– Ну нельзя же так к работе относиться! Каждый случай в городе теперь прочесывать из-за двух совпадений? И к бабкам ездит, что от скуки соседей в убийствах обвиняют.

– А тебе не кажется что место их смерти могло совпасть? Не думал, что один просто всплыл?

– Предлагаете поехать к ныряльщику?

– Пока другого не вижу. Металлоискатель возьми.

Правая рука влетела в серый рукав лёгкого пальто. С небольшим шорохом и вторая. Ключи, огонь и пачка сигарет с бородатым физиком снизу с шумом упали в карман. Но бодрые шаги перебила женщина, вбежав в открытую дверь кабинета.

– Сыночка мой пропал! Ему звонила! Я звонила! А он молчит, не отвечает! Родной мой!

Маленький!

– Как давно это произошло? – спокойно и по возможности успокаивающе выставил старший.

– Вот только что, друг испуганный. С другом они куда-то.

– Хрусталёв, машину.

Вечер. Зябкий, неприятный. Машина тряслась, мчась куда-то. Скрипели тормозные диски и шлифовали по мокрому асфальту колёса. Конец лета, уже темно. Несколько поворотов и закрытая от машин, длинная дорога к набережной. По ней побежали двое. Спотыкались подошвами туфель о плитку пешеходной. Безлюдной и узкой, с вечными урнами, мопедами, ларьками. Мусор остался позади. Открылся забор из бетонных колонн по пояс. Один сиганул и, прошумев камнями, побежал уже внизу. Водитель помчал в обход по лестнице. Вылетев на просматриваемую точку, увидел бегущего по камням, старшего. Константин, скинув майку, лавировал ступнями и кистями по камням с разным наклоном и в итоге дельфинчиком скользнул в волну. Вскоре мужчина выплыл, держа на руках труп мальчика. Он вытянул его из воды, вылез с трудом, подрезаемый волнами и сел на высокий камень. Ветер шумел, бросался каплями, сдувал дым. В протянутую руку встала палочка, и рядом щёлкнуло. Огонь осветил третьего. Того что заметили только сейчас. Сигарета затлела в ночи, горя светлячком. Константин Владимирович молча курил. В итоге, спросил:

– Ты?

– Я.

– И мужчину не смог? Испугался.

– Я не хочу в тюрьму. Я пытался спасти мальчика. Я успел. Ко мне прибежал парень, позвал и я понял что это шанс искупить. Я побежал. Я успел, понимаете? Но я слишком сильно сжал. Я не хотел так. Мне было страшно.

В прошлом году мы видели труп дельфина на берегу. Маленький, с шрамом у глаза. Его вынесло в шторм и несколько человек пытались уволочь его. Я не знал, где умирают такие дети. Он уплыл тогда, крича в след. Моя жена была сильно шокирована. Она обнимала меня и плакала. Тогда мы спасли её жизнь.

Просыпаться всегда тяжело. Глаза резала смесь из алкоголя, короткого сна и долгого нервного расстройства. Достаточно подходящая, чтобы спать по три-четыре часа в сутки, мучаясь от бессонницы. Я не знаю, что меня привело к такому распорядку, но в это вечернее утро решено было вернуть сон. Нужно было продержаться всю ночь и следующий день, а после хорошо устать и лечь спать. А сейчас только пять вечера и до сна ещë семь плюс где-то девять-десять часов. Будем считать шестнадцать.

Осталось пятнадцать, я всё так же сидел на кровати. В дверь постучали. Один разок, но с хорошим усилием. Даже, скорее, долбанули. Но мне некого было ждать в гости. Наверно поэтому в руках заиграла дрожь. Мой организм в последнее время часто выдавал интересные состояния. И лёгкая паника – один из постоянных его жильцов.

Как бы мне не хотелось, в дверь пришёл ещё один удар. Кто-то решил разбить себе кулак.

Удар снова повторился, после чего владелец подождал и долбанул ещё раз. Моё состояние не особо позволяло понять что происходит. И только к пятому удару я окончательно проглотил мысль о том, что ко мне ломятся. Но осознание не дало сил поменять сидячее положение на "пошёл открыть дверь". Оно лишь вонзило паническую иглу в грудь. Сердце так замерло, что слиплось с легкими и всеми лëгочными и душевными каналами. Они разом закупорились на выдохе. Перекрыли воздушный поток и я начал неистово сглатывать, впитывая узкой трубочкой горла. По капле кислород с иными газами проходил внутрь, немного надувая дыхательные меха. И вроде становилось полегче. Но новый…

Удар уже был не одинок. Он повторился через секунду и следующий полетел за ним. Все были в дверь, но попадали в воспалённую голову. Там они искрами разлетались по нейронам, вызывая бурные предположения и самые ужасные догадки. Кто мог ломиться ко мне домой? Самой явной и, как казалось в этот момент, правдивой, конечно, была мысль о нарушении закона. Неправильные комментарии, лайки или даже просмотр не того, что можно и рекомендуется. Я же был на разных чёрных форумах… Хоть и под VPN, но что им эти три буковки? Хоть и из чистого любопытства, но им разве докажешь? И почему тогда они не заходят? Могли же просто спилить петли и войти без стука.

Да, мысль о законных представителях была глупой. Конечно вероятности я не исключал, но никакие люди в погонах так долго ждать не будут. Давно бы крикнули кто они такие и попросили открыть. А этот просто долбится. Молча, но очень настойчиво. Удары, по-моему, только усиливаются, но по-прежнему пугают. Едва теория об оперативниках была развеяна, стало полегче и появилась смелость встать.

Пол под ногами тяжело заскрипел, создавая лишний шум и не оставляя возможности тихонько подойти к глазку. С каждым шагом всё сильнее тряслись руки и сознание, пока я не подошёл к двери. Стук был совсем близко. Я включил свет, несколько раз глубоко вдохнул и аккуратно прислонился к двери. Через глазок было видно лестничную площадку. Там одиноко стоял…

Сосед. Лицо его я не очень знал и не мог быть уверен в том, что это он. Большой, немного качающийся, долбил кулаком по двери своей квартиры. Наверное пьяный и забыл ключи. Или злая жена не открывала ему, а он всё напорствовал. И даже не ясно, нужно ли тут вызывать полицию. Он никого не бьёт, порядков не сильно много нарушает. Вот позвоню, а что говорить им буду? Стучат громко? Ну такой себе повод для наряда. Да и даже если поедут, он к этому моменту уже войдёт внутрь, ляжет спать и всё. А мне только кучу бумаг заполнять. Зачем оно? Вот так я и решил про него забыть и пойти покурить. Спать не хотелось.

На отметке в двенадцать часов до сна, когда моё мучанное переживаниями сознание начало потихонечку отрубать рычажки, стук повторился. Он слышался немного иначе. Более тихий, но какой-то тяжелый. И более частый. Будто мясо отбивают на доске. И так было решено. Может жена ему отбивные готовит. Или он спьяну решил повесить картину, полку или светильник и сейчас долбит стену молоточком. Так вроде не делают. Но чёрт его знает, пьяного человека. И мне от этих вариантов поспокойнее было. Хоть руки так же в тряску шли. Но уже такую, несознательную. Страх не сильно чувствовался.

А вот когда стук опять перешел на дверной, я испугался. Нутро как вибростол неистово металось на миллиметры в стороны, так что телефон мой выскользнул из рук и резко захотелось сесть. Этот стук уже был очень злобным и настойчивым. Вместе с тяжелым дверным барабаном был и крик. Не внятный, но точно агрессивный. Это явно было ко мне. От страха я вскочил и резко побежал к кухне, вырубил свет и закрыл окно шторами. Потом в комнате и коридоре, где и сел на пол. Оперевшись спиной на холодильник, я тихо, но очень тяжело дышал. За стеной били ноги. Хрустела ручка двери и топали по кафелю подъездного пространства.

– Дверь открой, урод! Детям спать не даешь! Хватит стучать! Открой говорю! Трус!!! ОТКРОЙ!…

Дверь открылась. Соседняя. А я встал и прислонился к глазку. Там уже успокоилось. Мужик довольно мирно общался с человеком в квартире, видно которого не было. Потом он зашёл и стук продолжился. Видимо, он решил помочь соседу довесить картину, полку или светильник побыстрее и отправиться домой. Так я подумал сначала. Но на второй час стука, я немного протрезвел от всех состояний и стал что-то подозревать. Руки снова начало потрясывать и стук прекратился. Как мне показалось, уже навсегда.