Татана посмотрела на простое, но идеально скроенное платье таким взглядом, будто это была змеиная кожа или что похуже. Росси даже стало немного обидно, уж она бы не отказалась от подобных нарядов, тем более, что оно было скроено по последней моде, облегало талию и спускалось к ногам пышной многослойной юбкой. А Татана выглядела так, будто ее заковывают в колодки, но позволила натянуть на себя нижнее платье, затем верхнее и завязать на поясе шикарный атласный бант.

— Ах, как вам идет, как вы хороша! Посмотрите на себя, — Росси достала из сумки большое зеркало на подставке, но Татана отвернулась, не желая в него смотреть. Она уселась на свое любимое место рядом с окном и, обняв себя за плечи, уставилась на подъездную дорогу к парадному входу в особняк. Солнечный свет лился сквозь узорчатую решетку и бросал на ее лицо кружевную тень. Росси предложила ей горячий омлет, булочки с чесноком и раху, горячий напиток, сваренный из семян растения раку, густой, черный и ароматный, но Татана даже не повернула головы. Казалось, силы покинули ее, она смотрела вперед, но мыслями была где-то далеко. Так продолжалось почти неделю, с того самого момента, как Амин назначил Росалинду главной служанкой его гостьи. Она позволяла заботиться о себе, иногда ела и умывалась, но почти все дни проводила в немом отуплении, будто коварный чародей наложил на нее заклинания бездушия, о которых рассказывается в сказках, и хоть одевай ее, хоть ножом режь — ей было все равно.

Но в тот день все пошло иначе. Предвестником изменений стала маленькая точка, появившаяся на безоблачном горизонте. Росси, которая от скуки убирала комнату, ничего не заметила, а Таня оживилась, пусть и самую малость. По крайней мере, она опустила руки и выпрямила спину, и внимательно следила за движущейся точкой. А та все росла и росла, обзавелась крыльями и длинной шеей и стала похожа на странную птицу, гораздо больше всех, что ей приходилось встречать. Птица приближалась, и вот уже можно было видеть, что она просто огромна, а ее кожистое тело украшено странными шипами. Прошло еще несколько секунд, прежде чем Таня осознала, что видят ее глаза, и закричала:

— Мамочки, это дракон! Дракон, Росси, дракон!

Росалинда перепугалась так, что ее сердце на короткое мгновение болезненно сжалось, в несколько прыжков она оказалась рядом с подопечной, пытаясь понять, что стряслось. А та указывала пальцем в окно, делала огромные глаза и повторяла с восторженным придыханием:

— Дракон! Ты его тоже видишь? Это же дракон!

Росси выдохнула, не скрывая своего облегчения.

— Ох, это же просто дракон. Что вы, никогда их не видели? Говорят, в ваших краях водятся огромные ледяные исполины, которые способны заморозить целый город. Илибург, возможно, им не по зубам, но вот мою деревню такой бы точно превратил в ледяное царство.

Дракон пролетел совсем близко, так что Таня смогла разглядеть его лапы, прижатые к черному животу, и скрылся из виду, а ею завладело странное возбуждение, которое хоть временно, но прогнало морок отчаяния. Таня вскочила на ноги и зашагала по комнате.

— Дракон. С ума сойти! Дракон. Настоящий. И, кажется, никто этому факту даже не удивляется. Значит… — она остановилась. — В России не бывает драконов. Черт возьми, их нигде не бывает! Значит, я действительно в другом мире?

Она задала этот вопрос Росси, но та только улыбнулась и беспомощно развела руками, ведь она не поняла ни единого слова.

— Я попала сюда не просто так. Та лавочка и молнии между пальцев… Если сюда есть вход, то обязательно должен быть выход. Обязательно, понимаешь? — она схватила служанку за плечи и легонько встряхнула. — И я найду его, клянусь тебе. Найду.

— Ох, вам, я гляжу, стало лучше? — радостно заметила Росси. — Хвала Великой Матери! Так может, наконец примите ванну?

Таня ничего не понимала, но впервые на ее лице появилась тень улыбки. Речь Росси была очень милой, напоминала стук камешков, когда те катятся с насыпи: рычащая, но приятная, не то, что у той дамы, которая принесла наряды в тот первый, ужасный день. И одета была не так строго, в простое легкое платье с аккуратным фартучком. Таня подумала, что эта девчушка уж точно ничего не сделает ей плохого.

— Пойдем, — сказала Росси, но увидев, что Таня так и остается на месте, обошла ее и подтолкнула в спину. — Идем. Ох, северянка бедовая. А что, если я буду звать тебя Северянкой? Как? Тебе нравится?

Но Таня ее почти не слушала. Они вышли в коридор. Окон здесь не было, а белые стены смыкались наверху стрельчатым потолком.Пол застилал темно-зеленый ковер. Пахло металлом и мылом, откуда-то тянуло сквозняком. Свобода! Впервые Таня задумалась, что если сейчас рванет, то сможет сбежать! Только куда?

— Э-эй! Ванная комната здесь! — Росси показывала пальцем в сторону открытой двери в конце коридора, другой рукой она держала корзину. Таня еще раз с тоской оглядела коридор и зашла в ванну.

Это было очень непривычное место, особенно потому, что было очень просторным. К таким ванным жители спальных районов Москвы не привыкли. Прямо посреди комнаты находился маленький квадратный бассейн, в котором воды было почти вровень с полом. Слева у большого окна на постаменте стояла блестящая ванна на изогнутых ножках. Раковин было целых три, и каждая со своим собственным краном. Но главное — вид за окном.

— Раздави меня каток, — ошарашено проговорила Таня, не в силах поверить глазам. Из ванной комнаты открывался потрясающий вид на шпили небоскребов, вот только таких зданий не было нигде в мире. Их украшали медные пластины, которые горели на солнце, будто небоскребы были объяты пламенем. Некоторые тянулись шпилями к небу, другие заканчивались плоскими площадками. Вокруг других тянулись то ли лестницы, то ли подъемники, с такого расстояния было не разглядеть. И вся эта картина была настолько непривычной, настолько нереальной, что Таня смотрела и не могла насмотреться.

— Это куда ж меня занесло? — пробормотала она.

Росси, конечно, не поняла, что там говорит Северянка, но восхищенный взгляд не заметить не могла.

— Красиво, да? — с довольным видом, уперев кулачки в бока, сказала она. В ее голосе слышалась такая гордость, будто она сама строила эти небоскребы. — Я живу здесь уже пять лет и все еще считаю Илибург самым красивым городом на свете. Ну что ж, а теперь мыться.

И Росси ловко принялась расстегивать крючки на спине Таниного платья. И если крючки Таня еще стерпела, то когда девчонка стала стягивать само платье, она впервые за последнюю неделю испытала стеснение и потребность уединиться.

— Эй-эй, только без рук! У меня стрижка короткая, но я не по девочкам! — грубовато ответила Таня, не зная, что делать со своей неловкостью.

— Я должна тебе помочь, — не понимая чужую речь, Росси явно не знала, в чем проблема, ведь раньше гостья позволяла крутить себя, как угодно. — Ты — гость, я забочусь о тебе. У нас так принято.

Таня смотрела настороженно, выставив вперед руки. По тону она понимала, что ее пытаются успокоить, и ей это не нравилось.

— Я могу раздеться сама, понимаешь? Вот, смотри… То есть не смотри! — Таня отвернулась и принялась стягивать с себя одежду, но не справилась со шнуровкой нижнего платья, поэтому раздраженно повела плечом: — Помоги снять эту дрянь!

Росси помогла без лишних слов, и с ее помощью на стульчике оказались оба платья и корсет, а Таня осталась в одном белье, родном чебоксарском трикотаже, с которым отказалась расставаться.

— Давно хотела спросить, это на севере так одеваются? Не холодно? — Росси протянула руки к тонким бретелям, но Таня быстро сложила руки на груди.

— Не трогать!

— Вы, наверное, думаете, что я порву. Я не буду трогать, ладно. Пора мыться? — Росси показала на бассейн, в который вела облицованная синей плиткой лесенка. На дне извивался большой мозаичный спрут с красными глазами. Девушка выудила из своей бездонной сумки мочалки и баночки с неизвестным наполнением и застыла, зажав их в руках, будто ожидая, когда Таня залезет в воду.