А ведь любила. Помню, как впервые увидела его. Влипла сразу, аж дух вышибло. Он стоял, рассказывал нам что-то про антиалкогольную кампанию или еще какую-то муть, а я задыхалась. А ведь до него я только на сверстников смотрела, мне даже одиннадцатиклассники казались стариками, а если старше двадцати лет – это уже древность, дяди и тёти. Вообще в ту сторону не смотрела, я была девочкой и меня мальчики привлекали. А тут взрослый Руслан Соколовский.

Высокий. Щетина была. И взгляд злой, раздраженный и усталый, будто не спал дня три. Вообще не моего поля ягода – взрослый мужик. Но как же я тогда пропала, Боже ты мой! Таня что-то вещала про то, что это ее сосед, и я поняла – этот шанс я не упущу. К ней домой как на работу ходила, конкретно преследовала Руслана.

И почти добилась своего. На это годы ушли – чтобы оказаться в его квартире. И он целовал, гладил мое лицо, и так смотрел… я до сих пор и взгляд тот пьяный помню, и вкус его поцелуя. Он первым для меня стал. А еще я помню, как он грубо оттолкнул меня, выставил из квартиры, как какую-то блохастую шавку.

– Гори в аду, – прошипела я, и мило улыбнулась прыщавому пареньку, возжелавшему ром с колой.

– Что?

– Картой или наличкой расплачиваться будете? – спросила, и увидела в руках парня карту.

Минут тридцать прошло. Диане наскучило смотреть на потолок с лазерными лучами. Сидит на курточке, бедолага, и совесть мою грызет в очередной раз. Нужно придумать что-то, найти ей няньку. Вот только как и где? В сад ее отдать возможности нет, не понимаю как законодательство это допустило, но ребенок живет без прописки. И никто нас не проверяет как неблагонадежных. В сад не возьмут. Няню в наш барак не пригласить, только если какую-нибудь соседскую выпивоху за пару бутылок пива, только какая же это няня получится?! Да и не доверяю я никому. Думала над частным садиком, где можно и без документов, но… страшно. Я тот еще параноик. Хочу уберечь сестру от всего, и в итоге вот притащила в клуб. Офигенно, блин. Сестра года.

Я разливала выпивку, как вдруг включилась противопожарка. Это условный сигнал. Сначала я заметила, как Серый спрятался под стойку, а затем услышала громкое, перекрывающее музыку:

– Всем оставаться на местах!

Блин, космонавты. То есть, ОМОН, но выглядят они реально как космонавты в этих костюмах. Рейд! Это же рейд! Наркоты у меня нет, зато есть ребенок. Да и стопудово меня заметут, пусть и на ночь, но тут к гадалке не ходи – быть мне через пять минут в автозаке.

Наклонилась к Диане. Мозг лихорадочно работает – нужно поднять ее, бежать в мужской туалет, из него можно выбраться на улицу, пусть окно и высоко. Узкое, но пролезем, и свалим. Только вряд ли я успею.

Черт, черт, черт…

– Документы, живо. И лучше по-хорошему показывай, где товар спрятан, – на стойку легла ручища одного из космонавтов, а еще один перекрывает мне выход из бара. И, абсолютно точно, видит Диану.

– Товар?

– Наркота. Где? Найдем точно, но лучше по-хорошему показать, а то мы – дяди злые, когда нас заставляют искать то, что можно показать добровольно и смягчить себе вину. Усекла? – рявкнул мужик.

Лиц я их не вижу. Музыку вырубили. Всюду слышны вскрики, возмущенные и испуганные голоса, а среди них – уверенные мужские, отдающие грубые приказы.

– Нет наркоты.

– Значит, будем по-плохому. А что у нас здесь еще? Ребенок? Живой?

Я снова опустилась за Дианой, на удивление она начала засыпать, и даже интереса не проявила к такому интересному явлению, как рейд. Прижала ее к себе. Не отдам! Но… что же я за дура-то? Ну почему у меня вечно все через жопу? Или это Руслан так на меня действует, как черная метка?

– Она со мной, – из-за спины ОМОНовца показался Руслан.

– С тобой? А ты…

– Вот, – Руслан ткнул корочкой в лицо космонавта. – Я из шестнадцатого. Это моя девочка. Обе мои, – Рус бросил на нас с Дианой странный взгляд. – Тихо заберу их, потом сочтемся, договорились?

Космонавты не ответили. Просто сделали вид, что меня здесь нет. Растерянность слетела, рот открывать и тупить я не стала, выскочила из-за барной стойки с Дианой на руках, не забыв и сумку прихватить, и быстро пошла за Русланом.

Сегодня точно работа отменяется.

Миновали убогую, не работающую летом гардеробную, и вышли на улицу. Ну точно – два автозака стоят, загребли бы, как сотрудницу, и промурыжили. Еще бы и Дианку отняли, и точно отправили бы в приемник, а затем и в приют.

Если бы не Руслан.

– Спасибо, – тихо поблагодарила, и увидела, как Серого выводят из клуба.

А я говорила, чтобы бросал дурь толкать. Хотя, может, он успел спрятать всё.

– Спасибо, – громче произнесла я.

– Я слышал. Пошли.

А куда пошли-то? Сейчас уж точно домой нужно. Серый не подвезет, но такси я могу вызвать. Застыла с заснувшей Дианой на руках, Руслан сделал три шага, резко остановился, развернулся и двинулся ко мне. Лицо у него… страшно смотреть, выражение – жуть. Отступила, но Руслан оказался проворнее, и ловко отнял у меня Диану, при этом даже не разбудив.

– Когда я говорю идти со мной – ты идешь. Андерстенд? – грубо процедил Соколовский, снова развернулся, и пошел, как я понимаю, к машине.

А мне ничего не осталось, кроме как пойти за ним.

Села рядом со спящей Дианой на заднее видение, устроила малышку поудобнее, и только когда машина тронулась, я расслабилась. Пронесло. Боже, спасибо, что в очередной раз уберег бедовую Любу! Как разбогатею – отблагодарю, а пока, уж прости, но только мысленно. Зато горячо. Спасибо, Боже!

– Что ты там шепчешь? – раздраженно бросил Руслан.

Не говорить же, что молитву.

– Отвези нас, пожалуйста, домой. И еще раз спасибо, что помог мне сегодня.

Снова нет ответа. И Руслан пропустил поворот. Он точно не в барак нас везет. Это не ошибка, в дороге он точно не запутался.

– Куда мы едем?

– Домой. Ко мне, – соизволил он ответить.

– Спорить бесполезно?

– Абсолютно точно, Котова. Не спорь. Лучше молчи, и не беси меня.

Если бы я так не испугалась, точно бы съязвила что-то в ответ. Но сейчас сил на препирательства нет, потому я последовала совету Руслана, откинула голову, и начала следить за дорогой. Смотрела за окно, пока Руслан не остановил машину у знакомого дома, где я бывала множество раз.

И где сегодня побываю снова.

Сижу за столом, вожу по его поверхности пальчиком. И так уже минут пять.

Дианка спит, бедолага. Помню себя такой мелкой, мама тогда еще следила за моим графиком, и укладывала в кровать. Твердила, что детям нужен здоровый непрерывный сон. А у Дианы сон – так себе. Ночами шумят наши «гости», и не дают ребенку отдыхать, днем она спит, потом мы гуляем. Хоть эту ночь Ди в нормальной кровати проведет.

– Может, скажешь уже хоть что-то? Пей, – Руслан подвинул мне стакан, и усмехнулся. – Это какао.

– Мне бы виски.

– Ты еще и бухаешь?

– Разумеется, – подмигнула я.

На самом деле – нет. На восемнадцатилетие взгрустнулось, и тогда я в первый раз в жизни напилась банальной водки. Напилась так, что в зеркале не себя, а маму увидела, и испугалась. А вот какао я люблю. Вот только Руслана терпеть не могу, так и хочется ему нахамить.

А нельзя. За эту ночь я ему благодарна.

– Спасибо.

– Ты уже благодарила, – отмахнулся.

– Я хочу, чтобы ты понял. Ты ведь знаешь, какая у меня семья… знаешь, да, – кивнула я. – Если бы нас замели, меня бы выпустили утром или днем. Наркоты у меня нет, я чиста. А вот то, что со мной ребенок был – это плохо. Дианой бы заинтересовались, и в итоге ее бы отняли. А я, все же, понимаю, что лучше такие условия как у нас дома, чем приют, где одни чужие. Мне Диану бы не позволили удочерить. Вот за это спасибо, Руслан.

– Пожалуйста, – после небольшой паузы ответил он. – А ты, оказывается, умеешь мыслить по-взрослому. Не ожидал.

Начинается, блин.

– А ты, оказывается, привел меня в свою святую обитель, – обвела глазами кухню, и усмехнулась. – Не ожидала.