Райс взял документы с панели и сунул мне в руки.

— Что это?

— Тест ДНК. Настя моя дочь. Теперь ты не будешь отрицать этого, Жужу? — на меня словно вылили ушат холодной воды. Он меня укоряет, почему мне стыдно? Словно это я выкрала Настю, скрывала его от отца. А ведь это не так! Он знал!

— Не буду. Настя твоя дочь.

— Почему же ты отрицала это?

— Откуда вдруг такой интерес к Насте? Пять лет назад ты писал, что и не помнишь меня, что ребенок не твой. А если твой, то предлагал сделать аборт. А сейчас, оказывается, ты помнишь не только нашу ночь, но и даже то, что я твоя подруга детства. Что же сейчас изменилось? — лицо Жени вытянулось, а взгляд цвета карамельный стал жестким.

— Я не пойму. Ты о чем? — я развернулась к нему.

— О том письме, которое написали мои подруги! Или ты скажешь что такого не было и ты ничего не писал?

— Это и скажу. Я не получил твое письмо.

— Как же меня бесит, что ты решил прикинуться дурачком! Сказать правду сложно и признать свою вину?

— Я тебе еще раз говорю. Не писал!

— У меня есть свидетели. И если надо, то подруги поднимут ту переписку. Все еще будешь отпираться?

— Я не буду признавать то, что не делал! — Хорошо! — звоню Свете и прошу сделать скрин того письма. Она тут же заваливает меня вопросами, но скрин присылает. — Вот! Смотри! — поворачиваю экран Райсу. Он увеличивает картинку.

Какой певец? Актер! Так натурально изображает удивление.

— Юль, я не веду эту группу. Марк мне передает важные сообщения. И все, — возвращает мне телефон. — Вот ведь урод! Ему наверняка доложили об этом письме админ, но ничего не сказал. Уволю всех! К чертовой бабушке! — бьет по рулю со всей дури. И так это достоверно, что я теряюсь.

Хотя логично. Сколько писем получает известный певец? С чего я решила, что он сам их читает.

— Ты мне веришь? — я отворачиваюсь от проникновенного взгляда.

— Я не знаю, Жень. То что было — в прошлом. Сейчас уже не так важно почему все так произошло. Лучше скажи что ты будешь делать? Что хочешь от Насти?

— Я хочу проводить с ней вместе время. Участвовать в ее воспитании. Гулять, может быть.

— Так стоп! Я с тобой дочь не пущу! Ты уж прости. Я не могу отпустить ребенка с малознакомым человеком.

— Я понимаю, — говорит смиренно.

— Прогулки только в моем присутствии. Если твое намерение общаться с дочерью твердое, то приходи завтра на ее выступление во дворце культуры.

— Настя выступает?

— Да. Она увлекается пением. Пока это на уровне кружка, но я собираюсь отдать ее в музыкальную школу. Ее педагог говорит, что у дочки талант, — не могу скрыть гордости в голосе.

— В папу пошла, — скалится довольный Женя. — Я не могу поверить, что у меня есть дочка, Жужу!

— Не называй меня так больше.

— Хорошо. Юля, когда я могу увидеть Настю?

— Давай заберем ее от Нины. И придумаем что-нибудь.

* * *

— Мам! — стоит зайти в квартиру, как ко мне несется возбужденная дочь. — Что это за машина на которой ты приехала?

— Откуда ты знаешь?

— В окно увидела. Это его?! Папина? Ты с ним?

— Да, за тобой приехали… — успеваю договорить, прежде чем дочка вихрем выбегает в подъезд.

Прощаюсь с обеспокоенной этой новостью Ниной, и бегу следом. У самых дверей она тормозит, шумно выдыхает, и уже на улицу идет спокойной и собранной.

Женя выходит ее встретить.

Настя зачесывает волосы назад, оглядываясь по сторонам.

— Твоя машина?

— Да.

— Крутая тачка.

— Мама тоже так сказала, — усмехнувшись, бросает на меня взгляд.

— Ну? Мы едем? — дергаю ручку машины, хочу сесть на переднее сиденье.

— Пап. А можно я спереди поеду. С тобой?

— Конечно.

Дочка занимает место рядом с отцом, а мне достается роль наблюдателя с галерки. Снова грызу ногти и слушаю их разговор.

Настя словно не замечает меня бурно, обсуждает с отцом предстоящее выступление. Расписывает все в красках. На мой вопрос: «как прошел день», бросает дежурно «нормально». В груди печет ревность и боязнь, что я так и останусь на втором плане. У меня нет классной работы артиста, нет крутой машины, общих увлечений.

Знаю, я должна радоваться, что у дочки появился отец. Никогда не видела ее такой счастливой. Но у меня не выходит.

Зачем он появился в нашей жизни? Жил себе прекрасно эти пять лет. И у нас было все хорошо.

Не перестаю задавать себе риторические вопросы. Я уже знаю, как раньше не будет. Нас ждут глобальные перемены и придется подстраиваться и смириться, что в жизни дочери появился кто-то кроме меня.

Глава 10

Женя

Настя тараторит без умолка. О том как волнуется перед концертом, о садике. И о том как каждый Новый год загадывала желание, что однажды придет папа. И она уже даже перестала верить в Деда Мороза. А он всё равно исполнил ее желание.

Останавливаю машину на парковке. Юля выскакивает из нее так быстро, что я даже не успеваю проявить свои джентльменские манеры и открыть ей дверь первым.

— Спасибо, что подвез, — берет Настю за руку. — Попрощайся с Женей, Настён.

— Пап, — грустно тянет она. — Может зайдешь к нам в гости? Посмотришь мою комнату. — хватает меня за руку, смотрит моляще. Перевожу вопрошающий взгляд на Юлю.

«Не вздумай!» — зло шепчет она.

— Я не знаю. Как скажет мама.

— Ура! — радостно подпрыгивает дочка. — Мама не против. Ведь так, мам?

— Конечно, — нехотя соглашается Юля.

До подъезда идем втроем. Я, Юля, и Настя между нами, она крепко держит нас за руки.

Стоит только разуться, Настя тащит меня на кухню. По-хозяйски распахивает холодильник, откидывая волосы назад. Хмурится.

— У нас есть пюре с курицей. Рыбный пирог и кисель, — извиняющимся тоном сообщает она.

— Будешь?

— Обожаю все, что ты перечислила.

— Я погрею, Настен. А ты, пока, беги переодеться в домашнее, — вмешивается Жужу.

— Я скоро!

Сажусь за стол, оглядываюсь по сторонам. Кухня очень маленькая, но уютная. Полочки со специями, смешные прихватки. Юля в фартуке бегает по кухне, зло расставляя тарелки и бросая на меня испепеляющие взгляды.

— Ты чего такая?

— Какая?

— Надутая. Не хочешь меня здесь видеть?

— С чего ты взял? — бахает стаканом с киселем об стол. — Вы уж простите, месте Райс, мы никак не ожидали видеть у себя такого почетного гостя. Поэтому у нас все по-простому. Без излишков.

— Юль, — беру ее за холодную руку. Она вздрагивает, смотрит своими огромными глазищами. А по мне пробегает огонь, я проваливаюсь в другое измерение. Как тогда. Пять лет назад. Воображение рисует картинку, как я дергаю за руку сильнее и она падает ко мне на колени, а я, под возмущенное мычание, впиваюсь в ее губы.

Дурман исчезает от писка микроволновки и голоса дочери.

— Мам, согрелось, — у дверей стоит Настена, лукаво улыбаясь.

Юля вырывается от меня и принимается раскладывать пюре по тарелкам.

— Вы отличная пара, — комментирует дочь.

— Не придумывай глупости, Настя! — обрывает ее Юля.

— Я говорю правду! Пап, — подпирает рукой голову, смотрит проникновенно. — А ты уверен, что Мила тебе нужна?

— Настя! — возмущенно ахает Юля и так очаровательно краснеет.

— А что? Она какая-то неживая, мам. Как кукла Барби. Очень красивая, вечно улыбается, но души в ней нет. И я думаю, она не любит папу. Он ей нужен для красивой картинки Кена.

— Вот откуда ты все это взяла? И некрасиво обсуждать человека при нем. — возмущается Юля.

— Не красиво обсуждать человека за глаза. А прочитала я это в фанатской группе папы. Это мнение людей. И я с ними полностью согласна! Ты ему больше подходишь. — я не могу сдержать смешок. А дочка то у меня огонь.

— Настя! Я запрещу тебе лазить по всяким группам! И вообще! Марш мыть руки! — повелительно указывает рукой направление.

— Пошли, пап, — Настя ведет меня в ванну. В небольшой раковине мы моем вмести руки. На бортике замечаю уточек для купания.