От школы к дому ходил трамвай. В тот день, как обычно, мы стояли на задней площадке. Проверяли свои билетики. У меня правые и левые цифры почти сошлись. Билетик Инги оказался счастливым. Она достала из сумки ручку, расписалась на нем и сунула в пенал. Состроила мне рожицу. Я показала ей язык.

А потом в салоне запахло гарью. Появился едкий дым. Трамвай затормозил. Кондукторша объявила, что транспорт дальше не пойдет, и все вышли. Мы сначала тоже потянулись за пассажирами к ближайшей остановке, но Инга вдруг остановилась, дернула меня за рукав. Я проследила ее взгляд и поняла, о чем сестра подумала. Мы стояли на мосту, а под нами шумела река.

Я твердо заявила:

– Нет! Только не это. Ты же знаешь: нам потом влетит.

А Инга сложила умоляюще руки и говорит жалобно:

– Пожалуйста, ну, Ирочка, ну, давай!

Я и сама чувствовала сильное желание поплескаться. В наших сумках лежали купальники. Сегодня в расписании был бассейн, но Русалка заболела, и вместо плавания поставили геометрию. Жара давила ужасная, и весь класс дружно стонал от такой несправедливости.

Пока я раздумывала, Инга шагнула на дорожку, вниз, к пляжу. Обернулась. В тот момент она сильно напоминала Герасима, когда он шел топить Муму. Такой у нее был взгляд… словно ей вовсе не хотелось купаться, но что-то влекло ее. Я засмеялась и сказала об этом. Но потом почувствовала настроение сестренки. Мы всегда отлично понимали друг друга. И тогда я ощутила беспокойство. Мне уже расхотелось лезть в воду. Но я послушно, будто сомнамбула, шагала за сестрой, стараясь не поскользнутся на траве склона. Инга быстро спускалась по тропинке.

Из-за жары на реке было, наверное, полгорода. Мы могли провести в очереди у раздевалок целый час, однако повезло. Вижу: Инга уже машет рукой из кабинки. Та почему-то пустовала.

Мы закрылись в узкой клетушке, разделись и вытащили из сумок купальники. Я натягивала плавки и размышляла о том, что все считают нас очень красивыми. Инга уже в то время была сногсшибательной: длинные вьющиеся волосы – она постоянно пыталась их распрямить плойкой; высокая, из-за чего ей давали на пару лет больше. Ее грудь всегда опережала в росте мою, и мы частенько подтрунивали друг над дружкой по этому поводу, но так – по-доброму. Когда она надевала джинсы, узкие бедра выглядели одуряюще. Однако я не завидовала: мы были похожи, только я ниже, и волосы каштановые.

Пляж разбили в самом широком месте реки; говорят, течение здесь чувствовалось только к середине. Нам ни разу не удалось вырваться из под надзора взрослых, чтобы загрести подальше, хоть плавали мы хорошо. Всегда повторялось одно и то же: отплываем от берега чуточку – и тут же мама или папа кричат вернуться. А рядом люди плещутся и снисходительно посматривают на нас. Стыд и позор.

В этот раз мы, не сговариваясь, решили сплавать на противоположный берег. В школьном бассейне нам доводилось преодолевать похожее расстояние. Разве только течение; но, судя по ленивому движению мелкого сора на водной глади, мы должны были справиться.

Вода показалась ледяной, особенно мне. Мы осторожно окунулись, схватились за руки, и я глядела выпученными глазами на сестренку. А она хохотала. Рядом бесились дети, столько мути со дна подняли! В общем, когда меня перестало трясти, мы осторожно двинулись вперед.

Потом берег ушел вниз, мы расцепили руки и медленно поплыли. Держались рядом. Вокруг купалось много людей, и волноваться повода не было.

Вскоре мы почувствовали, как нас начинает сносить в сторону, и пришлось взять гораздо левее, чтобы не проплыть пляж на том берегу. Я взглянула на Ингу и ахнула: великолепные волосы сестры распустились и плыли за ней, как водоросли. А ведь перед водой мы тщательно скрутили кудри на макушках. Настроение начало портиться.

Инга отфыркалась и сказала:

– Черт с ними. Плыви, давай.

Мы уже двигались вдоль реки. Казалось: пляж застыл на месте. Я начала бояться: вдруг не хватит сил? Хороши мы будем, если заорем о помощи. А тут еще вспомнилось, с каким ощущением я стояла на мосту, и настроение упало окончательно.

Проклятый берег наконец пополз к нам, и течение постепенно слабело. Отдыхающих здесь собралось поменьше: земля – сплошная галька, не в пример той стороне, что мы оставили – с желтым крупным песком. Я старалась держать голову повыше, чтобы хоть мои волосы не намокли, и периодически нащупывала ногой дно, а оно словно провалилось. Вдруг по бедру что-то шаркнуло, я опустила ноги – и оказалась стоящей в воде чуть ли не по колено. Украдкой оглянулась: не видел ли кто, как я тут ползаю на животе.

Инга вылезла и рухнула на большой плоский камень. Я легла рядом. Отдышались.

Сестра повеселела. Сказала:

– Кажется, мы живы.

Потом принялась рассматривать мокрые пряди.

Я ответила:

– Назад пойдем по мостику. Хватит такого плавания.

Мои волосы чуточку намокли тоже. Я вытащила заколку и распустила их. Самые кончики мокрые – не беда. А вот с Ингой нужно было что-то срочно делать, мы не могли сидеть и ждать, пока она высохнет. Дома наверняка спросили бы: где мы пропадали так долго?

Сестренка услышала про мостик и скривилась.

– Ой, по деревянному? Но до него полкилометра, я не пойду босиком.

– А я не поплыву. Устала, – отрезала я.

Инга принялась уговаривать:

– Мы можем немного отдохнуть. Ну, давай, Ирочка, мы же сюда доплыли – и еще раз справимся.

Мне очень не хотелось снова лезть в реку, и дело не в усталости и мокрых волосах: с передышкой я могла решиться на обратное плавание. Просто такое ощущение было… словно там, в воде, пряталась большая акула, а мы играли в «Съешь – не съешь».

Следовало проявить твердость. Я толкнула булыжник, и он скатился в воду.

– Все, Инга, хватит! Ничего не случится, если походишь босиком. Пошли к мосту.

Я вскочила и потянула ее за руку. Она засмеялась, вырвалась и бросилась в воду.

Восторженно закричала:

– О-о! Хорошо-то как!

А потом начала дразнить:

– Эй, трусиха, можешь топать пешком, я все равно доберусь до берега раньше тебя!

Я очень разозлилась. Мало того, что ее опять понесло в воду, так она даже волосы не собрала!

Мне было всего тринадцать, а в таком возрасте не очень-то прислушиваешься к внутреннему голосу, тобой руководят эмоции.

Мне следовало удержать Ингу, по крайней мере, плыть с ней. Но вместо этого я топнула ногой, мысленно пожелала сестренке всех чертей и демонстративно направилась по каменистой дорожке к мостику, стараясь не наступать на острую гальку.

Примерно в пятистах метрах от пляжа по обе стороны речки – а она там сужалась и дугой заворачивала – начинался частный сектор. И прорва берез. Я доковыляла до деревянного мостика и очутилась в тишине. Вернее, звуки были, но только природные, а голоса пляжа – этот возбужденный радостный гомон словно и не существовал. Деревья полностью загораживали отдыхающих. Слышался лишь березовый шелест, и клокотала внизу вода. От этого шелеста и бульканья пошли мурашки по телу. А вокруг – ни души.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.