— Что вы, это была такая честь! Но поймите, я отец, я слаб. Но я нашел куда более лучший вариант! — поспешил он заверить гостя, и вид при этом имел самый честный. — Я обратился к специалистам, я учел астрологические карты, все известные параметры, и она… Она подходит идеально. Я клянусь, дэстор Мангон! — взмолился Амин. Таня с любопытством наблюдала за ним. Кругленький бургомистр не был дураком, хоть старательно играл эту роль, но на этот раз он, кажется, серьезно перепугался.

Мангон еще раз внимательно осмотрел Таню с ног до головы (та громадным усилием воли подавила желание поежиться), а потом пожал плечами:

— Да мне все равно, — и отвернулся к огню.

Амин удивленно посмотрел на Таню, будто это она виновата в происходящем. Та только развела руками. Так что, ее будет испепелять огромный зеленый дракон, или планы изменились?

И тут, будто услышав ее мысли, в кабинете появился новый персонаж. Сухонькая старушка вошла без стука и вопросов, просто открыла дверь, кинула пару слов дворецкому, который хотел бы ей препятствовать, но как будто не смел, и помедлила в дверях, разглядывая собравшуюся компанию, переводя взгляд от одного человека к другому. Время согнуло ее спину, и тяжелое темно-зеленое одеяние, состоявшее по местным обычаям из многих слоев, казалось, еще больше тянет ее к земле, как и высокая прическа из седых волос. Гостья хитро осмотрела присутствующих и остановила взгляд на Тане.

— Тэссия Аррон, чем обязан? В зале закончилось вино? — плохо скрывая раздражение, спросил Амин.

Ситуация становилась все более запутанной, все менее понятной для Тани. Кто эта женщина? Почему хозяин не выгонит ее, ведь то, что происходит в кабинете, явно не предназначено для посторонних глаз? Какую власть она имеет над этими людьми? Увы, слишком много вопросов и ни одного внятного ответа.

— Добрый вечер, Адриан, милый, — между тем обратилась Аррон к Мангону так, словно он был ее любимым внучком, при этом игнорируя намеки хозяина дома. Протянула руки, будто ожидала, что Адриан опустит в них свое лицо для родительского поцелуя. — Хотела видеть тебя на приеме и не думала, что ты будешь прятаться по кабинетам.

— У меня много дел, Корнелия, — ответил тот. — Не до танцев сейчас, — однако не остался стоять истуканом, а шагнул к ней, наклонился и аккуратно сжал ее локоть.

— Твои дела как-то связаны с этой юной тэссой? — женщина повернулась к Тане. — Прости меня за глупую шутку, милая. Меня уже никто не боится, а ты была такой искренней, что я не смогла удержаться.

Таня чувствовала себя совершенно потерянной: Мангон, высокий и властный, стоял теперь рядом и внушал непередаваемый трепет, а странная старушка улыбалась так, словно была родственницей, — но отчаянно старалась сохранить лицо. Слишком много всего, чтобы осознать и придумать, как вести себя.

— Что же, девочка не понимает драконьего? Как интере-е-есно. Я, пожалуй, останусь тут с вами. В уголке у вас побуду, — с этими словами старуха достала из широкого рукава мундштук.

Амин нервно переступил с ноги на ногу.

— Тэссия Аррон, может, вам что-то предложить? Гостевую комнату? Зажаренного барашка? Я помню, вы любили…

— Перестань, Карр. У тебя тут так весело. Я не буду мешать, — Аррон, немного покряхтев, устроилась в дальнем кресле. Из другого рукава она извлекла тонкий портсигар, тускло блеснувший золотым боком, извлекла из него сигарету и вставила в мундштук. Прежде чем зажечь ее, она хитро посмотрела на хозяина кабинета и его гостей, а потом чиркнула спичкой. На конце сигареты зародился маленький красный огонек, напомнивший глаз чудовища, что прячется в темном углу.

Амин с отчаянием посмотрел на Мангона, но тот тоже стоял истукан истуканом, молчаливый и равнодушный. Зато Таня нервничала за троих, хоть и строила суровую гримасу на лице. Она смотрела на темный силуэт, замерший в углу, и тонкую струйку белесого дыма, и куча мыслей толпилась в ее голове. Почему в этом платье женщина так напоминала змея? Могла ли она быть старой хозяйкой драконов?

— Ну что, дэстер Мангон? Вы возьмете… Пригласите Татану с собой?

Адриан еще раз смерил девушку взглядом, будто прикидывал, подойдет ли она на ужин или стоит добавить чеснока. Таня смотрела прямо на него, хотя странным образом обмирала внутри, интуитивно чувствуя, что перед ней персона крайне не простая, и глаза начинали слезиться от того, с каким трудом удавалось не отворачиваться.

— Скажи, пусть собирается. Я же планирую покинуть вас немедленно, буду ждать в замке, — ответил Адриан, и по его тону стало понятно, что разговор окончен. Он еще пару мгновений смотрел в огонь, а затем стремительно направился к выходу. Проходя мимо Тани, он чуть замедлился, повернул голову и окинул ее пронзительным взглядом, заставив сердце встревоженно забиться. Что это было? Интерес? Презрение? Жестокость? Понять уже было невозможно: Мангон вышел, оставив после себя запах дорогого парфюма.

Амин выглядел несчастным и довольным одновременно, если такое вообще возможно. Уголки его пухлого рта нервно дергались, словно хотели разойтись в улыбке, шея и лоб блестели от пота, наверное, сорочка под богато вышитым камзолом промокла насквозь. Старуха Аррон же по-прежнему сидела в кресле, изредка поднося мундштук с тлеющей сигаретой к тонким губам. Огонь, пляшущий за каминной решеткой, выхватывал из темноты ее сутулую фигуру и ноги, заброшенные одна на другую. В неверном свете Тане показалась, что одна из рук Аррон превращается в лапу, изгибается, пальцы трансформируются в когти. Ее воображение от страха окончательно разыгралось.

Амин посмотрел на Таню с жалостью, как тогда, в первый день, погладил ее по руке, покачал ее в своих ладонях, а затем выглянул в коридор.

— Наша гостья уезжает, — сообщил он дворецкому. — Собери одежду, подаренную ей, и скажи готовить тверамобиль.

— Прошу простить мою дерзость, мой господин, — до слуха Тани донесся неуверернный голос Росси. — Можно мне войти к Северянке?

— Эм, да, войди.

Помощница влетела в кабинет, быстрая, легкая, нервная. Зря Таня волновалась из-за ее робкого тона. Со свойственной ей энергичностью Росси принялась ощупывать гостью.

— С вами все в порядке? Руки, ноги на месте? Ох, и испугались наверное, — она ощупывала Танины щеки, лоб, волосы, приподняла руки и даже обошла кругом. — Вроде цела, слава Великой Матери!

— Да что с ней станется? — недовольно буркнул Амин, и Росси стушевалась, поспешила покорно опустить голову.

— Простите, господин.

И тут из угла раздался низкий хриплый смех. Таня даже подскочила от неожиданности, хотя пару минут назад сама рассматривала старуху. Та тряслась в своем кресле от жизнерадостного хохота. Потом затушила сигарету и поменяла ее на новую, между делом махнув Росси рукой.

— Подойди сюда, милая.

— Я?! — спросила девушка. Но Аррон не ответила, просто выжидательно смотрела на нее, и Росси все-таки пришлось подойти. Старуха снова махнула рукой, требуя наклониться ниже, а потом вцепилась ей в шею, нагнула близко-близко к своим губам и что-то жарко зашептала помощнице на ухо. Та сначала упиралась в подлокотники, пытаясь вырваться из цепких сухих пальцев, а потом вдруг покорно замерла и стала прислушиваться. Таня даже не пыталась разобрать слова, а вот Амин весь подался вперед, но с места шагнуть не решился.

— Запомни! — пригрозила старуха мундштуком, потом вдруг спохватилась, похлопала себя по бокам, будто искала несуществующие карманы в богатом изумрудном одеянии, встала, подошла к напольным часам. — Это чего ж, уже к полуночи? Мне пора принимать травы и уползать в пещеру, хе-хе.

— Ха-ха, — нервно повторил за ней Амин. — Спасибо, что почтили визитом, тэссия, — он аккуратно пожал ей локоть, и она ответила тем же. Потом повернулась к девушкам, обожгла их пронзительным взглядом.

— Как интересно, как интересно, — покачала она головой. — Держитесь друг за друга, милые, и может быть, вы выберетесь из этой истории. Да, может быть, — она причмокнула тонкими губами, посмотрела еще раз на Амина и вышла из кабинета.