул; дверь медленно отворилась, из-за чего уровень громкости жуткого воя Сдобового резко вырос. Саша стояла в проёме, напряжённая, готовая дать отпор, в то время как отец юноши быстро заглянул внутрь и потянулся за приготовленным на утро факелом, который он затем передал Виглафу, взяв на изготовку топор.

Перед стойкой было пусто. Спустя несколько секунд внутрь заглянул уже маг с зажжённым факелом, и троица медленно двинулась вперёд, через прихожую к кухне.

Увидев свет, Сдобовой замяукал ещё громче, и все трое подняли взгляд наверх, туда, где на самом верху печей прятался ощетинившийся, сердито шипящий кот. Они проследили за взглядом животного.

Горшки и сковородки, миски и ложки, аккуратно сложенные днём на столах для выпечки, сейчас оказались разбросанными по полу. Деревянная посудина, в которой доходила крошечная буханка Виглафа, валялась на боку пустой.

- Мой хлеб! Они украли мой чудо-хлеб! – прошептал Виглаф.

- И как-то выбрались отсюда, - ответил Торин нормальным голосом. – Спускайся, Сдобовой. Всё в порядке, мальчик.

Но кот не пошевелился. Саша подняла руку.

- Я вижу чью-то спину. Там, - Виглаф поднял факел выше, и вся компания разглядела кривую фигуру, скрючившуюся сразу за столом. – Выходи, - приказала воительница. – Всё кончено. Сейчас же!

Ответа не последовало. Вечноязыкие и Саша опасливо приблизились к затаившемуся силуэту. Когда они обогнули стол, Сдобовой внезапно перепрыгнул через головы, одним прыжком долетев до стола, оттуда соскочил на деревянный пол и стремглав исчез за дверью.

Но за столом никого не было. Никого и ничего.

Кроме одного предмета.

Вытянутого куска теста кремового цвета – размером с самую большую из собак, что можно найти в Калимпорте.

Высотой оно едва достигало уровня стола для выпечки – итого размером с пол-Виглафа. В длину же – в два раза больше. Шмат оказался зажатым в узком пространстве между столом и камином.

- Бабушка родная! – воскликнул Торин.

- Чудо-хлеб! – восторженно пролепетал его сын.

Саша коснулась этого огромного холма кончиком меча, и он с лёгкостью погрузился внутрь, издав влажный хлопок, когда прорезал пузырь воздуха, из-за чего в девушку полетели брызги и маленькие кусочки. Белокурая девушка извлекла оружие; клинок был весь покрыт густоватой субстанцией.