– А вот этим и славен, – я похлопал по оголовью Вдоводела, не опуская взгляда. – Думаю, вряд ли среди твоих людей найдется кто-то способный со мной справиться. А если найдется, готов служить тебе полный год без жалованья. Только за харчи.

Вот так. Сразу – к гордости и к корысти.

Элла еще с полминуты побуравил меня взглядом. Я даже забеспокоился: вдруг он сам возьмется проверить мои фехтовальные навыки? Впрочем, если рискнет, я пусть и не сразу, но поддамся. Обойдусь как-нибудь без королевского жалованья. Ха-ха.

– Теобальд! – рыкнул король. – Вздуй наглеца!

Ого! Этот гвардеец вполне мог бы потягаться размерами с моим побратимом Свартхёвди. Еще тот бугай. Будем надеяться, что не берсерк. Еще раз – ха-ха.

Увесистый щит, меч раза в полтора тяжелее моего, чешуйчатая куртка-панцирь, шлем с гребнем… Здоровяк, одним словом. Но двигается неплохо. И взгляд осмысленный. Явно не тупой громила. Кто-то из командиров? Да наверняка. Вооружение, одежда. Местный воевода, не иначе.

– Убить его, господин, или только поучить?

– Жену свою поучи ноги раздвигать! – посоветовал я, опередив ответ Эллы, скидывая из-за спины на руку круглый щит, вполовину легче, чем у противника. Меч мой пока оставался в ножнах. Выхватывать его я умею быстро. Будет Теобальду сюрприз. А пока – приглашающий жест правой: иди сюда, красавчик!

И «красавчик» пошел. Причем бесхитростно. Вжих справа, вжих слева, вжих из-под щита по ногам…

А вот обещанный сюрприз. Я – сбоку, и выхваченный в одно движение Вдоводел тем же движением – в шею гвардейца. Легонький такой укол пониже уха. И – небольшая задержка. Чтобы противник осознал: я запросто мог бы отправить его в рай.

Обозначил и отпрянул.

Продолжим?

Не скажу, что старина Теобальд испугался. Нет. Занервничал немного. Осознал, что я мог его убить. Однако не понял, как у меня получилось. Да и остальные не особо врубились. Включая короля. Но качество моего клинка компетентные товарищи не могли не оценить. Теобальд точно оценил. Глазки у него загорелись. Такой трофей.

Все же простой парень этот Теобальд, хоть и воевода. По мировоззрению, похоже, чистый викинг. «Я хочу – значит, будет моим».

Но вскоре выяснилось: я ошибся.

И мой замечательный план – прикинуться представителем английской школы фехтования – пошел прахом. Теобальд оказался крутышом. Сообразив, что я с оружием не вчера познакомился, сразу стал внимателен и точен. Клинок его был подлинней моего Вдоводела и граммов на четыреста тяжелей. Но обращался Теобальд с ним, как художник с кисточкой. Я бы восхитился, если бы не сложнейшая задача: победить, не прикончив противника.

Но задачу эту здорово облегчило то, что мой противник тоже не спешил меня убивать. Нет, все же не викингов у него менталитет. Любой северянин, приглянись ему меч, превратил бы его обладателя в капусту без малейших колебаний.

А англичанин не торопился нашинковать меня на стейки. Работал деликатно. Оглушить, обезоружить, пришибить щитом, повредить руку или ногу. Пару раз я даже отметил, что он заранее целит не лезвием, а плоскостью.

В общем, топтались мы с ним уже минут пять без особых достижений, если не считать обоюдной усталости.

Зрители веселились, подбадривая, к моему удивлению, не только гвардейца, но и меня.

– Довольно!

Это крикнул король.

– Вижу, Теобальд, этот керл тебе приглянулся, – проворчал Элла. – Возишься с ним, как с собственным наследником.

– Он хороший воин, ваше величество, – тяжело дыша, отозвался гвардеец. – Очень хороший. Вам пригодится.

– Допустим, – король одарил меня тяжелым взглядом. – На коне биться умеешь?

Я самую малость помедлил. Вспомнились французские шевалье, которым я и в подметки не годился. Ответил осторожно:

– Умею немного.

– Он твой, Теобальд, – принял решение король и махнул рукой, сообщая, что аудиенция закончена.

Я ожидал, что мой новоиспеченный командир станет интересоваться, кто я и откуда, но он спросил другое:

– Кому служил прежде, Ник?

Я пожал плечами:

– Предпоследним, кому я сослужил службу, был преподобный Годвин, – сообщил я. – А последним – наш король. Я бился вчера на его стороне.

– Это я знаю, – сказал Теобальд. – Где ты стал воином? Ты необычно бьешься, Ник.

– Главное, я делаю это хорошо! – улыбнулся я.

– И всё же?

– Несколько лет я прослужил в войске французского короля Карла, – сымпровизировал я. – Тогда у меня была семья, дом и надел земли. Семью мою убили норманны, – я добавил мелодрамы и сделал мрачное лицо. – И всех сервов тоже. А я, знаешь, не из тех, кто сам ходит за плугом.

– Сочувствую, – произнес Теобальд без малейшего сочувствия в голосе. – Значит, ты франк?

– Нет, – я изобразил еще большую печаль. – Я ирландец из Эоханахта, что в Мунстере. Мне было пятнадцать, когда я кое-кого убил. Пришлось бежать.

Надеюсь, хольд Красного Лиса Грихар Короткий не будет в обиде на то, что я позаимствовал часть его биографии.

– Потом я много кому служил, – поведал я моему новому командиру. – Позволь угостить тебя элем, и я расскажу.

– Не сейчас, – мотнул головой Теобальд. – Король хочет, чтобы мы выступили до третьей стражи. Так что готовься. У тебя есть конь, Ник из Мунстера?

Я покачал головой.

– Я дам тебе коня из тех, что позавчера потеряли хозяина. Если пожелаешь, купишь его, когда мы вернемся в столицу. Деньги есть?

Я кивнул.

– Тогда иди перекуси. Переход будет долгим.

А что следует сделать доброму христианину перед долгим походом, да еще и после хорошей драки?

Правильно. Посетить церковь.

Церковь – это важно. Я не забыл, как прокололся во Франции, и повторять ту же ошибку не собирался. Старина Красный Лис, у которого я «украл» происхождение, никогда не забывал о спасении души. Даже когда обчищал христианские монастыри. Ну, не согрешишь – не покаешься, как говорится. Вот и я при первой же возможности посетил церковь. Обычную деревенскую. Ту самую, похожую на сарай с крестом на крыше. Идеальное место, чтобы попрактиковаться в сдаче экзамена «Исповедь».

Внутри церковь выглядела не лучше, чем снаружи. Зато там «работали» сразу пятеро церковнослужителей. И к каждому – очередь. Храбрые воины короля спешили смыть с души грехи плоти.

Я смиренно встал в самую длинную. Дабы иметь возможность изучить роль, а заодно послушать, в чем именно каялись (громким шепотом) мои предшественники.

Послушать и повторить. И в очередной раз услышать от престарелого монаха, что убийство отродий Сатаны – это не грех, а заслуга перед Господом. И за такой христианский подвиг все прочие грешки прощаются автоматически.

Так что было мне и отпущение, и причастие, и доброе напутствие: не останавливаться на достигнутом и изничтожать врагов церкви всемерно и повсеместно.

Воистину. Изничтожали, изничтожаем и будем изничтожать. Например, избавляя священнослужителей от имущества. Разве не сказано в Писании насчет богатея, верблюда и игольного ушка? Я в прошлом немало потрудился, облегчая церковникам попадание в райские кущи, и, надеюсь, продолжу это богоугодное занятие в будущем.

Но исповедникам об этом знать ни к чему. Ведь сказано там же, в Писании, что не стоит хвастать благими деяниями.

Долгий переход! Ха! За день мы прошли не больше тридцати километров. Около двадцати миль по-здешнему. Лично я даже не прошел, а проехал. Теобальд выдал мне каурой масти жеребчика со скверным характером. Видимо, решил проверить, насколько я ловок с лошадьми. Кусаться я его отучил сразу. Своевольничать – примерно через полчаса. Во всяком случае, бить задом он перестал и поводьям повиновался. Однако до того, чтобы управлять им одними коленями, было еще далеко. Рысь у коника оказалась тоже не особо плавной. Но не более тряской, чем у мелких скандинавских лошадок. Хотя если этот малыш здесь считается боевым конем, то можно надеяться, что здешние рыцари по уровню тоже существенно «мельче» франкских. Что не может не радовать.